Уважаемая редакция! Пишет вам участник прорыва и снятия блокады Ленинграда. Не могли бы вы рассказать об одной замечательной песне? К сожалению, слова ее подзабылись.
Помню куплет: Выпьем за тех, кто командовал ротами, Кто замерзал на снегу.
Кто в Ленинград пробирался болотами, Горло сжимая врагу...
И еще там были слова: “Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальем”.
Акулов Петр Семенович.
Просьбу нашего читателя мы передали музыковеду-историку и собирателю песен Юрию Бирюкову. Вот что он рассказал.
Песня, которую просит вспомнить Петр Семенович Акулов, называется “Волховская застольная”. Музыку написал И.
Любан, а слова — известный поэт Павел Шубин. У этой песни удивительная история. Дело в том, что на музыку И. Любана были написаны два текста. Первый сочинили М. Косенко и А.
Тарковский. Песня называлась “Наш тост”.
Если на празднике с нами встречаются Несколько старых друзей.
Все, что нам дорого, припоминается.
Песня звучит веселей.
Ну-ка, товарищи, грянем застольную, Выше стаканы с вином! Выпьем за Родину нашу привольную.
Выпьем и снова нальем.
Выпьем за русскую удаль кипучую, За богатырский народ.
Выпьем за армию нашу могучую.
Выпьем за доблестный флот.
Выпьем, товарищи, выпьем за гвардию — Равных ей в мужестве нет.
Тост наш за Сталина, тост наш за партию, Тост наш за знамя побед! В мае 1942 года эта песня была исполнена по радио, попала в репертуар фронтовых ансамблей.
Павлу Шубину, который был тогда корреспондентом газеты “Фронтовая правда”, мелодия понравилась, а слова — нет. В начале 1943 года он участвует в снятии Ленинградской блокады в боях у Синявина и Воронова.
Тогда он и пишет свои слова на мелодию И. Любана. Вот они: Волховская застольная Редко, друзья, нам встречаться приходится, Но уж когда довелось, Вспомним, что было, и выпьем, как водится, Как на Руси повелось.
Выпьем за тех, кто неделями долгими В мерзлых лежал блиндажах, Бился на Ладоге, дрался на Волхове, Не отступал ни на шаг! Выпьем за тех, то командовал ротами, Кто умирал на снегу, Кто в Ленинград пробирался болотами, Горло ломая врагу! Будут навеки в преданьях прославлены Под пулеметной пургой Наши штыки на высотах Синявина, Наши полки подо Мгой! Пусть вместе с нами семья ленинградская Рядом сидит у стола.
Вспомним, как русская сила солдатская Немца за Тихвин гнала! Встанем и чокнемся кружками, стоя, мы — Братство друзей боевых, Выпьем за мужество павших героями, Выпьем за встречу живых! Согласитесь, что слова “Волховской застольной” выгодно отличаются от картонно-официозного текста “Нашего тоста”.
Однако в послевоенные песенники неизменно включался “Наш тост”, а “Волховская застольная” Павла Шубина этой чести не удостоилась. Да и сам поэт не включил эти стихи ни в один из своих поэтических сборников.
Трудно сейчас судить, с чем это было связано. Возможно, Шубин, беспощадно требовательный к себе и своему творчеству, считал “Волховскую застольную” не более чем песенной переделкой, сложенной им на популярный мотив.
По-своему пытался объяснить это в беседе со мной сын поэта Александр Павлович: “Однополчане отца и его друзья рассказывали мне об одном забавном эпизоде, связанном с этой песней, — вспоминал он.
— Однажды Шубин приехал в 154-й авиаполк читать свои стихи. Принимали его очень хорошо. Но когда он начал читать “Застольную”, в зале моментально поднялся шум. Кто-то даже выкрикнул: “Пусть товарищ поэт читает свои сочинения!” Обычно находчивый, Шубин оторопел от обиды и не мог найти нужных слов. Может быть, впоследствии воспоминание об этой коллизии было неприятно отцу. Во всяком случае, я никогда не слышал от него ни одного слова об этом стихотворении и, хорошо зная его текст, понятия не имел до 1958 года о том, кто его автор.
Стихи “Волховской застольной” в годы войны были опубликованы только однажды. Напечатала их “Фронтовая правда”. Но это не помешало им широко распространиться и остаться в памяти людей.
При этом, однако, память народа “самочинно” включила в “Волховскую застольную” слова и про Сталина. Но несколько в иной редакции, чем в песне “Наш тост” (что и запомнилось автору письма в “ВМ”): Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, Выпьем и снова нальем! Говорят, из песни слова не выкинешь. Но вставить – можно.
