Эта история произошла в гарнизоне Кречевицы, что возле Новгорода Великого. Мы облётывали наш самолёт после регламентных работ. На его приёмку в АРМд прибыла, помимо лётного экипажа, группа «лиц инженерно-технического состава», состоявшая из начальника технико-эксплуатационной части отряда капитана Дмитрия Лукошкина и начальника группы радиоэлектронного оборудования старого, обветренного как скалы, капитана с известной в авиации фамилией Ильюшин. Для краткости, да и по привычке я их буду звать просто – Дима и Витя. Надо заметить, что наш Ил – 18 №75899 это воздушный пункт управления Командующего 4 Армией ВВС и ПВО. На нём установлен бортовой узел связи. Для нашего повествования достаточно будет сказать, что в числе разных железок в этом самом БУСе имеется телефонный коммутатор («Барышня! Смольный!» – представляете это чудо конструкторской мысли?) и, в придачу к БУСу, зам. его начальника старший лейтенант Эдик Шестируков – монстр радиосетей и вечная головная боль командиров.
Что такое приёмка самолёта из регламента? Это, прежде всего, море бумажек: формуляры, паспорта, тарировочные графики, журналы. И на всякий случай – осмотр самолёта. И только потом облёт. Надо заметить, что облёт – штука довольно скучная. Очень весело носиться над аэродромом на высоте 7800 метров в течение часа – полутора! Тем более, что кроме экипажа на борту, как правило, никого не бывает. Но это – как правило. А ведь нет правил без исключений. Вдали от базы, от всевидящего командирского ока и его карающей десницы… Да ещё яблочный спас подоспел. Короче, Дима и Витя, слегка подшофе по случаю спаса и удачной приёмки, с бутылкой напитка «Яблочный спас» погрузились в самолёт, благо, парашютов было с избытком. Облёт прошёл штатно, системы работали нормально – не о чем говорить. А после – тёплая бетонка, кузнечики трещат. Экипаж курит, делится впечатлениями. И тут, среди этакой благодати, замечаем, что Дима не может попасть сигаретой в рот, а Витя как-то странно ухмыляется. Естественное любопытство – в чём, собственно, дело? После непродолжительного отнекивания Дима дрожащим голосом поведал.
Минут через 20 – 25 после взлёта, ополовинив бутылку, Дима с Витей обратили внимание на стоящий на столе телефон спецсвязи. Раздухарившийся Лукошкин предложил позвонить «заказать водки и баб». Снял трубку и убедившись, что телефон не работает, рявкнул: «Так! Водки сюда холодной и баб!». И, совершенно собой довольный, трубку положил. В это же время Эдик проверял работу коммутатора и решил пошутить. Подал сигнал вызова на тот самый аппарат, по которому «звонил» Дима. Тот аж поперхнулся, побледнел и трубку брать отказался наотрез – никого, мол, нет дома. Ильюшин давай его урезонивать, дескать просил всякого-разного? Вот и разгребайся. Взял. А оттуда строгим голосом перепуганного насмерть Диму Эдик спрашивает: «Что? Водка кончилась? Водки вам холодной? А может, баб ещё?» Представляете состояние бедолаги Лукошкина?…
Хохотали мы до коликов в животе. Надо отдать должное Диме – он смеялся громче всех, когда сообразил что к чему.
Много времени прошло, но до сих пор мы со смехом вспоминаем тот эпизод. И Дима смеётся вместе с нами, но почему-то чуть-чуть смущённо.
