Здесь четыре маткериала из сегодняшней газеты (на сайте не нашел. Может, плохо искал?)
Газета 30.11.2004
"Запомнился исключительный бардак"
Боевые действия СССР против Финляндии, продолжавшиеся в течение 105 дней - с 30 ноября 1939 года до 13 марта 1940 года, - официальная советская историография долго отказывалась признавать войной. Несмотря на то что с обеих сторон в боях участвовали почти полтора миллиона солдат и офицеров, эти события стыдливо именовались "конфликтом". Умалчивалось также и о том, что в ходе этого "конфликта" Красная Армия потерпела целый ряд чувствительнейших поражений и одними только убитыми потеряла 150 тысяч человек. Наконец, мало кто знает, что именно во время той войны родились такие теперь широко известные "бренды" , как "Василий Теркин" (знаменитый литературный персонаж Александра Твардовского впервые появился на страницах одной из армейских газет в 1940 году, задолго до написания одноименной поэмы), "наркомовские сто грамм" и даже "коктейль Молотова". Полковнику Илье Григорьевичу Старинову в этом году исполнилось бы 104 года. За 36 лет своей воинской службы он участвовал в четырех войнах - гражданских в России и Испании, советско-финляндской и Великой Отечественной. В феврале 1940 года на советско-финляндской войне он был ранен в руку - пуля перебила кость. Весть о заключении мира застала Илью Григорьевича в одном из ленинградских госпиталей. В марте 2000 года, незадолго до 60-летия со дня окончания войны и накануне своего столетия, Илья Стариков рассказал о своих "финских впечатлениях" корреспонденту Газеты Павлу Аптекарю. Как вы оказались на третьей для себя войне? В ноябре 1939 года меня вызвали из Гороховца, где я командовал центральным полигоном железнодорожных войск, и сказали, что я назначен в распоряжение управления инженерных войск Ленинградского военного округа. И поинтересовались на всякий случай: "Поедете?" В воздухе уже пахло войной, поэтому я с радостью согласился. С радостью? На полигоне шло следствие, одного из сотрудников обвинили во вредительстве. Следователи постоянно вызывали и меня: пока в качестве свидетеля, но я, как и после возвращения из Испании, на всякий случай спал в теплом белье. И тут вдруг такая возможность - уехать! Вскоре меня назначили в группу разграждения инженерного управления 7-й армии. Какими вам запомнились первые дни войны? Это был какой-то исключительный бардак, я такого даже в Испании не видел, хотя там в первые месяцы войны регулярной армии вообще не было. В первые дни войны танки, тяжелые машины, трактора и артиллерийские тягачи на Карельском перешейке могли пройти всего по 5 - 6 дорогам. Туда же стремились и обычные автомобили с патронами, продовольствием и снаряжением. Словом, дороги и так узкие, две машины с трудом разъезжаются, а тут еще обратно порожняк и санитарный транспорт едет. Как одна машина встанет, так пробка на несколько часов. Над дорогой мат стелется, командиры пистолеты вытаскивают, требуют аварийные автомобили убрать, другие тоже оружием машут - "только попробуй мою машину в кювет столкни!". Легче всего танкистам - если место открытое, без леса по сторонам, они могли пробку объехать. Мы же с нашей группой саперов те 30 километров, что нас от линии фронта отделяли, ехали два дня. Хорошо, что у финнов авиация была слабая, а то это дорого бы нам обойтись могло. С кем-либо из высокого начальства вам встречаться приходилось? С маршалом Куликом. Мы к фронту ехали, одна машина впереди нашей колонны на мине подорвалась, другая стала ее объезжать - то же самое. Опять пробка, гвалт. Тут подъезжает "эмка" , из нее выходит человек в маршальской шинели и начинает крыть почем зря. Мы еще одну противотанковую мину обезвредили, ему показали... И что же он вам