Аэропорт «Толмачево» - достаточно заметная точка на карте нашей страны. С его историей и развитием связано много достаточно интересных событий. Сегодня мы представляем очередной рассказ о былом нашего градообразующего предприятия, еще в бытность его чисто военным аэродромом. Его автором является Василий Александрович Кирьянов, проживающий сегодня в городе Череповце Вологодской области (родной дядя автора материала). В середине 50-х Василий Александрович в звании сержанта проходил в Оби срочную службу. Узнав о нашем интересе к тем временам и событиям он с удовольствием поделился своими воспоминаниями:
Сибирь вместо Одессы
Меня призвали в армию в 1953 году. Сперва оказался в учебке на Западной Украине, во Львовском военном округе. Там прошел курсы авиамехаников. Один из наших преподавателей был Героем Советского Союза, в свое время разрабатывал знаменитые «Катюши».
Курсы я закончил с отличием и распределился в Одесский военный округ в гидроавиацию, сам до армии работал на пароходе в Вологодской области. Но из Одессы приехал офицер, и говорит, что служить там «не позавидуешь». Аэродромы в степях, до населенных пунктов 20-25 км. И я отказался от этого распределения. Спрашивают, куда сам хочешь? Молодой тогда был, хотелось страну посмотреть, и попросился в Новосибирск. Уже тогда этот город был достаточно широко известен, даже на западе страны.
Встреча с Новосибирском и Обью
Была зима. На поезде я приехал в Новосибирск. Путь с Украины занял пять дней. Пришел куда следует, доложился. Направили меня в Обь, куда меня повез местный капитан из ВВС. Мы пришли снова на огромный железнодорожный вокзал, до электрички оставалось время и капитан покупает на вокзале две кружки пива. Я застеснялся что ли, все-таки молодой солдат, еду на место службы, а он и говорит: «Запомни, там, где начинается авиация, там кончается порядок» и добавил: «В разумных пределах».
Обь встретила приземистыми бараками. Меня откомандировали в эскадрилью командующего округом, в в/ч №23406. В эскадрильи было четыре Ли-2 и пять маленьких Яков. Нас было вместе с летчиками 22 срочника и 75 офицеров.
На аэродроме действовали две полосы. Одна, бетонная, использовалась Сталинградским летным училищем, с нее летали учебные МиГ-15, на которых стояли фотопулеметы. Для МиГов были построены специальные ангары. Мы на поршневых самолетах летали со второй, грунтовой полосы. Училище в то время уже сворачивалось. Новых курсантов не набирали, готовились к открытию рядом гражданского аэропорта.
В город в увольнение мы ездили по железной дороге, но уже при мне справа от железнодорожного моста, если в город ехать, построили автомобильный мост через Обь. По нему ходил трамвай.
Солдатский быт
На аэродроме мы жили в военном городке за забором. Ходили в Дом офицеров на танцы. Рядом с поселком было два парка: их почему-то называли парк Любви и парк Расставания. Зимой мы по ним катались на лыжах.
В воинской части была столовая для офицерского состава, куда пускали и нас, так как мы обслуживали командующего округом. Столик на четверых, официантка спрашивает, что на первое, что на второе? Мы удивлялись, потому что это было не сильно похоже армию и очень нравилось.
Потом на территории части разметили дизбат. Построили барак, три раза колючкой проволокой обнесли. И эту столовую передали туда, видимо не хватало помещений. А мы стали ходить в столовую обслуживающего персонала Сталинградского училища. У курсантов своя столовая была. Там уже как в учебке, двенадцать человек за столом, котелки… в общем, официанток там уже не было.
Климат 1950-х
Оба года, что я служил в Оби, лето было очень жарким. Купаться на аэродроме негде было, и мы приспособили алюминиевые баки из-под горючего для обливания. Зимы стояли суровые. Нам выдавали меховые куртки и брюки, валенки. У летно-подъемного состава были теплые унты. На ночные дежурства выходили в тулупах с огромным воротником. Мы еще смеялись – какой же из солдата охранник в таком тулупе, в нем ведь и повернуться-то сложно. Зимним утром идешь, 40 градусов, ветра нет, но дышится легко. Бараки трещали, влага разрывала древесину. Когда дул ветер, по полю катались шары перекати-поле, до 1,5 метра в диаметре.
Берегитесь молний
На аэродроме, к сожалению, не обходилось без ЧП. Разбился один двухместный МиГ-15 с училища. Шли на посадку, была низкая облачность, стали круто спускаться и перед полосой врезались в землю. Воронка, говорят, была метров 25 в диаметре.
В другой раз молнией убило моего друга, водителя Юру Слугина. Он был родом из Ивановской области, тоже проходил срочную службу, возил командира части, которая тоже базировалась на аэродроме.
