|
|
От
|
Исаев Алексей
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
20.12.2003 23:01:17
|
|
|
Рубрики
|
WWII; Танки;
|
|
Судьба сапёра, прошедшего "Марс"
Доброе время суток
Разбирал бумаги и нашел вырезку из газеты про сапера из корпуса М.Д.Соломатина, участвовавшего в ноябре 1942 г. в операции "Марс". Заметка была в газете, которую я увидел на столе в... парикмахерской.
"Северное Измайлово", май 2000 г.
Несколько лет назад Леонид Мордовский, посмотрев фильм «Корпус генерала Шубникова», удивился совпадению показанных в нем событий с теми, что произошли с ним и его товарищами под Ржевом в сорок втором. Потом узнал, что в основу сюжета фильма и в самом деле легла операция, в которой он принимал когда-то участие. А дело было так...
В декабре сорок второго перед командованием Калининского, на котором воевал командир отделения сержант Мордовский, и Западного фронтов была поставлена задача — сорвать переброску немецких войск и техники из района Ржева под Сталинград, где, по сведениям разведки, готовилось широкомасштабное наступление врага. Им надлежало, продвигаясь навстречу друг другу, прорвать оборону противника, соединившись в Ржеве, взять группировку в кольцо и разгромить ее. Первый эшелон 1-го механизированного корпуса с его командиром генерал-майором Со-ломатиным во главе действовал успешно и вклинился в тыл врага. Через два-три дня стало очевидным, что войска Западного фронта своей задачи не выполнили — не смогли пробиться через линию фронта. Поскольку в том районе у противника было сконцентрировано большое количество живой силы и техники, он без труда отрезал огнем проникнувшие в его тыл и не получившие подмоги советские части.
В окружение попали 18-й отдельный механизированный батальон, две танковые бригады, мотострелковые, артиллерийские подразделения, много техники, в том числе землеройные машины, грузовики с понтонами, маскировочными сетями, снарядами, лопатами — всего не перечесть. •
Немцы обступили наших плотно; держали под наблюдением, постоянно обстреливая с земли и воздуха. Стоило кому-то из бойцов повысить голос — рядом взрывалась мина. Несколько Т-34 пытались выскочить из «котла», но не вышло — они были уничтожены. Фашисты не переставая теснили, кольцо сжималось. Все время приходилось отбиваться — горючего и снарядов уже не осталось.
Стояли очень сильные декабрьские морозы, казалось бы — вокруг деревья, значит, можно согреться у костра, но разжигали огонь, вспоминает ветеран, изредка, соблюдая великую осторожность — дым привлекал внимание. Заканчивалась провизия, пришлось забить лошадей, что были при медсанбате корпуса и в артиллерийских частях, однако, от цинги это не спасло — у бойцов начали болеть десны, шататься зубы. Наваливалась такая усталость, что временами охватывало безразличие к своей судьбе, и только одна мысль беспокоила — не ранило бы, чтоб долго не мучиться...
Когда силы были на исходе, и стало окончательно ясно, рассчитывать можно только на себя, комкор Соломатин принял решение пробиваться. Ночью, бросив теперь уже ненужную технику, истощенные красноармейцы и командиры, пешим строем, говорит Мордовский, двинулись из окружения. Сама природа им помогала: из-за метели фашисты проморгали живую цепь, тянущуюся на восток — бесполезны были их осветительные ракеты.
Около десяти дней пробыл Леонид Мордовский с товарищами в «котле». Казалось, прошла вечность, рассказывает он и с гордостью добавляет, никто из наших не ушел к немцам. Но главное, боевая задача была выполнена — в результате действий 1-го механизированного корпуса противнику не удалось перекинуть свои войска к Сталинграду... Леонид Мордовски получил по четыре треугольника в петлицы, звание старшины и был представлен к своей первой награде — медали «За боевые заслуги». Именно об этом эпизоде из военной биографии сапера упомянул в письме к его матери, Евлампии Григорьевне, политработник Гудим. Леонид Павлович — скромный человек, когда показывал мне чуть пожелтевший от времени бесценный для его семьи документ, объяснил:
письмо сохранилось, благодаря матери, и голос звучал так, будто он оправдывался...
Не сразу попал Мордовский на войну. Ребята рвались на фронт — отцы ушли, а они, здоровые восемнадцатилетние парни, будут отсиживаться за их спинами?! Не пойдет! Леня и его однокурсники по Рыбинскому речному техникуму уже подавали заявления с просьбой направить их добровольцами. Молодых людей определили в гороховецкие лагеря, но обучение продлилось не более двух недель. Забирайте свои манатки, было сказано им, и — назад, в Рыбинск; на вас же броня — будете после окончания техникума работать на судах.
На второе заявление Леонида — в сентябре — в военкомате отреагировали иначе. Его призвали; выдали винтовку со штыком, сантиметров на пятнадцать выше самого "овобрачцВд и^ботинки с обмотками. После обучения новоиспеченный боец стал сапером 18-го отдельного механизированного батальона 1-го механизированного корпуса (МК).
Солдатами не рождаются, это Леонид, да ^ не он один, понял, когда попал на передовую. Любой поначалу растеряется — враг атакует, кругом неразбериха, стрельба, вдобавок страх перед танками, железными грохочущими чудовищами, извергающими огонь. Фашисты вооружены легкими скорострельными автоматами, у наших винтовки — неподъемные на пять патронов трехлинейки. Наглые, пьяные, уверенные в скорой победе, фрицы шли в атаку, вовсю горланя. Их бьют, они идут, вспоминает Леонид Павлович...