Эту историю мне рассказал мой сослуживец, а ему - его сослуживец по БВВАУЛ, назовём его просто борттехник. История, сразу предупреждаю – слегка отдаёт паранойей
Произошло всё, как всегда, в командировке. Ан-26 засел где-то на просторах нашей Родины и не мог вернуться домой по какой-то очень серьёзной причине – то ли не выпускал аэродром посадки, то ли не принимал аэродром базирования, то ли о нём просто забыли. Но экипаж не унывал по причине наличия денег. Сначала – водка, бабы, шашлыки. Потом – пиво, карты, сигареты. Ещё потом – папиросы, квас, газеты. Совсем потом не осталось денег и на это. Пришло время унывать. И тут борттехнику в голову пришла мысль продать самолёт, дескать, всё равно не нужен, всё равно забыли о нас. Мысль думали всем экипажем за столом с жалкими остатками былой роскоши в виде разноцветных пятен на скатерти, сырных корочек, колбасных шкурок и хлебных крошек на давно не мытых тарелках. Решилось всё быстро – уж очень болели головы, да и покупатель нетерпеливо переминался у дверей, придерживая большой чемодан с деньгами. Самолёт куда-то утащили, а у экипажа опять пошло – водка, бабы, шашлыки… Но ничто не вечно под Луной. Всё когда-нибудь заканчивается. В одно ужасное, отвратительное, гадкое утро в номер влетела дежурная по этажу и противным голосом спросила: «Кто тут командир экипажа? К телефону!» Едва дойдя до аппарата и взяв трубку, командир понял насколько утро гадкое – звонил диспетчер с «радостным» сообщением о том, что завтра лететь по какому-то плану. Что делать? (Вот! Вот! Вот откуда извечный вопрос. Замечу, что второго вопроса – кто виноват? – в армии не существует, ибо виновные не выявляются, а назначаются в приказном порядке. «Ты виноват лишь тем, что я начальник».) Невесело опохмеляясь, экипаж напряжённо пытался придумать выход из этой, мягко скажем, непростой ситуации. В конце концов решили, что продать самолёт могли только полные идиоты, а идиотизм – диагноз, и надо быть дураками до полного и победного конца, потому как другого не дано. Допив остатки спиртосодержащих жидкостей, экипаж расползся по койкам и забылся тяжёлым сном. Утро наступило с неизбежностью падающего кирпича. Умывшись и кое-как приведя себя в порядок, экипаж разошёлся по рабочим местам: командир со штурманом – к диспетчеру оформляться, правый лётчик – в штаб, отмечать командировочные и сниматься с довольствия, радист – за водой, борттехник с бортмехаником – на стоянку к самолёту. В общем, всё пошло как обычно перед вылетом.
Когда командир пришёл на стоянку, то обнаружил всех на месте, где должен был стоять самолёт. Не было только правого лётчика. Молча закурили. Даже некурящий радист. И тут как-то не сговариваясь, все одновременно посмотрели в сторону гостиницы – к стоянке шла разномастная толпа военных во главе с правым лётчиком. Он был оживлён и ещё издали заорал: «Командир! Я тут пассажиров надыбал! Деньжат рубанём на опохмел!» На что командир проворчал: «Механик! Грузи народ и не забудь на взлёте всех выгнать на рампу. Экипаж, занять рабочие места!» Экипаж изобразил занятие рабочих мест – командир встал слева, правый лётчик – справа, борттехник занял позицию между ними, штурман встал за командиром, а радист – за правым, спиной по полёту. Механик с улыбкой идиота пригласил пассажиров зайти в самолёт. Те удивлённо, но молча построились за экипажем в колонну по два, держа в руках сумки и чемоданы. «Самолёт под ток, включить СПУ!» Радист бодро откликнулся: «Самолёт под током, напряжение 24 Вольта!» Дальше пошло легче – радист читал карту контрольных проверок, экипаж включал аппаратуру заученными и отработанными до автоматизма движениями, докладывая результаты. Потом запустили ВСУ. Борттехник при этом рычал, изображая работу двигателя. Командир экипажа по маленькой радиостанции, висящей у него на груди, запросил запуск. Запуск разрешили. Начали запускаться, при этом борттехник с бортмехаником рычали и выли, изображая запускающиеся двигатели.
–Двигатели запущены. Включить генераторы. К выключению РУ-19 готов.
–Выключить РУ-19. Запросить предварительный.
–Контора*, такой-то, прошу предварительный.
–Такой-то, Контора, занимайте предварительный, давление столько-то.
–такой-то, занимаю предварительный.
–экипаж, выруливаем, штурвал держать.
–держу.
Борттехник заорал совсем уж не своим голосом, и экипаж траурной колонной тронулся занимать предварительный старт. Бортмеханик при этом покрикивал на пассажиров: «Не отставать! Ждать никого не будем!» Таким порядком «подрулили» к полосе. Командир запросил исполнительный.
Зачитали карту контрольных проверок перед взлётом.
–Контора, такой-то, карту выполнил, взлёт!
–такой-то, взлетайте, ветер у земли … градусов, … километров в час
–ЭКИПАЖ! ВЗЛЕТАЕМ! ФАРЫ ВКЛЮЧИТЬ, ЧАСЫ ПУСТИТЬ! РУД – ВЗЛЁТНЫЙ, ДЕРЖАТЬ!!!
–ДЕРЖУ!
Командир с борттехником понимающе переглянулись. Сделав движение рукой, как будто добавляет режим двигателям, борттехник завыл, изображая выход двигателей на взлётный. Экипаж начал разбегаться. В прямом смысле. Впереди скачками неслись командир, борттехник и правый лётчик. За командиром, диктуя скорость, скакал, высоко поднимая колени, штурман. Радист скакал спиной вперёд, пытаясь не отстать от правого. Замыкал экипаж механик. Пассажиры, теряя чемоданы, бежали нестройной колонной следом за механиком. Скорость, судя по докладам штурмана, росла и приближалась к скорости принятия решения.
