Я не согласен с А.Исаевым по поводу того, КАКИЕ вопросы следует задавать Мельтюхову.
Мне наоборот кажется, что вопросы ему должны быть связаны с текстом опубликованных им книг. Я отношу Мельтюхова к добросовестным исследователям, кои обычно очень тщательно выбирают слова при публикации своих работ. И таким людям, наоборот, ИМХО, будет интересно порассуждать о "мелочах" в их работах...
А общие разговоры на тему "Как Вы расцениваете в целом и общем развитие РККА в предвоенные годы?" надо задавать как раз не Мельтюхову, а Резуну:-)
-----
Я не знаю, какое издание книги "Упущенный шанс Сталина" будет с собой у участников встречи, поэтому при цитировании указываю страницы для обоих изданий (сначала — по изданию 2000 года, после слеша — по изданию 2002 года). В обоих случаях речь идёт о книгах издательства «Вече».
===== по Введению:
Общеизвестно, что к власти в России большевики пришли под лозунгом "Даёшь мировую революцию!"
Утверждение автора, что СССР выбрал путь «вступить в борьбу за возвращение статуса "великой державы"» (с. 14/11) с одновременной декларацией авторского же стремления «рассматривать советскую внешнюю политику без каких-либо пропагандистских шор, а с точки зрения реальных интересов, целей и возможностей Советского Союза» (там же), на мой взгляд, обязывает Михаила Ивановича чётко определить — с какого момента СССР отказался от идей мировой революции и выбрал путь обретения "великодержавности", чего в книге не сделано.
=====
по главе 1 «На пути к войне»:
У автора написано: 1.«...сами по себе социально-экономические и политические различия совершенно не обязательно приводят к войнам. Значительно более важную роль в данном случае играют конкретные политические и экономические противоречия государств.» (с. 19/16)
2.«...начался [в конце 20-х годов] период планомерной подготовки [советской] экономики и армии к войне, которая была, по мнению советского руководства, неизбежна.» (с. 24/20)
3.«Убедившись на рубеже 1920—1930-х гг., что в международном плане у СССР нет серьёзных проблем, советское руководство решилось на скачок.» (с. 24/21)
На мой взгляд, автор должен здесь пояснить, что его мнение (1) советское руководство на рубеже 1920—1930-х гг. не разделяло.
И должен объяснить — ПОЧЕМУ советское руководство, убедившись в отсутствии «конкретных противоречий» (3), всё же считает войну неизбежной и начинает подготовку к ней (2).
=====
по главе 2 «Политический кризис 1939 г.»:
1. Автор в этой главе излагает события строго в хронологическом порядке. Начинается глава с описания событий октября 1938 г.
Далее, к рубежу 1938—1939 гг. относятся слова: «...Германия пока НЕ СТАВИЛА своей целью войну с СССР...» (с. 58/46. CapsLock+Bold мои).
Ниже, при описании марта 1939 г., автор заявляет: «Лишь после решения этой задачи Германия могла позволить себе антисоветский поход» (с. 62/47)
Логично предположить, что где-то в период с января по март 1939 г. стратегические цели германской внешней политики изменились на 180 градусов — от "отсутствия цели нападения на СССР" до "желания совершить антисоветский поход". А в тексте главы (и во всей книге) НИГДЕ и НИЧЕГО об этом "переломном" событии нет. Этого события и не было в действительности, поэтому процитированную фразу автора с полным на то основанием можно отнести к "пропагандистскому штампу".
2. Удивление вызывает следующая фраза: «Еще 25 марта Германия не намеревалась решать польский вопрос в ближайшее время...» (с. 63/50).
Да, действительно известно свидетельство Кейтеля, что именно 25 марта Гитлер якобы сказал, что в ближайшее время он «не намеревается решать польский вопрос». Однако тот же Кейтель сообщает, что позже в тот же день 25 марта Гитлер сказал так: «Решение, которое последует В БЛИЖАЙШЕМ БУДУЩЕМ, должно иметь особенно благоприятные политические предпосылки. Польша должна тогда быть так разгромлена, чтобы с ней не было необходимости больше считаться как с политическим фактором.» (Проэктор Д.М. Фашизм: путь агрессии и гибели. М., 1985, с. 162. CapsLock+Bold мои)
Очевидно, что вторая фраза Гитлера полностью дезавуирует первую. Отсюда следует, что именно 25 марта 1939 г. Гитлер заявил о своём желании именно военным путём решить польский вопрос. А 3 апреля был установлен срок начала военных действий против Польши — 1 сентября 1939 г. (см. СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны, М., 1971, с. 301) У автора же здесь начало конкретного военного планирования отнесено к 11 апреля.
