От Нумер Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 21.12.2003 08:46:36 Найти в дереве
Рубрики Армия; Версия для печати

В пухи прах бред по артиллерии!

Разнесите это в пух и прах. Пожалуйста!

Артиллерия, как известно, Бог войны. Но многие не правильно понимают это верное изречение. Поэтому в современной литературе можно много найти о танках, самолётах, крупных кораблях, но о артиллерии обычно забывают в пользу более эффектных видов вооружённых сил. Но нельзя забывать, что без артиллерии ни пехота ни танки не имеют никакой силы. Танки никогда не добивались успеха, действуя против мощной, нерасстроенной своей артиллерией обороны. А пехота познала её силу ещё в Первую мировую.

Зарождение

Долгое время артиллерия была вспомогательным, а то и психологическим средством войны. Первые орудия были столь примитивны, что не могли принести никакого вреда нападавшим и только пугали их. Так произошла первая встреча европейцев с артиллерией: В 1342 году испанский король осадил город Алхезирас, занятый в то время арабами.
Испанские войска уже готовились к приступу. Вдруг на стенах города появилась какая-то невиданная машина: не было у этой машины ни лебедки, ни тяжелых рычагов. Не возились над ее постройкой десятки плотников. Длинная труба, подставка - вот и вся машина. В трубу что-то заложили. Потом к трубе подошел человек - всего лишь один человек! Он не натягивал никаких канатов; он только поднес к трубе раскаленный железный прут - и вдруг раздался гром, из трубы вылетели пламя и дым, а в наступающих полетело железное ядро.
- "Не иначе, как колдовство, - в смятении думали суеверные испанцы: - кто же толкает ядро, если нет в машине ни груза, ни рычагов? Наверное, дьявол. Ну, а как же бороться с силой дьявола?!"
И королевские солдаты в ужасе отхлынули от стен Алхезираса.
Молитвой пытались они прогнать "нечистую силу", помахали крестом на городские стены и снова пошли на приступ.
Но "нечистая сила" не боялась молитвы и креста. Снова к машине подошел "колдун", поднес к трубе раскаленную палочку, снова из трубы с громом вырвались дым и огонь, в нападающих вновь полетело ядро и даже убило кое-кого из молящихся.
Бороться с неведомой силой испанцы не решились: королевские солдаты отступили подальше от стен города.
Быстро распространились по всей Европе тревожные вести о "неведомой силе, которая с шумом и громом, с дымом и огнем бросает ядра, не знает пощады и не боится даже креста". Церковь поспешила публично проклясть это новое "дьявольское" оружие.
Но купцы - бывалые люди, объездившие много стран, - объяснили своим согражданам: нет здесь никакой дьявольщины.
Уже давно известно мудрым китайцам, что если смешать селитру с углем и к смеси поднести огонь, то смесь эта вмиг вспыхнет и быстро сгорит, даст много дыма и с силой отбросит все, что лежит вокруг. Китайцы издавна изготовляют эту смесь и сжигают ее по праздникам для потехи. А воинственные арабы заперли эту смесь в трубу и заставили ее работать на войне - толкать ядро. Да и некоторые европейские мастера знакомы с огненной стрельбой: уже года три тому назад в Англии было изготовлено такое орудие.
Ну Руси же первое упоминание о орудиях – в летописи 1382 года. Тогда тюфяки палили по ордам хана Тохтамыша, осаждавшим Кремль. Но можно быть уверенным, что тогда оно не принесло большой пользы защитникам. И через 70 лет после этого огнестрельное оружие оставалось весьма и весьма примитивным и небоеспособным.
В 1453 году турки осадили Константинополь. К стенам города подвезли орудия.
Началась осада.
Вот работает старая, известная уже с седьмого века метательная машина - фрондибола. Иначе ее зовут "машина с противовесом".
Она похожа на журавль деревенского колодца. На коротком плече "журавля" - тяжелый груз. Долго трудятся десятки людей, чтобы поднять его как можно выше. А на длинном плече в петлю закладывают камень. Потом "журавль" отпускают. Груз быстро тянет его короткий конец вниз. Зато длинное плечо, мгновенно поднявшись, бросает камень круто вверх. Фрондибола - не очень сильная машина: она может бросать камни килограммов в двадцать всего-навсего метров на полтораста.
