3 марта 2000 года. На празднование Дня белорусской милиции в Минск съехались министр внутренних дел России Владимир Рушайло, министр внутренних дел Украины Юрий Кравченко, главный комиссар криминальной полиции Литвы Витаутас Григаравичюс... В общем, весьма представительная делегация. Однако когда все они приехали в концертный зал "Минск", где должна была пройти торжественная часть празднований, оказалось, что кроме тогдашнего премьер-министра Сергея Линга ни одного приглашенного из так называемого "первого списка" в зале нет. Очевидцы рассказывают, что Рушайло сориентировался сразу же. "Тебе п...ец, - сказал он тогдашнему министру внутренних дел Беларуси Юрию Сивакову. - Жди неприятностей". Неприятности не заставили себя ждать.
Рикошет
Ирина ХАЛИП
В ночь на 4 марта 2000 года на праздновании Дня белорусской милиции случилась трагедия - погиб омоновец Михаил Гляд. По официальной версии, погиб "при выполнении служебного долга, защищая гражданское население, проявляя самопожертвование". По той же версии, гражданское население Михаил Гляд защищал от старшего лейтенанта милиции, командира звена специального подразделения по борьбе с терроризмом "Алмаз" Федора Лифанова. В жизнь Лифанова ночь на 4 марта 2000 года срикошетила приговором к 16 годам тюремного заключения.
Коротко напомню, что в ту ночь произошло. Федор Лифанов с женой, сослуживцем и его приятельницей, как многие другие сотрудники милиции, после официальных торжеств веселились на дискотеке "Поющие фонтаны". Когда Федор возвращался с танцплощадки за столик, его толкнули в спину. Он, обернувшись, потребовал у толкнувшего вести себя потише. В ответ получил удар в пах. После чего намеревался дать сдачи, но подоспевшие омоновцы (а ударившим был как раз-таки один из них, но это выяснилось позже, поскольку нападавшие были в штатском и в изрядном подпитии) попытались вывести Лифанова из зала дискотеки. Федор упирался, его начали бить, омоновец Адашкевич ударил бойца "Алмаза" в висок. Тогда Лифанов выхватил табельный пистолет и начал стрелять. Первый выстрел был произведен в воздух, остальные семь - беспорядочно. В итоге на месте происшествия оказалось четверо раненых и один убитый - Михаил Гляд. Лифанов был доставлен в СИЗО.
Об этом случае много писали газеты, но к началу суда интерес прессы заметно иссяк. Лишь в некоторых СМИ появились краткие информационные сообщения о том, что Лифанов приговорен к 16 годам лишения свободы, но никто не описал судебный процесс. И сейчас, спустя два года, смею утверждать: Федор Лифанов осужден незаконно. Вернее, так: Лифанов осужден по ст.100 УК РБ - за умышленное убийство, но, по нашему мнению, убийство с умыслом следствию доказать не удалось.
Суд основывается на заключении экспертизы и показаниях одного свидетеля о том, что выстрел в Гляда был произведен в упор. Мы решили выяснить, каковы признаки выстрела в упор, и обратились за комментариями к эксперту-баллистику:
- При выстреле в упор в раневой канал вместе с пулей и облаком пороховых газов проникают копоть, частично сгоревшие и несгоревшие зерна пороха, частицы ткани (если выстрел производился сквозь одежду). Это называется дополнительными факторами выстрела, и только их наличие может свидетельствовать о том, что выстрел был произведен в упор. В данном случае ничего подобного не было обнаружено. Вывод экспертов был сделан преимущественно на том основании, что входное отверстие не имеет правильной круглой формы, а следы пороха обнаружены на нижнем белье погибшего (в описательной части заключения - "на вторичной преграде"). Отверстие на самом деле не имеет такой формы при выстрелах в упор. Но точно так же входные отверстия не имеют правильной круглой формы при ранениях рикошетированными и разрывными пулями, ранениях из дробовых ружей и дефектного оружия. Поскольку Федор Лифанов стрелял не из обреза, не из дробовика, а из обычного табельного "Макарова" с обычными, а не разрывными пулями, вероятнее всего, был рикошет. Тем более если учесть особенности зала дискотеки "Поющие фонтаны": мраморные стены, мраморные колонны - словом, очень высока была вероятность рикошетирования. А что касается следов пороха на нижнем белье - это так называемый "феномен Виноградова", когда повреждения многослойной преграды с дальнего расстояния вызывают отложение копоти не на первой, а на последующей преграде. И еще: при выстрелах в упор непременно происходит оплавление ткани, через которую производится выстрел, и опаление пушковых волос на теле жертвы вокруг входного отверстия. Ничего подобного в данном случае эксперты не обнаружили. В приговоре суда в качестве доказательства выстрела в упор приводятся именно наличие копоти на вторичной преграде (о "феномене Виноградова" я говорил выше), а также то, что - цитирую - "входная рана на теле Гляда была с осаднениями и закопченными краями". Но на самом деле так называемые "поясок осаднения" и "поясок обтирания" являются признаками входного отверстия. По ним эксперты определяют не дальность выстрела, а всего лишь отличают входное отверстие от выходного.