сказал? Бумага этих слов не выдержит! Чем вам приходилось заниматься непосредственно на линии фронта? В основном разминированием. Было очень тяжело. Ведь даже у нашей специальной саперной группы не было никаких описаний финских противопехотных и противотанковых мин. Не было и простейших миноискателей. Мы пользовались только щупами, затем сами изготовили простейший танковый трал. Сколько необученных ребяток в дивизионных саперных батальонах с этими щупами погибло... Я, помню, удивлялся, как же мы могли настолько неподготовленными в эту войну вступить: ведь понятно же было, что финны мины применят. Приходилось учиться уже на ходу. Чтобы изучить устройство финских мин, мы клали их в кипяток, чтобы обезвредить прессованный тол. Потом выжидали какое-то время, выворачивали взрыватель, изучали устройство. А на следующий день машинистка уже печатала под диктовку инструкцию по разминированию. И что, так до конца войны с одними щупами и воевали? Нет, конечно. В середине декабря мы в группе разработали проект простейшего миноискателя, его вскоре начали делать на Кировском заводе. Выпустили их несколько тысяч, оснастили саперов на передовой линии, а часть передали в учебные центры. Когда для вас закончилась эта война? Почти за месяц до ее реального окончания. 17 февраля 1940 года мы участвовали в разминировании местности в районе Хумола, неподалеку от участка прорыва "линии Маннергейма". Финский снайпер влепил мне в руку повыше локтя две пули. Было много крови, даже жгут не помогал. И ужасно холодно, не столько от мороза, сколько от потери крови. Пока вынесли меня с поля боя, я сознание почти потерял. На следующий день мне операцию в ленинградском госпитале сделали, я в нем три месяца пролежал. А что для вас на той войне было самым страшным? Вы знаете, дни 16 - 17 марта. Война уже закончилась, а в госпиталь как раз стали поступать тяжелораненые из-под Выборга. Они рассказывали, что их погнали на штурм в ночь на 13 марта, когда уже ясно было, что финны Выборг и так отдадут. И вот лежат эти солдаты, плачут и сквозь слезы говорят: "Неужели им, - тычут вверх руками своими забинтованными, - жизней солдатских не жалко?!" Страшно было за этих ребят: не донес бы кто.
*** Бензин, керосин и хлорат калия или кто придумал "коктейль Молотова"
Тип этих зажигательных гранат, так же как и его название, был придуман в годы советско-финляндской войны, причем придуман именно финнами. Начавшееся 30 ноября 1939 года наступление Красной Армии вооруженные силы Суоми встретили слабовооруженными и плохо оснащенными противотанковыми средствами. В первые дни войны, когда победа казалась делом пары недель, советская пропаганда не упускала случая подчеркнуть ничтожность материального обеспечения финской армии и превосходство наших войск. Между тем в крайне сложной для себя ситуации финны сумели остановить советские танки подручными средствами. В обычные винные бутылки они стали заливать смесь бензина, керосина и хлората калия. Запалом для такой гранаты служил матерчатый жгут. Западные корреспонденты, строчившие свои репортажи в одном из баров в центре Хельсинки, немедленно окрестили новое чудо-оружие "коктейлем Молотова" , поскольку именно нарком иностранных дел СССР объявил советскому народу о начале войны против Финляндии. "Коктейль Молотова" оказался эффективным средством борьбы с советскими танками Т-26. Как правило, сидящие в окопах финны пропускали их над собой и забрасывали бутылками незащищенные броней воздухозаборники, расположенные за башней. Чтобы воспрепятствовать этому, советские командиры стали оснащать свои танки бронированными прицепами, в которых сидели стрелки. Подбираться к танкам после этого стало намного труднее, однако их маневренность была значительно ограничена.