Со старыми метательными машинами соперничали новые огнестрельные - бомбарды. Это были неуклюжие, толстые и тяжелые железные трубы, железными же полосами прикованные к тяжелым деревянным колодам. Приставное дно трубы имело углубление. Это углубление заполняли липкой пороховой мякотью. Потом заряжали бомбарду каменным ядром и приставляли к ней дно. Щель между трубой и ее дном замазывали глиной. Сзади подпирали дно бревнами, чтоб его не вырвало при выстреле. Наконец, вставляли в отверстие дна длинный фитиль и поджигали его с помощью раскаленного железного прута.
С бомбардами то и дело случались разные беды: их железные стенки были непрочны. То одна, то другая бомбарда разрывалась; при этом она обжигала, ранила и убивала окружающих.
Воины боялись, сторонились нового оружия. Говорили, что оно опаснее для своих войск, чем для неприятеля. То ли дело старая машина! Правда, нет от нее дыма и грома, но к ним ведь уж все привыкли, и никого дымом и громом не напугаешь. А со старой машиной работа проще и безопаснее.
Пусть мастера, которые изготовляют такие непрочные бомбарды, сами и стреляют из своих изделий!
И мастера возились сами со своими детищами: часами наводили они бомбарды, то вынимая, то подкладывая деревянные клинья, чтобы опустить или приподнять ствол. Меркой, а нередко и просто на - глаз, отмеривали они заряд пороха, то уменьшая его, то увеличивая.
Наконец, мастер поджигал фитиль, а сам прятался в яму в стороне от орудия. Бомбарда заряжена; поджигают фитиль
Это служило сигналом и для осажденных: они тоже прятались за каменные зубцы стены, и ядро не причиняло им большого вреда.
Гордостью турецкого лагеря была громадная мортира. Она выбрасывала черные каменные ядра весом по 400 килограммов каждое.
Падая с большой скоростью, это тяжелое ядро наполовину уходило в землю. Но не часто падали такие ядра: возни с мортирой было так много, что она делала только семь выстрелов в сутки. Наконец, ее разорвало.
Ко дню приступа турки остались при одних старых метательных машинах; почти все огнестрельные орудия разорвались. Приступ велся по-старому: тысячи людей карабкались на стены. Но у турок было пятьдесят воинов на одного византийца, и это решило исход дела. Византия пала.
Но, несмотря на всё, именно появление огнестрельного оружия окончательно поставило точку на рыцарских армиях, у которых и так сильно пошатнулась репутация после серьёзных поражений от профессиональной пехоты.
В 1494 году молодой французский король Карл VIII готовился к походу в Италию, чтобы заявить свои наследственные права на Неаполь. Но права надо было подкрепить силой. И Карл собрал при своем тридцатитысячном войске более сотни орудий. Тут были "фальконеты" - легкие орудия, стреляющие ядрами величиной "с апельсин", и орудия "главного парка", стреляющие ядрами "с голову человека".
С этой артиллерией Карл VIII вступил в Италию. Навстречу ему вышли войска местных феодалов. Их рыцари были закованы в железные латы. Но в первом же бою фальконеты забросали гордых рыцарей своими железными "апельсинами", которые легко пробивали рыцарские латы.
Рыцари укрылись за каменными стенами "неприступных" замков. Но ядра орудий "главного парка" разрушали и эти замки . Вскоре Флоренция, Рим и Неаполь были в руках завоевателя.
Всюду распространились вести о новом удивительном средстве, облегчающем победу. Забыты были прежние разговоры, будто огнестрельное орудие более опасно своим войскам, чем противнику. Каждый город, каждый король старался теперь завести побольше огнестрельных орудий, да таких, которые получше и посильнее. Артиллерия вскоре стала полноправным родом войск.
С того самого времени, как появились огнестрельное орудия, европейские мастера стали работать над их усовершенствованием. Вначале они стремились делать их пострашнее на вид: для этого оплетали прутьями, словно корзину, осадную башню, приделывали ей крылья, раскрашивали ее, чтобы она была похожа на сказочное чудовище, и ставили в ней орудия. Таков был, например, "Аспид-дракон".
В то же время попытались сделать бомбарду не такой неуклюжей; для этого положили ее на станок и приделали к ней колеса. Наводить орудие стало гораздо удобнее: ему легко можно было придавать нужный наклон, легче было и передвигать его с места на место.