После недолгой передышки вышедший из «котла» под Ржевом батальон, в котором служил Мордовский, перебросили на Западный фронт. Если ранее его использовали, в основном, в качестве стрелкового подразделения, теперь — по прямому назначению. Вдоль реки Руза красноармейцы строили оборонительные рубежи: огневые точки, блиндажи, траншеи, запрудили саму Рузу, что- поднявшаяся в ней вода стала непреодолимой преградой для вражеских танков. И конечно, минировали и разминировали. До сих пор горький осадок в душе ветерана — в Волоколамском, ныне Шаховском, районе семнадцать саперов подорвались на минах, поставленных там ранее нашими же бойцами. Карта этих полей в обязательном порядке передавалась командованию идущих следом частей. Видимо, осенью сорок первого это правило не сработало. Старые мины заржавели и металлоискатели их плохо определяли. К тому же, в начале войны корпуса часто делали из дерева; чтобы обнаружить такие, необходимо было как можно чаще щупами протыкать землю, а если она еще и мерзлая, дело, и без того требующее много сил, становилось вообще трудновыполнимым. Бывало, получив ранение или став свидетелем смерти однополчанина, сапер терял уверенность в себе, у него начинали дрожать руки. Тогда его переводили в другую часть.
Настроение бойца зависит от положения дел на фронте. Когда приходилось долго «сидеть» в обороне, накапливалась злость — сколько можно, мы что — слабее? Да и молодость брала свое, помогала преодолевать трудности военного быта, гибель товарищей, страх быть убитым. Недаром в частях ходила популярная поговорка: как хорошо на войне, только бы не убивало! В одной из освобожденных корпусом деревень Леонид познакомился с Тоней, Антониной Михайловной. Поддержанное перепиской знакомство переросло в дружбу, дружба — в любовь. Какие здесь могут быть комментарии, и без лишних слов понятно — мысли о любимой, взаимное чувство согревали парня. А о том, что чувство было, можно судить по тому, что по сегодняшний день живут Леонид Павлович с Антониной Михайловной душа в душу.
С марта сорок третьего Мордовский на Степном фронте. С тяжелыми боями его корпус подходил к Белгороду. За сутки продвигались вперед всего на десять-двенадцать километров — фашисты упорно сопротивлялись. Как ни тяжело, отдыхать нельзя — врага необходимо гнать и гнать, чтобы не закрепился... Леонид Павлович припомнил случай. Две роты, остальные — на подходе, вошли в деревню, расквартировались. Первым делом, в баню — смыть грязь и порох. Только затопили, поднялась тревога — в трехстах метрах показалась цепь автоматчиков. Живо похватали вещички, оружие и, что есть духу, — вон за околицу. Пули свистят, вдруг Леонид видит: шинель бегущего комбата дымится. Оказалось, шальная пуля попала и сукно загорелось. Долго потом смеялись, хотя в тот момент не до смеха было...
Война есть война, смерть, как тень, не отступая, сопровождает людей и заявляет о себе в самое неподходящее время. Как-то в часть доставили в термосах горячий обед. Бойцы расположились на поляне с котелками.
Шутки-разговоры сменились стуком ложек. Вкусно!.. Снаряд попал прямо в центр одной из групп. Кто-то пересел подальше от изувеченных тел, кто-то остался на месте — не души зачерствели, вздыхает горестно Мордовский, — отдых короток, скоро в бой, надо успеть доесть.
В том же сорок третьем Леонида направили на пятимесячные курсы танкистов, так сказать, без отрыва от линии фронта. Курсантов использовали как резерв, задействовав во всех крупных наступательных операциях. По окончании принял командование «тридцатьчетверкой». С б-й танковой армией прошел Венгрию — участвовал во взятии Будапешта, Австрию — освобождал Вену. Никогда не забыть Леониду едкий дым с гарью в кабине от своих же выстрелов. Впечатления от увиденных из танка стран можно выразить в двух словах: небо, земля...
Дважды его «тридцатьчетверку» подбивали, дважды экипаж пересаживался на новый танк. Третий раз по машине шарахнуло так, что из строя вышел не только танк, но и сам командир — его серьезно ранило в бедро. Думал, оторвало ногу; еще жалел, война вот-вот закончится, а он в такой исторический момент будет валяться в госпитале. Был апрель сорок пятого. Когда врачи решили ампутировать ногу, Леонид был категорически против, задачи не даю! — так и заявил. Ногу удалось спасти, из госпиталя выписался только в октябре.
Однако домой тогда не попал — продолжал нести службу за границей, лишь в 1947 году прибыл в Москву в отпуск и за новым назначением. Женился на своей Антонине и отправился в Германию на четыре года без семьи — таков приказ. Потом проходил службу в танковых частях в Белоруссии и в ГДР. К штатской жизни старший лейтенант Мордовский вернулся в 1967 году.
К первой медали, полученной в 1942-м добавились орден Красной Звезды, ордена Отечественной войны I и II степени, еще одна медаль «За боевые заслуги», а также другие знаки отличия. Не надо об этом писать, убеждает Леонид Павлович, я такой же, как и все, кто воевал в Великую Отечественную. Да и кому интересно?
Есть одно возражение, Леонид Павлович, — интересно то, что знаешь.
С уважением, Алексей Исаев
P.S.А что за фильм "Корпус генерала Шубникова"? Неужто про "Марс"?