|
|
От
|
Александр Жмодиков
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
03.12.2002 15:11:30
|
|
|
Рубрики
|
11-19 век;
|
|
Kazak-у и Геннадию (пехота против кавалерии)
Kazak сказал:
"Почему пехота не выдержывала штыкового боя, а вот атаки кавалерии нерастроенная пехота отбивала успешно и неоднократно, хотя моральное воздействие атакующей кавалерии должно быть на порядок выше?"
Действительно, есть такой парадокс. Ответ Геннадия:
"Потому что пехота в каре против кавалерии, стреляющая плутонгами, поддерживала перед собой высокую плотность огня (условно говоря, в пространстве перед кавалерией постоянно находились сотни пуль)."
Ничего не объясняет: медленно шагающая пехота и подавно не преодолела бы шквал пуль, если бы он действительно был таким убийственным.
На самом деле, в любой атаке основную роль играл моральный фактор, и опыт много раз доказал, что хорошая пехота, успевшая изготовиться к отражению атаки кавалерии, в большинстве случаев успешно отразит такую атаку, причём в наполеоновскую эпоху самым лучшим способом для пехоты было не стрелять издали, а подпустить кавалерию на 60-80 шагов и открыть "пальбу рядами" или дать общий залп. Многие бывалые вояки той эпохи пишут, что происходила парадоксальная вещь: казалось бы, после залпа пехота обезоружена, т.к. она не успеет перезарядить ружья, но тем не менее, кавалерия обычно поворачивает и отходит на безопасное расстояние, причём о огня пехоты кавалерия несёт весьма небольшие потери (иногда вообще ни один всадник не падал, но атака тем не менее была отбита). Иногда пехота вообще не стреляла, и тем не менее кавалерия не могла ворваться в каре (второй батальон лейб-гвардии Литовского полка при Бородино по воспоминаниям командира батальона Тимофеева).
Как видно, дело здесь не в стрельбе, а в моральном превосходстве сплочённой и построенной пехоты над кавалерией. Если пехота не дрогнет и не смешает строй - никакая кавалерия с ней ничего сделать не может. Кавалеристы отмечали, что лошади не желали бросаться на сплошной строй пехоты, ощетинившийся штыками и гремящий огнём, но немалая часть вины лежала и на всадниках: очевидцы отмечают, что если пехота подпускала кавалерию достаточно близко без стрельбы, то кавалеристы начинали притормаживать, опасаясь получить залп в упор.
Бывали, конечно, всякие экзотические случаи, например, когда в результате залпа с близкого расстояния всадник и его лошадь были смертельно ранены, но двигаясь по инерции вламывались в каре, и за ними врубались остальные (такой случай был в Испании в 1812 г). Обычно рекомендовалось перед атакой обработать пехоту артиллерией, лучше всего картечью, это был самый эффективный метод, но правильно организовать взаимодействие артиллерии и кавалерии было сложно. Иногда пытались "выманить огонь" у пехоты, атакуя её небольшим количеством всадников врассыпную, которые стреляли в пехоту из пистолетов, пытаясь спровоцировать её начать стрельбу, а потом ужа атаковала основная масса кавалерии, но этот трюк работал только против неопытной пехоты, и то не всегда. Лучше всего было пытаться атаковать пехоту неожиданно, когда она не успела изготовиться к отражению кавалерийской атаки.
Слова Геннадия:
"Пехота строила каре чаще всего углом к направлению атаки."
Вот это как раз делалось редко, т.к. это делало каре неподвижным, потому что каре могло двигаться только в направлении одного из фасов, но не углом вперёд.