Ой ли?
Вот что говорил тухичевский на процессе:
"Что касается встреч, бесед с представителями немецкого генерального штаба, их атташата в СССР, то они были, носили официальный характер, происходили на маневрах, приемах".
>Возможно, эти сведения публиковались в прессе в пропагандистских целях?
>Есть ли данные, что сам приговор был пересмотрен?
Приговор не был пересмотрен, а пропаганда здесь не причем, поскольку данными сведениями оперировали в ходе процесса 1938 года.Конечно, если Вы рассматриваете сам процесс, как пропаганду, то с вашей оценкой уместности этих сведений нельзя не согласиться))
>>Чисто по формальным признакам - вынесение приговора без доведения расследования до конца - приговор по делу Тухачевского подлежал бы отмене, не говоря уже о всем остальном.
>А почему вы считаете, что расследование шпионажа не было доведено до конца?
Расследование шпионажа не было доведено до конца хотя бы потому, что не были даже допрошены все, чьи имена были названы в качестве шпионов.А это подрывает саму суть обвинения в шпионаже, ибо с процессуальной точки зрения все вновь открывшиеся обстоятельства должны либо расследоваться в ходе данного дела, либо выделяться в самостоятельное производство.Если не сделано ни того, ни другого, то тенденциозность следствия и суда сомений не вызывает.Это касается не только "дела Тухачевского", а применимо к судебно-следственной практике вообще, ибо игнорирование даже мелкого и второстепенного факта на следствии и в суде впоследствии может стать основанием для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам.Поэтому судьи и следователи, блюдя свое проффесиональное реноме, таких ситуаций стремятся не допустить.А вот если им заранее известно, что пересмотр дела не будет допущен, то ситуация "дела Тухачевского" неизбежно возникнет.
И второй фактор незавершенного расследования - несмотря на то, что, если судить по имеющимся материалам дела, подсудимые сознались в военном заговоре, приговор по этому обвинению не выносится.Таким образом мы имеем - отказ обвиняемых от признания в шпионской деятельности и признание(по-крайней мере - согласно материалам дела) в заговоре.Приговор же игнорирует второе и осуждает за первое, при том, что "шпионское" дело нужно докахывать по каждому из имеющихся эпизодов.Сравните доказательства в шпионаже в "деле Тухачевского" и в деле Пеньковского и убедитесь, что в первом случае доказательства отсутствуют.
>>Кстати, такой подход, когда уже расстрелянным в ходе последующих процессов инкриминировались не доказанные в ходе процесса над ними преступления, был характерен для советской юстиции 30-х гг.
>Именно юстиции, а не пропаганды?
Именно юстиции - речь идет о материалах судебного процесса, нашедших отражение в приговоре.
>Для пересмотра приговора нужны определенные формальности, даже по меркам советской юстиции - направление на доследование по вновь открывшимся обстоятельствам и т.д. Есть документальные свидетельства такой практики?
применительно к делу Тухачевского? Нет и близко.
>>Например, на первом политическом процессе летом 1936 года обвинения подсудимых свелись к организации террора.А на последующих процессах уже расстрелянные были объявлены также организаторами вредительства и агентами иностранных разведок, причем об этом говорилось как о доказанных фактах.
>
>Ну, Вышинский вон о подсудимых вообще как о зверях в человеческом обличьи говорил, мы же не принимаем это за доказанный факт.
Эти слова Вышинского в приговоре не отразились, а вот за вредительство и шпионаж людей осудили и это нашло отражение в приговоре.
>>Даже простое сравнение материалов процессов позволяет делать выводы о юридической несостоятельности обвинений.
>В чем несостоятельность, к примеру, обвинения Тухачевского в шпионаже, за которое его и расстреляли по приговору?
см.выше.
С уважением, Глеб Бараев http://rkka.ru
