От Юрген Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 25.11.2003 00:05:46 Найти в дереве
Рубрики WWII; Версия для печати

А вот контроверсийная статья про КЕНИГСБЕРГ

Здравствуйте
Нашел вот статью известного украинского спеца по военной истории. Интересует мнение спциалистов по поводу приведенной им численности войск--советских и германских...


ВОСТОЧНОПРУССКИЙ МАРАФОН

На каждом шагу окунаясь но колено в грязь, ежеминутно застревая в пробках, по разбитым войной немецким дорогам ковыляли тени: старики и старухи, инвалиды, женщины и маленькие дети. Так в январе — марте 1945 года немецкие мирные жители бежали из Восточной Пруссии. Они знали, что от русских пощады ждать нельзя. Из-за большой скученности, плохой погоды и усталости беженцы могли проходить лишь 10—15 километров в день. Скорость советского фронта, почти безостановочно катившегося по Германии,достигала 20—30 километров. Советские танкисты были безжалостны: настигнув очередную колонну беженцев, они могли давить ее своими гусеницами до полного уничтожения. По сравнению с той действительностью, невзоровский фильм «Очищение» — детский лепет.

Многие немцы пытались бежать из осажденной Восточной Пруссии морем. Но здесь их ждали герои другой стихии — советские асы-подводники. Они, естественно, топили все без исключения корабли, не разбираясь: идут они под немецким флагом, или под флагом Красного Креста. Из отечественной истории нам знакомы названия больших немецких.транспортов, доблестно торпедированных советскими подводниками: «Вильгельм Густлоф», «Штойбен», «Гойя». Так вот, на них почти не было военнослужащих — только беженцы и раненые — 15 тысяч людей, отправившихся ко дну. А ведь за такие «победы» нашим подводникам давали звезды героев!

Кроме того, при участии Краснознаменного Балтийского флота в начале 1945 года было потоплено еще около 200 немецких кораблей с беженцами, 33 тысячи находящихся на их борту людей погибло. А всего, по подсчетам немецких исследователей, в последние недели вакханалии Второй мировой в Восточной Пруссии от рук Красной Армии пало 2,1 миллиона мирных жителей. Оставшиеся в живых еще чуть более 11 миллионов немцев в первые послевоенные годы были обречены на скитания и рассеялись по всему миру.

ЛОЖЬ МАРШАЛА ВАСИЛЕВСКОГО

Кенигсберг, ныне Калининград, — оплот фашистской Германии в Восточной Пруссии. Сколько пиетета было сказано по поводу его взятия! Почитаешь воспо-минания маршала А. М. Василевского, бравшего Кенигсберг, создается впечатление, будто это была первоклассная крепость с колоссальным количеством защищавших ее

войск. Ведь Сталин против Кенигсберга бросил шесть полнокровных армий общей численностью около 700 тысяч человек, 5 тысяч орудий и минометов, 1500 самолетов.

А знаете ли вы, сколько немецких бойцов защищало Кенигсберг? По воспоминаниям начальника обороны крепости генерала фон Ляша, всего лишь пять сильно потрепанных дивизий и отряды фольксштурма, насчитывавшие 36 тысяч человек, при незначительном количестве артиллерии и практически полном отсутствии поддержки с воздуха. Таким образом, под Кенигсбергом Василевским было создано 20-кратное превосходство, кроме того, город систематически расстреливался из всех имеющихся орудий и подвергался массированным бомбардировкам авиации. При таком соотношении сил мудрено было не взять Кенигсберг!

За город и прилегающие окрестности немцы держались зубами. Беспримерные по своему характеру бои за Кенигсберг начались еще в конце января 1945 года. Некоторые предместья по нескольку раз переходили из рук в руки. Почему немцы так отчаянно сопротивлялись? Чтобы спасти от поругания мирное население. Ведь больше всего немецких солдат шокировало даже не отношение русских к женщинам, насилия над которыми можно было объяснить животными инстинктами, а к детям. В одном из отбитых у красных городков был обнаружен полностью вырезанный детский приют, который вовремя не успели эвакуировать. Одна из случайно выживших воспитательниц вспоминала: «Когда начало светать, я увидела шестерых детей. Их руки были крепко связаны, а отрубленные головы лежали рядом на столешнице. Я подошла к этим кошмарным останкам и по головам опознала ребят. Их языки были прибиты гвоздями к столу».

Начальник крепости генерал от инфантерии Отто фон Ляш несколько раз настоятельно запрашивал Берлин о полной эвакуации Кенигсберга. А возможности для этого были:

31 января танковая дивизия «Великая Германия» прорвала окружение и отвоевала небольшой коридор в 10 километров шириной. Но Гитлер приказал защищаться до конца.

Коридор, соединяющий Кенигсберг с «большой землей», существовал до 7 апреля 1945 года. В тот день в четыре часа утра в сторону Пиллау прорвался последний санитарный поезд. Затем мышеловка захлопнулась. В городе еще оставалось около 110 тысяч мирных жителей.

Три дня Кенигсберг подвергался жесточайшей бомбардировке и артобстрелу. Положение его защитников было безвыходно, поэтому генерал фон Ляш принял предложение советского командования о капитуляции. Маршал Василевский обещал Отто фон Ляшу, что, во-первых, сохранит жизнь всем немцам, находящимся в Кенигсберге, во-вторых, обеспечит военнопленным нормальное питание и обращение с ними, в-третьих, проявит соответствующую заботу о раненых и мирных жителях и, в-четвертых, после окончания войны сразу же отпустит всех защитников крепости. Естественно, ни одно из своих обещании маршал Василевский не сдержал. Даже первое — сохранить кенигсбержцам жизнь. В 1948 году,находясь в камере ленинградской тюрьмы, генерал Ляш написал Василевскому письмо об этом, но ответа не получил.

