|
|
От
|
knight777
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
12.11.2002 13:43:54
|
|
|
Рубрики
|
Современность; ВВС;
|
|
кто что скажет, насколько это так? (+)
Всем, здравствуйте!
Продано!
(Новейшие технологии подавления конкурента)
Принято считать, что рынки интеллектуального продукта Россия потеряла. Масштабы их были огромны. Во многие страны Азии, Африки и Восточной Европы поставлялись промышленные технологии и высокоинтеллектуальный продукт — от лекарств до вооружений. А сегодня почти все из них приходится осваивать вновь. Но специалисты хорошо знают, что в наше время рынки не теряются, как иголки в стоге сена. Наши места на них продаются теми, кто призван, казалось бы, блюсти интересы отечественного производителя.
Красноречив пример одного маленького КБ. Когда в начале 90-х государство прекратило финансирование науки, немало ученых уехало за рубеж, но большинство все же попыталось воплотить свои идеи на родине. Так, из специалистов, создававших космический челнок «Буран», образовалось КБ, разрабатывающее авионику. И осенью 1998 года на выставку в Англии прилетел модернизированный этой фирмой истребитель МиГ–29СМТ. Шведские и американские специалисты были крайне удивлены. Считавшиеся лидерами в этой области, они потратили миллиарды долларов, но ничего подобного к тому времени не создали.
Вскоре КБ посетил Норман Рей — заместитель генерального секретаря НАТО по вооружению. Оказалось, самолет имеет уникальнейшее математическое обеспечение, которое позволяет очень эффективно поражать цели в небе и на земле. А через несколько месяцев на КБ с проверками обрушились все государственные органы. Лицензию на работы не отобрали, но действие ее приостановили. Тем временем модернизацией МиГ–29 активно занялись израильские и немецкие фирмы.
Рынок модернизации МиГ–29 оказался в три раза больше, чем рынок новых самолетов. 130 находятся в Европе и 270 в других странах. Словом, по оценкам специалистов, у России был украден рынок модернизации МиГ–29 в $ 10 млрд. Хотя это был уже не первый подобный случай. На модернизации МиГ–21 иностранцы «заработали» свой первый миллиард.
На запрос Ливии, которая хотела закупить 70 истребителей МиГ–29СМТ, последовал официальный ответ: такого самолета не существует. А в Малайзии акции фирмы, созданной для эксплуатации МиГ–29, были проданы проамериканской компании и все специалисты выставлены за дверь. МиГ–29СМТ не появился и в Чечне, где российские войска, неся потери, воевали устаревшими технологиями.
Одновременно удар был нанесен и еще по одному продукту — самолету 5-го поколения. Совершенно секретный МФИ (проект 1.42), имеющий уникальные двигатели, 16 отклоняющихся поверхностей, что делает его похожим на птицу, был признан дорогим и заморожен. Зато на значительно более слабый вариант самолета 5-го поколения намечено потратить более $ 3 млрд.
Уже сегодня его проектировка затягивается. Не исключено, что важнейшее для обороны страны дело станет очередной финансовой дырой. И возможно, за развитием весьма привлекательного рынка самолетов 5-го поколения российские авиафирмы будут наблюдать со стороны, покорно ожидая приглашения в кооперацию с теми, кто еще недавно выгнал их с рынка модернизации.
Какова же сегодня позиция государства? Президентом в этом году подписаны «Основы политики РФ в области развития науки и технологий до 2010 года», что должно резко повысить рыночное использование интеллектуальной собственности (ИС). Правительство недавно рассмотрело вопрос о защите прав ИС. Думаете, стратегически значимой или из тех макротехнологий, которые определяют хотя бы один из сегментов мирового рынка? Нет, для правительства ИС — это, оказывается, прежде всего аудио- и видеопродукция.