3. Извиняясь за чрезмерное цитирование, но в данном случае просто необходимо полностью изложить письмо Чемберлена Гитлеру, чтобы спросить автора - что он имел в виду, говоря: «В тот же день Гитлеру было передано письмо Чемберлена, в котором Лондон извещал о том, что в случае войны Англия поддержит Польшу, но при этом ДЕМОНСТРИРОВАЛ ГОТОВНОСТЬ К СОГЛАШЕНИЮ С ГЕРМАНИЕЙ.» (с. 88/70. CapsLock+Bold мои).
Где в тексте письма есть ДЕМОНСТРАЦИЯ ГОТОВНОСТИ К СОГЛАШЕНИЮ? В каких конкретно словах её видно?
«Вашему превосходительству, вероятно, уже известно о некоторых мероприятиях, принятых правительством его величества и обнародованных в печати и по радио сегодня вечером.
По мнению правительства его величества, эти меры стали необходимыми ввиду сообщениий из Германии о передвижении войск. Они необходимы также потому, что сообщение о германо-советском соглашении, видимо, воспринято в некоторых кругах Берлина как указание на то, что вмешательство Великобритании на стороне Польши больше не является обстоятельством, с которым нужно считаться. Трудно себе представить большую ошибку. Каким бы не оказался характер германо-советского соглашения, оно не может изменить обязательства Великобритании в отношении Польши. Правительство его величества неоднократно и ясно заявляло публично о своей решимости выполнить это обязательство.
Утверждали, что если бы правительство его величества точнее разъяснило свою позицию в 1914 году, то великая катастрофа якобы была бы предотвращена. Независимо от того, насколько справедливо такое утверждение, правительство его величества твёрдо решило не допускать в данном случае подобного трагического недоразумения. Оно решило и готово, если возникнет такая необходимость, употребить немедленно все силы, находящиеся в его рапоряжении. Если военные действия начнутся, невозможно будет предсказать их конец. Было бы опасным заблуждением предполагать, что если война начнётся, то она закончится быстро даже в случае успеха на каком-нибудь одном из фронтов, на которых она будет вестись.
Сознаюсь, что в настоящий момент я не вижу никакого другого пути к предотвращению бедствия, которое вовлечёт Европу в войну. Ввиду серьёзных последствий для человечества, которые могут явиться результатом действий его правителей, я верю, что ваше превосходительство с величайшей осмотрительностью взвесит все изложенные мною соображения.»
(Черчилль У. Вторая мировая война. М., 1991, Кн. 1, с. 181-182).
4. Странно звучат слова автора о том, что «...никаких реальных территориальных изменений или оккупации "сфер интересов" советско-геманский договор не предусматривал.» (с. 67 в издании 2002 г.) Если учесть, что в первом издании этих слов не было, то напрашивается вывод, что именно этот момент автор захотел выделить.
Однако, в обоих изданиях сразу же после следуют такие слова автора: «...Черчилль, указав на жизненную необходимость для СССР улучшить свои стратегические позиции в преддверии войны с Германией, пишет совершенно "крамольные" с нынешних позиций вещи: "Им (Советам) нужно было силой или обманом оккупировать Прибалтийские государства и большую часть Польши, прежде чем на них нападут. Если их политика и была холодно расчетливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной", — то есть, соответствовала реальному положению вещей. Из этого утверждения, между прочим, следует, что будь Черчилль на месте Сталина, он поступил бы точно так же.» (с. 85/68)
Однозначно, на мой взгляд, вытекает, что Черчилль рассматривал пакт как документ, ИЗНАЧАЛЬНО предусматривающий советскую оккупацию Прибалтики и Польши.
5. В этой главе автор даёт вполне взвешенное описание политических и военных переговоров СССР с Англией и Францией. Из этого описания ЯВНО следует, что СССР и на политических, и на военных переговорах выдвигал условия, заведомо обречённые на неприятие их другой стороной переговоров (я о "косвенной агрессии", о "пропуске войск" и т.д.).
Иными словами, автор УБЕДИТЕЛЬНО показал, что СССР ЯВНО НЕ СТРЕМИЛСЯ к заключению какого-либо соглашения с Англией и Францией ни на каком из этапов переговоров.
Однако, в конце главы следует весьма странный (если не сказать больше) авторский вывод: «...Англия и Франция не решились принять советские условия союза...» (с. 93/75)
Этот вывод вызывает "детский" вопрос — а сам автор может однозначно сформулировать так называемые "советские условия союза"?
=====