ДОРОГА В АД

В своих воспоминаниях маршал Василевский хвастался, что в самом Кенигсберге попали в плен 92 тысячи военнопленных, в том числе — 1800 офицеров и генералов. В воспоминаниях генерала Ляша приводятся совсем другие данные: 36 тысяч плененных бойцов, среди которых было только три генерала и восемь полковников.

Как упоминалось, Василевский не выполнил ни одного пункта условия капитуляции. Вот что вспоминали немногие из выживших жителей: «Город заняли не дисциплинированные воинские части, а толпы распоясавшихся извергов, охваченных местью, учинивших грабеж, воровство, изнасилования, поджоги. В мероприятиях, с которых новые власти начали укрепление своего господства, не просматривалось никакой системы. Во всем царил абсолютный произвол. Последовательным безумием являлись систематические сборы мужчин, женщин и детей, которых толпами бесцельно прогоняли по окрестностям, демонстрируя т. н. «пропагандистские марши». Тех,кто не поспевал с колонной или по дороге падал, убивали или оставляли на произвол судьбы. Так погиб в придорожной канаве славист, профессор университета Ханс Майер. Многие известные кенигсбержцы предпочли добровольно расстаться с жизнью, чем быть беспомощными, отданными на произвол опьяненному победой врагу».

Досталось по первое число и военнопленным. Все без исключения,начиная от генерала Отто фон Ляша, были сразу же ограблены. Грузовик с вещами высших немецких чинов «отошел» штабу одной из советских частей. Причем, опасаясь возможного наказания за грабеж генеральских тряпок, штабные офицеры несколько часов мучили немецких денщиков, чтобы они написали «покаянную» о собственноручном растаскивании доверенных им вещей.

Впрочем, это были еще мелочи. Рядовые офицеры, солдаты и население пострадали во много раз больше.Вот что вспоминал один из защитников Кенигсберга:

«Дома горели, чадили, мягкая мебель, музыкальные инструменты, кухонная утварь, картины, фарфор — все это было выброшено из домов и продолжало выбрасываться. Между горящими танками стояли подбитые автомашины. Кругом валялась одежда и снаряжение. Тут же бродили пьяные русские. Одни дико стреляли куда попало. Другие пытались ездить на велосипедах, но падали и оставались лежать без сознания в сточных канавах с кровоточащими ранами. В дома тащили плачущих, отбивавшихся девушек и женщин. Кричали дети, зовя родителей. Мы шли все дальше и дальше. Перед нашими глазами представали картины, описать которые невозможно. Придорожные кюветы были полны трупов. Мертвые тела носили следы невообразимых зверств и изнасилований. Валялось множество мертвых детей. На деревьях болтались повешенные — с отрезанными ушами, выколотыми глазами. В разных направлениях вели немецких женщин. Пьяные русские дрались из-за медсестры, На обочине шоссе под деревом сидела старуха. Обе ноги у нее были раздавлены автомашиной...

Сапог ни у кого уже не было, многие шли босыми. Раненые, о которых никто не заботился, стонали от боли. Почти все неимоверно мучились от голода и жажды. Со всех сторон в колонну военнопленных протискивались русские солдаты, отбирая у кого шинель, у кого фуражку или бумажник с его жалким содержимым. Каждый хотел чем-то поживиться. «Уры, уры!» (часы).— кричали они. Мы были отданы на их произвол».

ОНИ ЛЮБЯТ СВОЮ ПОРУГАННУЮ РОДИНУ, А МЫ СВОЮ ЛЮБИТЬ ТАК И НЕ НАУЧИЛИСЬ

К весне 1947 года в Кенигсберге оставалось едва 25 тысяч немецких жителей. Остальные были физически уничтожены, умерли от ран и болезней или попали на какие-нибудь социалистические стройки, Лишь единицы из находившихся в апреле 1945 года кенигсбержцев смогли пробраться к своим — в Германию. В 1946 году кровоточащий кусок Восточной Пруссии, оставшийся после раздела между Польшей и Литовской ССР был реорганизован в отдельную область Российской Федерации, вскоре нареченной Калининградской.

Большая часть немецких военных из Кенигсберга погибла в советских лагерях. Повезло немногим, но и те томились в советских лагерях до самой смерти Сталина, а генералы и высшие офицеры — вообще до 1955 года. Генералу Отто фон Ляшу в какой-то степени тоже повезло: на него советское «правосудие» так и не смогло накопать материалов, тянувших «на вышку», и его осудили «всего» на 25 лет тюрьмы. Генерал, как и все остальные, был реабилитирован. В 1955 году выехал в Западный Берлин, по возвращении написал воспоминания, которые в списках бродили по СССР долгие годы. Теперь их можно прочитать в Интернете.

Судя по некоторым данным, в настоящее время в до сих пор закрытой Калининградской области проживает достаточно много этнических немцев. Недавно у них появился свои виртуальный журнал, анонс которого заканчивается поразившей меня своей теплотой фразой: «Перенесшая много бед от зла, невежества и черствости, Восточная Пруссия сейчас, как никогда, нуждается в нашей любви».




С уважением, Юрген