До сего дня отсутствует баланс интересов авторов, организаций, разработчиков, инвесторов и государства, нет ясности в вопросах владения, пользования, распоряжения ИС, созданной на средства федерального бюджета, не урегулированы отношения сторон при смешанном финансировании, не определен механизм закрепления за Россией прав на ИС и передачи ее исполнителям.
По словам первого заместителя министра промышленности, науки и технологий Андрея Фурсенко, в 1998 году уже было принято два указа президента и во исполнение их два постановления правительства. Они сформировали фискальное вовлечение в хозоборот ИС, которое действует по сей день. По оценкам Роспатента, согласно этим документам, около 10 процентов от стоимости НИОКР нужно израсходовать на правовую защиту результатов. Если бюджет гражданской науки в этом году около 1 млрд. долларов, то еще 100 млн. надо на ее правовую охрану. А эти средства не предусмотрены Бюджетным кодексом.
Примечательно, что государство, оставляя за собой права на ИС, уподобило себя камикадзе на бочке с порохом. Как считает генеральный директор Российского агентства по патентам и товарным знакам Александр Корчагин, все дело в том, что на 1 рубль, вложенный в науку из бюджета, нужно 10 рублей, чтобы провести НИОКР, создать экспериментальную базу, и 100 рублей, чтобы организовать и запустить производство. Государство выделяет этот рубль, но не может дать 10 и 100, забирая себе права на ИС. Если эти его права окажутся патентно нечисты, то скандал с фирмой «Нога» покажется цветочками.
Главные игроки мировой патентной войны — США и Япония. Наиболее эффективно работает американская «Ай-би-эм» — более 1000 патентов в год. Руководители российских предприятий, которые могли бы соперничать с США и Японией, ссылаются на крайне трудное финансовое положение и не ставят задач конкурентной борьбы на интеллектуальном рынке даже в научно-технических программах второго эшелона, где они десятилетиями работали без проблем. Оправдание — глубокий экономический кризис.
Следствие — падение конкурентоспособности российских предприятий и экономики в целом. Износ оборудования в промышленности сегодня достиг 68%, а в химической и нефтеперерабатывающей — 80%. Деградация экономики приблизилась к опасной черте. Спасти ее могут только конкурентные товары. Но многим отечественным товарам даже не дают появиться на свет. Крупнейшие зарубежные фирмы вносят небольшие изменения в продукт и оформляют патенты. А российские ученые уже узнают свои изобретения в новейших иностранных изделиях. И таких примеров очень много.
Например, представители крупнейших японских компаний знают все наши организации, генерирующие идеи, и скупают их на корню, чтобы питать ими свою продукцию.
А если, например, у нас на фармацевтических фабриках появилось первоклассное оборудование, какого нет за рубежом и они выпускают конкурентоспособные лекарства, то иностранные фирмы пытаются их задавить.
Инструменты монополистов — исключительные права в виде ИС, новейшие интеллектуальные технологии подавления конкурентов. Сценарий прост. Формируется мощный портфель патентов, который блокирует научно-технические разработки конкурента.
Затем по результатам НИОКР и экспериментов формируются международные стандарты и технологии лицензирования, ограничивающие права выхода конкурентов на рынок. Далее — экспансия продукции на рынок. И проблема управления крупными секторами рынка перерастает в проблему макроэкономики.
Не стоит рассчитывать, что от 0,3% ИС на мировом рынке мы быстро перейдем к 30%. Хотя Израиль 10 лет назад имел похожие проблемы. В 1992 году его вклад тоже был 0,3%. Сегодня он имеет 6,7%, и этот показатель не падает. А добился он этого благодаря государственной политике. Финляндия тоже раньше ориентировалась на ресурсы, а сегодня живет за счет интеллектуальной продукции. В России же изобретательская активность за последние 10 лет снизилась в 10–12 раз.
И неслучайно. Государство финансирует только 4% интеллектуального продукта, доведенного до результата. А частный инвестор, банки и другие средств почти не дают, поскольку не имеют абсолютно никаких стимулов.
(Век, 06.11.02 г.)
С уважением, knight777