Затем научились отливать орудия из бронзы, а не сваривать их из отдельных железных полос. Орудия стали гораздо прочнее. Разрывы орудий случались все реже и реже.
Отливая орудие, мастера заботились и о правильности его формы, о чистоте и даже о красоте работы. Посмотрите, например, как отлит ствол русской "гафуницы" семнадцатого века.
Мысль мастеров работала не только над тем, как поискуснее отлить орудие. Изобретатели старались усовершенствовать и конструкцию орудий. Очень неудобно было, например, заряжать орудия семнадцатого века: они не имели затвора и заряжались с дула; надо было встать перед орудием, спиной к неприятелю, заложить в орудие сперва заряд пороха, потом - снаряд.
И вот два русских мастера изобрели затворы к орудиям: один изготовил "пищаль" с выдвижным затвор ом в виде клина, а другой придумал ввинчивающийся затвор.
Нужно отметить, что в разных городах, не то, что странах мастера работали отдельно и знать о изобретении чего-либо за границей не могли. Потому несмотря на то, что затвор не был впервые изобретён у нас в стране, можно быть уверенным, что российские мастера работали самостоятельно.
Орудия новой конструкции можно было заряжать сзади; так работать много быстрее и удобнее. Но слабая техника того времени не позволила освоить этих изобретений.
Орудия, изготовленные русскими мастерами в семнадцатом веке, хранятся в Артиллерийском музее в Ленинграде, как праотцы современных орудий с "клиновыми" и "поршневыми" затворами.
Только в конце девятнадцатого века - двести лет спустя - сумела техника освоить это изобретение, и орудия с подобными затворами применяются теперь во всех армиях.
Так смелая мысль русских изобретателей опередила свое время.
Шли века. На смену кустарным мастерским средневековых мастеров пришли мануфактуры. Собранные в одно место десятки, а иногда и сотни рабочих, делили между собой труд по изготовлению артиллерийских орудий, отливали эти орудия уже не по случайной прихоти мастера, а по установленным образцам. Затем, в связи с быстрым развитием капитализма, двинулась вперед гигантскими шагами промышленность, особенно металлургическая.
Появилось много больших заводов, оборудованных сложными машинами. Все это давало возможность вносить новые и новые улучшения в артиллерийское дело.
Возможности эти не могли быть и не были упущены. Капиталистические страны непрерывно боролись между собой за новые земли, за богатства. Эта борьба неминуемо вызывала войны. Каждая капиталистическая страна была заинтересована в том, чтобы ее артиллерийские орудия были наиболее прочными и могущественными, чтобы таких орудий было у нее как можно больше.
Это соперничество особенно обострилось в девятнадцатом и в начале двадцатого века. И именно в это время внесено было особенно много усовершенствований в артиллерийское дело. Мощь артиллерии резко возросла.
Вопреки расхожему мнению, в России изготавливали отличные орудия и до Петра I. Конечно, самая знаменитая из них – Царь-пушка. Хоть она и называется пушкой, но по современной терминологией пушкой не является. Её длина ствола – всего 5,34 м, зато калибр – целых 890 мм. Т.е. до сих пор она является самым большим по калибру изготовленным орудием. Но длина ствола – всего 6 калибров. То есть это – самая настоящая мортира. Придётся развенчать и ещё один миф, связанный с ней. Те ядра, массой 1 т, что лежат около неё изготовлены намного позднее её, стрелять ими она не могла. Также не могла она стрелять и каменными ядрами (расчётный вес – 600 кг). У неё просто разорвало бы стенки ствола. Теоретически стрелять она могла только картечью – мелкими камушками или дробинками, но на самом деле она ни разу не стреляла. Также и лафет, на котором она стоит – «не родной». Он изготовлен в ХIХ веке с декоративной целью. До этого же она лежала на Лобном месте для устрашения вражеских дипломатов военной мощью «русского медведя». Стреляли орудия того времени картечью, неразрывными чугунными ядрами, каменными ядрами или «калёными ядрами». Последние использовались для поджога крепостей. Для этого ядро раскаляли, а для того, чтобы оно не подожгло порох – клали его либо на деревянный пыж, обмазанный глиной, либо – на другое свинцовое ядро.
