ВИФ2 NE

	От	Igal
	К	Sav
	Дата	03.12.2002 02:17:02
	Рубрики	11-19 век;

Re: Продолжение -...

>Приветствую!

>В польских музеях находятся образцы старинного оружия, из которых, в свое время, работники музеев извлекали до 7 зарядов, заряженных последовательно. Этому факту нет объяснения иного, чем то, что стрелок не замечал, что его оружие не выстрелило и заряжал следующий заряд (если бы те 7 зарядов таки выстрелили, скорее всего, все закончилось бы разорванным стволом и смертью стрелка). Но как можно не заметить, что мушкет не выстрелил? Только лишь "горячка боя" или дым, устилающий поле сражения (правда,разве что,настолько густой,что при этом можно не заметить отсутствие дыма из собственного ствола при выстреле) не могут объяснить этого факта. Стрелок может точно заметить выстрел из собственного оружия хотя бы, почуствовав отдачу, которая бъет его в собственное плечо. Почему же солдат, обслуживающий это ружье не заметил осечки? Единым объяснением является "человеческий фактор", затмение ума, лишающее не только способности мыслить логически. В свете вышесказанного, можно ли удивляться факту, что подверженные эмоциям люди попадают в цель хуже нежели в небоевых условиях?

Чего уж там про польские музеи. Я читал отчет трофейщиков северян, собиравших на поле боя при Геттисберге во время Гражданской войны в Америке мушкеты : совершенно фантастическое количество ( не менее 10%, если я не вру) подобранных мушкетов содержало больше одного заряда !

А ведь это 19ый век !

С уважением,
Igal

> Все вышеперечисленные причины, накладываясь друг на друга, приводили к тому, что точность стрельбы была такой, а не иной. Мало того,что для того, что бы попасть надо было стрелять с малой дистанции, так еще количество осечек было (в сравнении с сегодняшними нормами) достаточно большим. Стрельба из старинного стрелкового оружия ( или же из его реплик) показывает, что количество осечек составляло единицы процентов, при чем, это ,также, результат, полученный в "лабораторных" условиях, когда можно неспеша подготовить каждый выстрел. В боевых условиях картина не была такой радужной. Можно предположить,что в спешке заряжание происходило менее обстоятельно, что, однозначно, приводило к увеличению числа осечек.

> В рассматриваемые времена все вышеперечисленное принимали во внимание и командование больше всего рассчитывало на эффект первого выстрела (первый заряд был более старательно снаряжен перед боем), зная, что следующие залпы будут гораздо слабее. Но, вернемся к нашей атакующей гусарии. Огонь по ней производился с дистанции меньше 100 метров (на это указывают, кроме прочего, наставления пехоты). О причинах открытия огня с такой, а не иной дистанции мы уже говорили. Но, почему бы, не подпустить гусарию ближе, не выстрелить "наверняка"? Пехота не могла себе этого позволить - если бы тот ,наиважнейший, залп не остановил кавалерию (не обязательно гусарию), то разгром пехоты был бы предопределен - ведь стрелкам нужно было некоторое время для того, что бы укрыться за пикинерами. Сколько же времени для этого было необходимо? Принимая во внимание тот факт, что шеренги давали залп каждые 20 секунд, можно принять, что время необходимое на возвращение шеренг в строй (или же, выдвижение пикинеров перед стрелками) составляло 8-10 секунд, прибавив еще сверху 2-4 секунды, можно определить расстояние отделяющее пехоту от гусарии, как, примерно, 75 метров. Гусария, тем временем, собственно, ждала того момента, когда пехота даст залп, что бы после этого уплотнить шеренги (рассредоточенное построение требовалось для уменьшения потерь от залпа). Отметим - на расстоянии 75 метров от пехоты гусария удерживает рассредоточенный строй (с интервалом 3-4 метра). Это затрудняет прицеливание, кроме того, под огнем находится только первая шеренга. Помня о том, что рассредоточенный фронт хоругви составляет 200 метров, а пехоты - 100 метров, в зане поражения находится только половина первой шеренги (или же, 25 гусар из 200 в хоругви). Ограниченное число целей - последний, из перечисленных, фактор, уменьшающий результативность огня пехоты.

> Кроме обсуждения способа проведения самой атаки, стоило бы ознакомиться со способами взаимодействия более крупных групп кавалерии. Так вот, источники сообщают, что хоругви конницы выстраивали в несколько линий в шахматном порядке. Это давало возможность усиливать первую линию (без дезорганизации всего строя), организованно отступать и т.п. Такое построение было довольно эластичным и позволяло успешно взаимодействовать большому количеству войск. Бывало и так, что первая атака не завершалась прорывом вражеской позиции. Тогда хоругви оступали для перегрупировки, пополнения оружием и, после небольшой передышки, атаковали вновь. В это время другие линии войск не позволяли противнику упорядочить свой строй. Такое возобновление атак "волнами" производилось до окончательного прорыва вражеских позиций.

> Суммируя, можно утверждать, что пехота пытающяяся сдержать атаку гусарии "контрмаршем" была обречена. А о том, что происходило, когда гусария таки добиралась до ее шеренг - свидетельствует количество погибших в известных битвах. Разгром заслона из пикинеров неотвратимо приводил к рассеиванию всей группировки. Нет ничего хуже (для пехоты), чем паническое бегство от конницы. Оно, непременно, закончится резней убегающих.

> Однако, не только лишь с западноевропейской пехотой приходилось сталкиваться гусарии. Продолжая обсуждать действия против пехоты, следует упомянуть и о иных ее формациях. Пехота восточного типа (прежде всего, речь идет о янычарах), также была частым противником гусарии. Если одно время (в 15 и 1 половине 16 в.в.) принадлежала она к наигрознейшим и наиболее вышколенным в Европе, то со временем ее боевая ценность уменьшилась и, хоть и грозная, не превосходила она пехоты западной.

> Остается еще обсудить способ сражений с козаками запорожскими. Козаки - будучи номинально поддаными Речи Посполитой - учиняли против нее многочисленные бунты (начиная с перелома 16-17 в.в.). Их способ боевых действий базировался, главным образом, на использовании табора. Табор представлял для них подвижный пункт сопротивления, из которого они могли поражать противника огнестрельным оружием (козаки были известны как умелые стрелки). Однако, сам табор (состоящий из сплоченных возов) был хорошей целью для артиллерийского огня. Для его штурма лучше всего подходила пехота ( усиленная артиллерий). Но, чаще всего, пехоты не хватало и конница была вынуждена сама решать эту задачу. Используя свою подвижность и преимущество в бою "в чистом поле", конница блокировала табор, принуждая обороняющихся к капитуляции. Козаки не могли даже пытаться мериться силами с гусарией (и,вообще, с польской конницей) в открытом поле. В такой конфронтации они были обречены на поражение.

>С уважением, Савельев Владимир