В тот день Юра решил отремонтировать мотор, что-то там разладилось. Открыл капот своего ГАЗика, тогда такие называли «козлами», и копался в двигателе. Светило солнце, вроде бы маленькая тучка какая-то была на небе. Молния всего-то раза три сверкнула. Я был в землянке-мастерской в 200 метрах от машины. Рядом с машиной командир части проводил у самолета инструктаж летчиков. Вдруг раздался треск, у меня в мастерской даже искры из розеток полетели, свет погас. Выскакиваю наверх, там кричат «Убило»! Скорая помощь к самолету мчится, и я побежал. Все летчики на земле лежат, а их было человек 20. и потихоньку, как сонные мухи, начинают шевелиться и вскоре все поднялись – что произошло, спрашивают. А шофер, как нагнулся над капотом, так и остался. Был у нас свой медпункт. Медик посмотрел, потом сказал, что удар был в затылок и заряд через коленку вышел. Он на капоте находился, не на земле стоял. Заземление везде было. Самолеты совсем рядом стояли, в нескольких метрах. С тех пор я ни в какое заземление не верю. На похороны вместе с отцом приезжала его девушка.
Шпионский воздушный шар
Однажды летом 1955 года в воскресенье над аэродромом на большой высоте силы ПВО засекли шпионский воздушный шар. Тогда таких шаров много над СССР запускалось нашими «вероятными противниками». В тот день стояла пасмурная погода, и шар, десятки метров в диаметре, опустился довольно низко. У нас на аэродроме стояло дежурное звено ПВО, три самолета. Они взлетели, но и шар резко вверх поднялся, до высоты 16 км! И летчики на такой высоте уже не могли его достать. Тогда со Чкаловского завода поднялся сверхзвуковой истребитель МиГ-19, он тогда только испытания проходил. Как наши офицеры рассказывали – шел он с полным боекомплектом, весь его расстрелял и только в самом конце все-таки смог его сбить где-то в районе Бердска. Самолет зашел сверху и на снижении смог попасть в нарушителя.
Шар спустился на землю на четырех парашютах. При касании земли сработала радиостанция, специалисты взяли пеленг и позвонили нам на аэродром. Был получен приказ доставить шар в «Толмачево». Полетел за ним наш Ли-2 и к вечеру вернулся. Мне удалось на этот шар посмотреть – весь фюзеляж самолета был забит оболочкой. Кроме нее была рейка длиной около четырех метров. К ней крепились парашюты, а в центре был фотоаппарат, упакованный в пенопласт. У фотоаппарата было два объектива примерно по 10 см. Эти объективы качались с определенной амлитудой.
Когда проявили пленку, оказалось, что на ней был снят весь маршрут от Ташкента до Сибири. Также на рейке с каждой стороны было по два контейнера. Когда мы шар увидели, они уже пустые были. На контейнерах написано было, что если кто-то эти контейнеры найдет - не бойтесь, сдавайте туда-то и получите доллары, тут же и рисунок был с сыплющимися долларами.
Еще на рейке были колбы с какой-то жидкостью. У каждой колбы был пиропатрон. Видимо, с их помощью шар управлялся по высоте, говорили, что по радио. Запускали их с Ирана. Там была база, которая вроде как проводила метеоисследования. На «нашем» шаре тоже метеоприборы были. До этого такие шары уже сбивали, но не в нашем районе.
На другой день поступает команда – найденную аппаратуру отвезти в Новосибирск. Саму пленку оставили нам как ненужную. Она была очень тонкой, примерно такой, в которую сейчас колбасу заворачивают. В ее оболочке было целых семь пленочных слоев. Мы ее приспособили - поверх портянок обматывали, чтобы в слякоть ноги не промокали. Метров пять этой пленки я привез домой. У меня брат портным в Москве работал, я его попросил сшить с этого материала плащ-накидку. Так я ее в кармане носил сложенной, пока не понадобится. Она наверно до сих пор на даче лежит.
Сокращение армии
Потом в армии пошло сокращение и положенных четырех лет я не дослужил. К нам направили выпускника ШМАС - школы младших авиационных специалистов. В учебке нас готовили целый год, а в ШМАСе стали готовить механиков за полгода. Стало у нас два механика, а лимит в части был на одного. Я за три месяца коллегу обучил и самолеты ему передал. Командир вызвал и отпустил меня домой. На заработанные деньги я купил отрез на костюм и фотоаппарат. Тогда почему-то у нас хорошо получали - по 300 рублей, хотя в других частях - всего 30 рублей.
///
Кто про шары знает - похоже ли на правду? Диаметр, дядя говорит, 70 метров был!