В XVII веке артиллерия стала, наконец-то, отдельным родом войск в русской армии. Совершенствовались орудия. Появились первые разрывные снаряды.
К концу XVII века русская артиллерия была достаточно развита. Русские орудия продавались в Европу, что говорит о том, что отсталость русской артиллерии допетровских времён – миф. Но покупали и заграничные орудия, а будущий враг Петра Карл XII подарил Петру 300 пушек.
Во время осады Нарвы проявилась полнейшая отсталость русской осадной артиллерии, особенно, на фоне современной полевой. «Нарвская конфузия» обошлась Петру в 145-177 орудий. Спасли только 14, состоявших при гвардейских полках. Но только новых шведских пушек у царя осталось не менее 350 против 50, потерянных под Нарвой. Поэтому знаменитый указ о снятии колоколов следует объяснить всеобщей паникой.
После Петра развитие артиллерии продолжалось. Стоит отметить некоторые необычные конструкции, как, например, «секретная гаубица» Шувалова. Её секрет заключался в наличии эллипсовидного, расширяющегося к дулу канала. Это было сделано для лучшего разлёта картечи. Всего их изготовили 70 штук. На практике толку от этого было не много, а вот ядрами или бомбами гаубицы стрелять не могли.
Более удачными были единороги. Названы они были так для того, чтобы польстить Шувалову, на чьём гербу был единорог. По конструкции из себя они представляли удлинённую гаубицу с конической каморой. Первые единороги имели слишком малый относительный вес ствола (до 50 снарядов) и большой заряд (0,2 веса снаряда). В результате единорог подпрыгивал, далеко откатывался, разрушал лафет. После 1760 года вес ствола был увеличен. Табличные данные единорогов могут дать лишь поверхностное описание их, так как заводы что хотели, от и делали. Единороги служили и в армии и на кораблях, даже состояли в крепостях до 1906 года!
Хотя и в начале XIX века артиллерия продолжала оставаться вспомогательным родом войск, Наполеон показал, как надо применять пушки. Он фактически одними пушками привёл к повиновению Тулон, артиллерия была одним из главных его козырей (не зря он начинал капитанов артиллерии и писал трактаты о баллистике). Лучше действовала французская артиллерия и при Бородине. Всё – благодаря концентрации артиллерии на главных участках и подвижности конной артиллерии. В нужный момент боя он создавал крупное преимущество на главном участке боя и разбивал противника. Хотя, конечно, большую роль у него играло и маневрирование до боя, как в случае с прусской армией.
Несмотря на всё это, русская артиллерия, в общем, смогла противостоять Бонапарту.
В следующей войне, Крымской, активно воевала береговая артиллерия, часто и небезуспешно вступая в бой с кораблями противника. Но Крымская же война и вынесла приговор гладкоствольным орудиям на море – мощные батареи крепости Кинбурн не смогли пробить толстую броню единственных бронированных кораблей союзников – самоходных французских батарей.
На смену гладкоствольной артиллерии пришла нарезная. Нарезные снаряды появились в России давно, но не прижились из-за сложности изготовления и эксплуатации (приходилось делать нарезы на снарядах, что осложняло и производство и заряжание). Но нарезная артиллерия имеет и много преимуществ: большую точность благодаря стабилизации в полёте снаряда, большую дальность благодаря меньшему сопротивлению воздуха, большую массу снаряда. В 1857 года во Франции были приняты на вооружение 4-фунтовые медные, дульнозарядные пушки, стрелявшие снарядами с цинковыми выступами. Это было неудобно и вскоре перешли на снаряды другой системы, которые заряжались с казённой части. У них выступы образуются сами, когда порох горит, он создаёт огромное давление и вдавливает пояски снаряда в нарезы, получаются выступы. Кстати, о порохе.
Зарождение и развитие дымного пороха.
Первым взрывчатым веществом, применявшимся в военной технике и в различных отраслях хозяйства, был дымный или черный порох - смесь калиевой селитры, серы и угля в различных соотношениях. Появление дымного пороха относится к глубокой древности. Полагают, что взрывчатые смеси, подобные дымному пороху, были известны за много лет до нашей эры народам Китая и Индии, где селитра самопроизвольно выделяется из почвы. Вполне естественно, что население этих стран случайно могло обнаружить взрывчатые свойства селитры в смеси ее с углем, а затем воспроизвести и применить эту смесь для различных целей.