ПАВЕЛ АПТЕКАРЬ
"Поскольку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу"
Из-за чего началась советско-финляндская война Главная цель СССР в войне с Финляндией состояла в том, чтобы максимально обезопасить Ленинград. По мнению советского руководства, "колыбель революции" в силу своего географического положения была слишком уязвима и представляла собой прекрасную мишень для вероятной агрессии. Дабы снизить риск нападения на город и возможные последствия этого, советское руководство решило отодвинуть от Ленинграда границу с Финляндией. Впервые вопрос безопасности Петрограда возник в мае 1918 года, когда стало ясно, что в Финляндии пришли к власти политики, не испытывавшие особых симпатий к большевизму. Действительно, основания для беспокойства были - на юге Карельского перешейка узкая полоса финской территории находилась всего в 32 километрах от города на Неве. На остальных участках это расстояние едва превышало 50 километров. Советское руководство в пропагандистских целях муссировало тезис о возможности обстрела Ленинграда из дальнобойных орудий (в реальности пушки, имевшиеся тогда на вооружении финской армии, били на расстояние до 16 километров). Впрочем, до поры до времени ситуация советским руководством не педалировалась. Тем более что по Тартусскому мирному договору 1920 года и договору о ненападении 1934 года Финляндия обязалась не предпринимать враждебных действий против СССР. О "финской проблеме" Советский Союз вспомнил в марте 1939 года, после захвата Германией Чехословакии и Клайпеды. В Хельсинки прибыл посол по особым поручениям Борис Штейн. Он предложил министру иностранных дел Эркко передать СССР небольшую территорию в районе форта Ино, где финская граница ближе всего подходила к Ленинграду, и сдать в аренду четыре острова - Гогланд, Тютерс, Лавенсаари и Сескар. Взамен советское правительство намеревалось передать Финляндии равную по площади территорию в Карелии и оплатить переселение финских граждан. Через несколько дней финны согласились передать СССР острова Сескар и Лавенсаари, но заявили, что компенсации, предложенные за отход к Советскому Союзу района форта Ино, явно недостаточны. Это была последняя попытка равноправного диалога. После заключения 23 августа 1939 года пакта Молотова - Риббентропа, согласно которому Финляндия становилась "сферой интересов" СССР, Москва стала оказывать на Хельсинки куда более жесткое давление. 12 октября начался новый раунд переговоров. Финскому уполномоченному Юхо Паасикиви предложили заключить с СССР пакт о ненападении и взаимопомощи: незадолго до этого подобные договоры с Советским Союзом подписали Литва, Латвия и Эстония (их итогом стала оккупация трех стран. - Газета). Но Паасикиви отказался вести переговоры о таком соглашении. Тогда Сталин лично изложил советские требования: сдача в аренду полуострова Ханко и уступка СССР значительной части территории на Карельском перешейке, части полуостровов Рыбачий и Средний в Заполярье и пяти островов в Финском заливе в обмен на значительные территории в Средней Карелии и, наконец, ликвидация финских пограничных укреплений. По поводу границы на Карельском перешейке Сталин заявил: "Поскольку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу, чтобы его обезопасить". Для Финляндии пункты о передаче СССР части Карельского перешейка и ликвидации пограничных укреплений были неприемлемы. Это сделало бы страну беззащитной перед угрозой советского вторжения. Поэтому финны предложили передать Советскому Союзу пять островов в Финском заливе и перенести границу на Карельском перешейке на 10 км к северо-западу, что ослабило бы угрозу Ленинграду и одновременно сохранило бы "линию Маннергейма". Ответ Москвы был угрожающим: условия, изложенные в меморандуме, должны быть приняты финской стороной без всяких условий. Когда же Сталину попытались объяснить, что вопрос о передаче территорий решается в Финляндии двумя третями голосов членов сейма (парламента), вождь отчеканил: "Вы получите больше, чем две трети, а плюс к этому еще наши голоса учтите". После этого министр иностранных дел Финляндии Эрик Эркко, выступая перед парламентом, заявил: "Это русский империализм. Мы знаем, на какие силы может опереться Финляндия в защите своего нейтралитета". Реакция Москвы не заставила себя ждать: "Наш ответ прост и ясен. Мы отбросим к черту всякую игру политических картежников и пойдем своей дорогой, ломая все и всякие препятствия на пути к цели". После этого переговоры, формально продолжавшиеся до 12 ноября, окончательно зашли в тупик: стороны не доверяли друг другу, хотя Хельсинки, пытаясь предотвратить перетекание конфликта в военную стадию, пошел на знаковую уступку Москве, отправив в отставку Эркко. Впрочем, к этому времени Советский Союз уже сделал ставку на военное решение "финского вопроса" и создание в Финляндии марионеточного правительства. 17 ноября Генштаб Красной Армии отдал директиву о переходе в наступление против Финляндии. 