Таким образом, вовсе не бесспорно, что Федор Лифанов убил преднамеренно, стреляя в упор. Идем дальше.
В ходе предварительного следствия в отношении Лифанова была проведена стационарная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза. В заключении сказано, что в момент совершения преступления он был вменяем. Однако, как нам удалось выяснить, пока Лифанов находился в судебно-психиатрическом отделении "Новинок", прошли, по крайней мере, две экспертизы. Сначала мнения экспертов разделились практически пополам: половина утверждала, что он был вменяем, половина - что невменяем. После тщательного обследования все эксперты сошлись во мнении, что Федор был невменяем ввиду реакции <короткого замыкания> - так называется в судебной психиатрии одно из исключительных состояний, острых кратковременных расстройств психической деятельности. Это сумеречное помрачение сознания длительностью от нескольких секунд до нескольких часов, когда сознание полностью не выключается, а сужается, образуя некий "тоннель". То есть человек не теряет сознания, но его воспоминания об этом периоде отрывочны. Именно так описывал Лифанов свое состояние в момент стрельбы. Он точно помнил первый выстрел вверх, но не помнил остальных. И тех двух часов, когда он лежал связанный на полу возле дискотечного зала, он тоже не помнил.
Однако после того как эксперты пришли к единому мнению, в отделении побывала следователь городской прокуратуры Елинская, которая вела дело. Она, как рассказывают, привезла с собой телевизор, видеомагнитофон, кассеты с показаниями омоновцев, после чего долго беседовала наедине с тогдашним завотделением профессором Будановым. Так или иначе, но на свет появляется третий результат экспертизы, где утверждается, что Лифанов был вменяем. И здесь уже ни слова не говорилось о черепно-мозговой травме "алмазовца", хотя ее констатировали и приехавшие еще в изолятор временного содержания врачи "скорой помощи", и профессор Семак, проводивший дополнительную экспертизу уже в суде и обнаруживший признаки черепно-мозговой травмы легкой степени - и это через 9 месяцев после происшествия! Кстати, и сам Буданов заявил в суде, что "если бы эксперты располагали данными о том, что Лифанов действительно получил черепно-мозговую травму, то выводы о его вменяемости-невменямости могли быть иными". Но судья Татьяна Ермолович не обратила на это никакого внимания и повторную экспертизу почему-то не назначила. Создавалось впечатление, что суд торопится как можно скорее закончить процесс и - что самое главное - вынести именно обвинительный приговор.
Кстати, в обвинительном заключении было сказано, что Федор действовал в состоянии алкогольного опьянения. Это не соответствует действительности: спустя приблизительно 14 часов после печальных событий в крови Лифанова не было обнаружено алкоголя, хотя "доза" остается в крови сутки и более. Возможно, он и выпивал в тот вечер, но совсем немного. Чего, увы, не скажешь о потерпевших омоновцах, состояние которых характеризуется как опьянение средней тяжести - именно в этом состоянии проявляется стремление к конфликтам и агрессия.
Адвокат Федора Лифанова Надежда Будник пыталась обратить внимание суда и на явные "ляпы" баллистической экспертизы, и на сомнительность судебно-психиатрической экспертизы, заявляла ходатайства о проведении повторных экспертиз, но судом отклонялись эти попытки установить истину.
В конечном итоге приговор основывался на показаниях свидетеля-установщика цветомузыки, который якобы видел выстрел - при том, что площадь зала дискотеки составляет около тысячи квадратных метров, а безумный дискотечный свет лишает возможности рассмотреть даже ближайшего соседа. В свою очередь "гражданские" свидетели, которые опровергали омоновскую версию, вообще не были вызваны в суд. Омоновец Адашкевич - непосредственный провокатор драки, тот самый, который ударил Лифанова в висок, а сам не получил никаких травм, - вдруг всплыл в суде в качестве потерпевшего: якобы он тоже был ранен. Правда, в ботинок. А вот очевидную деталь суд упустил: Федор Лифанов - профессиональный снайпер, если бы он на самом деле стрелял, будучи вменяемым, трупов было бы значительно больше. Проще говоря - восемь. И все - в голову...
Сегодня, по прошествии времени, нельзя стопроцентно утверждать, что потасовка со столь печальным исходом была спровоцирована. Хотя косвенных доказательств тому много. Ну не бывает сразу столько совпадений: первые лица государства не приезжают на праздник, после праздника - перестрелка с трагическим исходом, отставка министра, новое заключение экспертов по делу, наконец, обвинительный приговор. Конфликт, произошедший между представителями двух подразделений милиции, использовался по полной программе для решения всевозможных кадровых задач. Приведем только один пример: когда после отставки Сивакова милицейские сплетники очень уж активно начали обсуждать, что весьма вероятным кандидатом на должность министра является начальник Минского ГУВД Борис Тарлецкий, второй претендент на этот же пост Михаил Удовиков срочно влепил Тарлецкому выговор за события 4 марта...
Разменной монетой в этой большой и грязной игре стал Федор Лифанов. Приговор - 16 лет.