Наиболее вероятно, что из Китая и Индии сведения о дымном порохе распространились сначала к арабам и грекам, а затем и к народам Европы.
Фридрих Энгельс в статье "Артиллерия", опубликованной в американской энциклопедии в 1858 г. (Ф. Энгельс. Избранные военные произведения, т. 1. Воениздат. 1040, стр. 206-207.), писал:
"В настоящее время почти общепризнано, что изобретение пороха и применение его для бросания тяжелых тел в определенном направлении - восточного происхождения".
Первый достоверный случай широкого применения пушек относится лишь к 1232 году нашей эры, когда китайцы, осажденные монголами в Кайфыне, защищались посредством пушек, стрелявших каменными ядрами, и употребляли разрывные бомбы, петарды и другие огнестрельные припасы, имевшие в своем составе порох...
Около 1258 г. в древних индусских сочинениях мы читаем об огневых приборах на повозках, принадлежащих властителю Дели. Спустя сто лет артиллерия вошла в Индии во всеобщее употребление...
Арабы получили селитру и огнестрельные припасы от китайцев и индусов, ...византийские греки впервые познакомились с огнестрельными припасами у своих врагов, арабов...
От арабов, живших в Испании, знакомство с выработкой и употреблением пороха распространилось на Францию и на Восточную Европу.
Документами, показывающими, что Китай является первой страной, где изобретен дымный порох, свидетельствуют исследования ученых Китайской Народной Республики. Профессор Центрального института национальных меньшинств КНР Фэн Цзя-шен указывает (Журнал "Народный Китай", № 14, июль 1956 г, стр. 37-40.), что на рубеже V и VI столетий китайский медик Тао Хун-цзин изучал горение селитры. Однако изготовлять порох из смеси серы, селитры и древесного угля научились в Китае лишь через три - четыре столетия после Тао Хун-цзина.
В начале IX века алхимик Нин Сюй-цзы занимался накаливанием смеси из серы, селитры и растения - кокорника. Эта смесь по своим свойствам была похожа на порох и в дальнейшем развивалась специалистами военного дела.
В 970 г. во время Сунской династии Фэн И-шэн и Юэ И-фон стали применять зажигательные стрелы, в наконечниках которых закладывался медленно горящий порох. В китайском трактате "Основы военного дела", написанном в 1040 г, содержалось три рецепта изготовления дымного пороха, причем скорость горения его регулировалась добавкой различных веществ (например, смолы), и он применялся как воспламенительное и взрывчатое вещество.
В 1132 г. Чень Гуй изобрел огнестрельное оружие - пищаль, бамбуковый ствол которого набивался дымным порохом. При зажжении пороха фитилем из ствола вылетало пламя, поражавшее противника.
В XIII - XIV в стволы огнестрельного оружия изготовлялись из меди и железа, а поражающими элементами являлись камни, железные ядра, галька и обрезки железа.
В начале XIII века рецепты пороха, способ его изготовления и огнестрельное оружие в результате развития торговых отношений и культурного обмена проникли из Китая в Аравию.
Мнения многих историков сходятся на том, что изобретение дымного пороха нельзя приписать одному лицу, а что в этом принимали участие, независимо один от другого, много лиц, постепенно совершенствовавших взрывчатую смесь, впервые открытую в Китае.
В этом направлении работали известные алхимики-монахи Марк Грек, Альберт Магнус, Роджер Бекон, Бертольд Шварц и др.
В рукописи греческого монаха Марка Грека "Книга огней", написанной в конце IX века, мы уже находим описание рецепта дымного пороха, состоящего из 60% селитры, 20% серы и 20% угля.
Английский монах Роджер Бекон в 1242 г. в книге "Liber de Nullitate Magiae" приводит рецепт дымного пороха для ракет и фейерверков. В нем даются следующие соотношения между компонентами: 40% селитры, 30% угля и 30% серы.
Сначала дымный порох применялся как взрывчатая смесь для приготовления фейерверков, создававших дымовые и огненные эффекты. Затем его стали применять в военном деле для снаряжения различных снарядов и позднее в качестве метательного вещества.