1 декабря, на второй день войны, в занятом советскими войсками городе Териоки было объявлено о создании "правительства Финляндской демократической республики (ФДР)". Во главе его стал известный деятель Коминтерна Отто Куусинен. На запрос Лиги Наций о возможности прекращения войны Москва ответила, что не ведет боевых действий против финского народа, а отношения между двумя странами урегулированы договором о дружбе и сотрудничестве с ФДР. 14 декабря Советский Союз за агрессию против Финляндии был исключен из Лиги Наций. На известие об этом Кремль ответил: "Тем хуже для Лиги Наций и ее подорванного авторитета. В конечном счете СССР может и здесь остаться в выигрыше. СССР теперь не связан с пактом Лиги Наций и будет отныне иметь свободные руки". По мере затягивания боевых действий в Финляндии советское руководство осознало, что существование териокского правительства во главе с Куусиненом раздражает Хельсинки и усиливает сопротивление финских войск. В конце января начались неофициальные контакты между финскими и советскими дипломатами в Швеции. После прорыва "линии Маннергейма" финны согласились на территориальные уступки, которых добивался СССР, но при одном условии - роспуске "правительства ФДР". Понимая, что затягивание войны может привести к столкновению с Англией и Францией, Москва в этом вопросе решила пойти навстречу Хельсинки. 12 марта в Москве был подписан мирный договор. По нему Советский Союз получил территорию Карельского перешейка, северное побережье Ладожского озера с городами Питкяранта и Сортавала, значительную территорию в Средней Карелии, часть полуостровов Рыбачий и Средний и, наконец, право на аренду военно-морской базы Ханко. Советско-финляндская граница после этого стала проходить в 150-170 километрах от Ленинграда. Впрочем, у этих территориальных приобретений имелся один серьезный минус - из потенциального противника СССР Финляндия превратилась в противника гарантированного. Ради возвращения потерянных земель она была готова пойти на соглашение с любой страной, в том числе с нацистской Германией, на стороне которой спустя год с небольшим она и вступила в войну с СССР.
*** Российские названия бывших финских городов и поселков на Карельском перешейке Виипури - Выборг Кякисалми - Приозерск Териоки - Зеленогорск Антреа - Каменногорск Энсо - Светогорск Куоккала - Репино Райвола - Рощино Койвисто - Приморск Валкъярви - Мичуринское Каннельярви - Победа Хейнйоки - Вещево Йоханнес - Советский
Фото:
- В результате бомбардировки Хельсинки советской авиацией 30 ноября 1939 года погиб 91 и ранены 250 мирных жителей
- Финский летчик лейтенант Иорма Сарванто (на заднем плане), 6 января 1940 года сбивший 6 советских бомбардировщиков ДБ-3
- Советский бомбардировщик, сбитый финским истребителем 1 декабря 1939 года
Мифы и реальность "Зимней войны"
Миф первый - "выстрелы у Майнила"
Официальная советская историография почти 50 лет утверждала, что война началась после того, как финская артиллерия обстреляла расположение частей Красной Армии у приграничной деревни Майнила, в результате чего якобы погибли четверо и были ранены девять бойцов и командиров. В последние годы исследователи утверждали, что расположение советских частей обстреляли минометчики НКВД. Однако хранящиеся в Российском государственном военном архиве документы доказывают, что выстрелов или по крайней мере жертв от них не было. Перед войной в Майнила дислоцировалась единственная воинская часть - 68-й стрелковый полк 70-й стрелковой дивизии, входившей в состав 19-го стрелкового корпуса. Разведывательные и оперативные сводки этих частей не содержат никаких сведений ни об обстреле, ни о наличии вблизи границы финской артиллерии. Более того, даже в сводках о чрезвычайных происшествиях имеются сведения о чем угодно - отравлении техническим спиртом, обвалах и пожарах в землянках, - но данные об артиллерийском обстреле отсутствуют. Окончательно сомнения по поводу наличия либо отсутствия жертв "выстрелов у Майнила" развеивают данные о численности личного состава 68-го полка, которые его штаб ежедневно докладывал в дивизию. За период с 21 по 30 ноября 1939 года численность полка никак не изменилась: 3041 боец и командир.
Миф второй - "кукушки"
Распространенным тезисом советской пропаганды было будто бы массовое применение финской армией снайперов, оборудовавших огневые позиции на ветвях деревьев. Редкий случай: эту выдумку подхватили бойцы, утверждавшие, что снайперы выбивали командиров, чтобы посеять панику и лишить советские войска управления. На самом деле такие факты были единичными: лишь изредка на деревьях прятались финские автоматчики, которые обстреливали наступающие советские войска с коротких дистанций и быстро скрывались. Эффективность огня снайпера в густых лесах мала, а на Карельском перешейке многие деревья в прифронтовой полосе после массированных артобстрелов остались без ветвей. После этого там не могли усидеть не то что снайперы, но даже птицы.