Начало применения дымного пороха для стрельбы из орудий точно не установлено. Более или менее достоверными сведениями по этому вопросу являются следующие.
В 1132 г. в Китае изобретена пищаль с бамбуковым стволом для стрельбы дымным порохом.
В 1232 г. китайцы, осажденные монголами в Кайфыне, защищались посредством пушек, стрелявших каменными ядрами, и употребляли разрывные бомбы, снаряженные дымным порохом.
В 1331 г. немцы при защите города Чевидале против итальянцев применяли огнестрельное оружие, действующее от заряда дымного пороха.
В 1346 г. англичане в битве при Кресси против французов применяли пушки, стрелявшие дымным порохом. Руководил этой стрельбой монах Бертольд Шварц, которому неправильно приписывается изобретение дымного пороха.
В 1382 г. русские при обороне Москвы от нашествия татарских орд применяли пушки, стрелявшие дымным порохом, и сосуды, снаряженные дымным порохом.
Указание историка Карамзина о том, что на Русь пушки и порох ввезены из Европы в 1389 г, является неправильным и противоречит фактам, описанным в русских летописях 1382 г.
Открытие метательной силы дымного пороха и использование его для стрельбы из орудий послужило могучим толчком к развитию военного дела. Оно вызвало необходимость разработки технологии изготовления порохов, строительства пороховых заводов и изыскания сырьевых источников для получения селитры, серы и угля.
Небольшие пороховые заводы существовали в ряде европейских стран, в том числе и в России в XIV веке.
Сначала дымный порох применялся для стрельбы в виде порошка - пороховой мякоти (прах, пыль) и в России назывался зельем (Название "зелье" происходит от медицинского термина "лекарство", что указывает на применение подобных смесей в качестве лечебных средств). Он имел разнообразный состав и низкую плотность. Заряжание орудий и особенно ружей пороховой мякотью было крайне неудобным и затруднительным. Необходимость увеличения скорострельности оружия привела к замене пороховой мякоти пороховыми зернами. Введение на пороховых заводах операции зернения относится к концу XV века. По литературным данным, в России зерненый порох применялся для стрельбы из орудий в 1482 г.
В некоторых странах, например, в Италии и Турции, зернение стало производиться значительно позже, и пороховая мякоть применялась для стрельбы до конца XVI века и начала XVII века. Составы дымного пороха этого времени, применявшихся в России, были: для ручного оружия - 60% селитры, 20% серы и 20% угля, для малокалиберных орудий - 56% селитры, 22% серы и 22% угля; для крупнокалиберных орудий - 57% селитры, 14% серы и 29% угля.
Пороховое дело в России получило заметное развитие уже в XVI веке, когда были построены новые пороховые заводы, улучшен состав пороха и технология его получения. Порох в этот период широко используется для подрывных целей, особенно при осаде крепостей. Количество произведенного пороха при Иване Грозном только для потребностей армии составляло около 300 т в год. Дальнейший и наиболее существенный шаг в развитии порохового производства в России сделан в начале XVIII века при Петре 1.
В 1710...1723 г.г. были построены крупные государственные пороховые заводы - Петербургский, Сестрорецкий и Охтинский. Последний просуществовал свыше двухсот лет и сыграл в истории отечественного пороходелия исключительную роль как центр научно-технических исследований в области взрывчатых веществ и порохов.
Под руководством выдающихся мастеров порохового дела Егора Маркова и Ивана Леонтьева была усовершенствована технология дымного пороха - введена обработка тройной смеси под бегунами, что повысило плотность порохов и их стабильность при горении.
В этот период дымный порох имел различия по составу и размерам зерен в зависимости от его назначения. Для ручного оружия применялся порох - 74% селитры, 11% серы и 15% угля; для малокалиберных орудий порох - 67% селитры, 20% серы и 13% угля; для крупнокалиберных орудий дымный порох - 70% селитры, 17% серы и 13%. угля.
Годовое производство порохов при Петре I всеми заводами России составляло в среднем около 1000 т.
Качество русских порохов было высокое, и они не уступали лучшим сортам порохов иностранных государств. Неслучайно поэтому датский посланник в Петербурге писал о русском пороходелии того времени: "вряд ли найдешь государство, где его (порох) изготовляли бы в таком количестве и где бы он по качеству и силе мог сравниться со здешним".