Миф третий - высокая оснащенность финской армии автоматическим оружием и его отсутствие у Красной Армии
В 1935 году в Красной Армии были приняты на вооружение первые пистолеты-пулеметы Дегтярева (ППД-34). Однако в феврале 1939 года замнаркома обороны Григорий Кулик назвал их "оружием капиталистической полиции" , после чего производство ППД прекратили, а большинство имевшихся образцов сдали на склады. И все-таки во время советско-финляндской войны в Красной Армии автоматического оружия было больше, чем в финской армии автоматов "Суоми" , находившихся тогда на вооружении. Накануне войны финны имели, по разным данным, от 4 до 5 тысяч единиц такого оружия. К концу войны оснащенность войск "Суоми" возросло, однако их количество все равно не превышало количества советских автоматических винтовок Симонова и самозарядных винтовок Токарева с 15 - 20-патронными магазинами (в начале войны их было около 14 тысяч, к концу - уже больше 60 тысяч). Кроме того, к концу войны Красная Армия имела, по разным данным, от 2, 5 до 3, 5 тысячи ППД и несколько сот оставшихся с Первой мировой автоматов Федорова.
Миф четвертый - если бы война продлилась еще несколько недель, финны были бы разгромлены и Красная Армия заняла бы Хельсинки
Сторонники этой версии не учитывают того, что через две недели начиналась весна, а значит, половодье и распутица, которые лишили бы советские войска возможности перебрасывать к линии фронта тяжелую артиллерию, танки и необходимое количество боеприпасов. Кроме того, с началом весны 30 из 52 советских авиаполков были бы вынуждены передислоцироваться с замерзших озер на стационарные аэродромы в окрестностях Петрозаводска, Ленинграда и Мурманска, что неминуемо резко снизило бы активность авиации. В этом случае боевые действия затянулись бы по меньшей мере до конца апреля, и чем бы они закончились, теперь можно только гадать.
Газета 30.11.2004
105 дней войны
Хроника боевых действий
В 9 часов утра 30 ноября 1939 года после часовой артиллерийской подготовки Красная Армия перешла границу с Финляндией. Ее соединения на фронте насчитывали 350 тысяч человек, 2500 орудий и минометов, 1300 танков и бронеавтомобилей, 1700 самолетов. Им противостояли 180 тысяч финских солдат и офицеров, 560 орудий, 130 боевых самолетов и 25 танков. В первый же день войны эскадрилья бомбардировщиков Балтийского флота бомбила Хельсинки. Пилоты промахнулись и сбросили бомбы не на военные объекты, а на жилые кварталы финской столицы. Погибло около 100 мирных жителей, еще 250 были ранены.
5 декабря советская 49-я стрелковая дивизия вышла к финским укреплениям на Карельском перешейке ("линия Маннергейма") и попыталась переправиться на левый берег реки Тайпален-йоки. Командующий 7-й армией Всеволод Яковлев запретил наступающим войскам использовать дымовую завесу. В результате неподавленные финские батареи уничтожили понтонные парки и оставшиеся в живых бойцы и командиры вынуждены были вплавь возвращаться на правый берег. На следующий день, 6 декабря, 49-я дивизия сумела занять небольшой плацдарм на Карельском перешейке, но продвинуться дальше ей не удалось. 9 декабря ее пришлось заменить 150-й стрелковой дивизией, однако и она не смогла расширить захваченного плацдарма вплоть до самого конца войны. Во второй декаде декабря еще несколько дивизий 7-й армии попытались прорвать "линию Маннергейма" с ходу. Эта безуспешная попытка обернулась для Красной Армии потерей 8-10 тысяч человек убитыми и 22-24 тысяч ранеными. Еще один штурм был предпринят накануне 60-летия Сталина - 21 декабря 1939 года. Однако преподнести вождю дорогой подарок новому командующему 7-й армией Кириллу Мерецкову не удалось.
26 декабря советское командование отказалось от неподготовленных попыток прорвать "линию Маннергейма" и издало приказ об изучении системы укреплений противника и налаживании взаимодействия между родами войск. Тем временем советские войска в Заполярье заняли Петсамо (Печенгу) и отрезали Финляндию от выхода в Северный Ледовитый океан. Тогда уже стало очевидно, что Красная Армия оказалась не готовой к боевым действиям в условиях суровой зимы, - многие ее солдаты и командиры начали войну в кирзовых сапогах и буденновках. Госпитали заполнились сотнями обмороженных. Чтобы согреть бойцов на передовой, Москва принимала экстренные меры. В начале января личному составу начали ежедневно выдавать по 100 граммов водки и 50 граммов сала. Летчикам водку заменяли коньяком. За два с половиной месяца армия и флот выпили 10 тысяч тонн водки и 99 тонн коньяка.
26-28 декабря финнам удалось отрезать от главных сил советской 8-й армии 18-ю и 168-ю стрелковые дивизии и 34-ю танковую бригаду, наступавшие вдоль северного побережья Ладоги. Попытки прорвать блокаду успеха не имели. 168-я дивизия сумела продержаться до конца войны. Остальные советские подразделения финны раздробили на 11 отдельных гарнизонов. "Умираем с голода, усильте сброс продовольствия, прорывайтесь к нам, не дайте умереть позорной смертью" , - умоляло командование окруженных, однако помочь им главные силы оказались не в состоянии. 8 гарнизонов были уничтожены, из 20 тысяч бойцов и командиров в живых остались только три тысячи. Тяжелое поражение потерпели также 44-я и 163-я дивизии 9-й армии. Одна за другой они двигались по единственной дороге на Суомуссалми и были поочередно разгромлены финнами. Командовавший действовавшей против них 9-й финской дивизией генерал Ялмар Сииласвуо писал: "Мы захватили немыслимо большое количество военных материалов. Трофеи составили 70 пушек, 27 танков, 160 грузовых автомобилей". Вину за это поражение советская Ставка взвалила на командование 44-й дивизии. Ее командир Алексей Виноградов и начальник штаба Онуфрий Волков были расстреляны.
6 января 1940 года 8 советских дальних бомбардировщиков бомбили радиостанцию Лахти. Один из самолетов был сбит зенитками. Оставшихся атаковала пара финских истребителей. Вместо того чтобы построиться в оборонительный порядок и отразить нападение, советские летчики попытались уйти от "фоккеров" за счет скорости. В результате 6 ДБ-3 были сбиты финским пилотом Йорма Сарванто, благодаря этому подвигу ставшим национальным героем.
Несмотря на тяжелые потери, советское руководство не собиралось отступать и накапливало силы для нового удара. К началу февраля на Карельском перешейке в составе группировки Красной Армии сосредоточилось более 700 тысяч человек, почти 6 тысяч орудий, 2200 самолетов и 2300 танков. Им противостояло всего 100 тысяч финских солдат и офицеров, менее 500 орудий, 30 танков и около 100 самолетов. 11 февраля 1940 года 7-я советская армия начала новое наступление на "линию Маннергейма". Штурмовые группы 100-й и 123-й дивизий при поддержке 20-й танковой бригады сумели захватить или уничтожить более 20 железобетонных долговременных огневых точек. Через три дня в тыл финнам была заслана "подвижная группа". Командующий армией перешейка генерал Хюго Эстерман приказал своим войскам отходить на запасные позиции. Советские войска начали преследование, но им не удалось прорваться в глубь финской обороны на плечах отступавших. 24 февраля началась сильная метель, затруднившая боевые действия. И все-таки перелом в войне был достигнут: после прорыва "линии Манннергейма" стало ясно - в одиночку Финляндии против СССР не удержаться.
К началу марта группировка Красной Армии еще более усилилась: теперь она насчитывала более 1, 2 миллиона человек, 8 тысяч орудий, 3, 5 тысячи танков и 4 тысяч самолетов. Большая их часть находились на Карельском перешейке. Главной целью советского наступления был Выборг. Однако продвижение советских войск в районе города, где каждый дом был превращен в крепость, исчислялось несколькими сотнями метров в день, а потери - тысячами убитых и раненых. 12 марта 1940 года в Москве был подписан мирный договор между СССР и Финляндией. Тем не менее в ночь на 13 марта был предпринят еще один штурм Выборга, который по договору и так отходил к СССР. Окончательно боевые действия были прекращены лишь в полдень 13 марта.
Война с Финляндией стоила Советскому Союзу 130-150 тысяч убитых и пропавших без вести, 5, 5 тысяч пленных и около 300 тысячи раненых. Потери финнов, по официальным данным, составили около 25 тысяч убитыми и 48 тысяч ранеными.