–РЕШЕНИЕ!– заорал штурман.
–ВЗЛЕТАЕМ! – ответил командир.
В этот ответственный момент радист, немыслимо выворачивая голову, пытаясь перекричать рёв двигателей, то есть борттехника, проорал: «КОМАНДИР! КОМАНДИР!» На что командир, не поворачивая головы, огрызнулся: «НЕ МЕШАЙ!» Но радист не унимался: «КОМАНДИР!!! ПРИТОРМОЗИ!!! ПАССАЖИРЫ ОТСТАЮТ!!!»………………………………
…В этом самом месте борттехник проснулся в холодном поту. В горле пересохло, всё тело била мелкая дрожь. Простыня, подушка и одеяло были влажными. Рядом мирно спала жена. Кто-то заворочался в детской спальне. «Младший», – машинально отметил борттехник. И тут пришло прозрение: «ГОСПОДИ! ПРИСНИТСЯ ЖЕ ТАКОЕ! К ЧЕМУ БЫ ЭТО, А?»
P. S. Когда я услышал эту историю, я представил себе всё, как говорится, в цветах и красках – бегущий вприпрыжку экипаж, пассажиров, теряющих чемоданы, воющего борттехника и радиста, скачущего вперёд спиной. Мне стало смешно. При этом смех имел лёгкий налёт жути. Воистину – сон разума рождает чудовищ…
/Аркадий Намавир/.
*контора–вымышленный позывной аэродрома
Наверх >>>
13 прыжок
Подавляющее большинство военных лётчиков и прочих бортовых специалистов транспортной авиации не любит прыгать с парашютом. Мотивировки самые разные. Их можно перечислять долго, но факт остаётся фактом – не любят летчики прыгать, ну не любят. Но прыгать приходится, причём не менее двух раз в год.
Было время, когда на прыжки я готов был бежать в любое время дня и ночи. Я научился укладывать парашют Д-1-5у серии 6 с определяющим его сущность названием «дуб». Я мог с закрытыми глазами уложить «дуб» на стягивание чехла, на расчековку ранца и на ручное раскрытие. Я не пропускал ни одной смены прыжков. Дошло до того, что, выходя из автобуса, я пытался отработать выход из вертолёта. И всё было прекрасно, до поры…
Злую шутку со мной сыграла моя неуёмность – на очередную смену я уложил себе два «дуба», но при погрузке перед выездом на старт обнаружил «бесхозный» парашют и решил, что мне он нужнее, чем кому-либо. Ничто не предвещало неприятностей. Первый и второй прыжки прошли с удовольствием: синее небо, жаворонки в вышине, душа поёт! Третий прыжок начался нормально: взлетели, набрали 800 метров, вышли на курс выброски, хлопок по плечу, шаг вперёд, и пол ушёл из-под ног. Вот тут всё и случилось. Почувствовал неладное я после того, как пролетел мимо всех тех, с кем был в одной серии. Выходил-то я крайним как самый лёгкий и должен был быть выше всех! Попытался поднять голову и не смог. Ладонью упёрся в лоб, приподнял голову и обнаружил, что стропы перекрутились, а сам купол имеет форму не очень большого кома. Страха не было, скорее удивление: супернадёжный «дуб» отказал! Помню, что ощущение было такое, как будто всё происходит не со мной. А чего стоили физиономии оставшихся на борту, торчащие одна над другой из двери вертолёта. Я даже развеселился. При этом мои руки действовали помимо сознания: левая обняла запасной парашют, а правая попыталась выдернуть кольцо. С первой попытки кольцо запаски выдернуть не удалось. Тогда левая рука бросилась на помощь правой, и общими усилиями они кольцо выдернули. После чего левая проворно подхватила вывалившийся купол, а правая отбросила ненужное теперь кольцо в сторону. Тут я заметил, что меня начало крутить по часовой стрелке. Руки бросили купол вверх-вперёд в сторону вращения. Вместо того чтобы наполниться, запаска тряпкой упала вниз. Представляете картинку в пастельных тонах: тряпка сверху, тряпка снизу, а между ними – я, достаточно быстро летящий к земле? Пока я вспоминал инструкцию по действиям в нештатных ситуациях, мои руки, быстро перебирая стропы, подтянули купол, собрали его комом и повторно метнули под 45 вверх. Бесполезно! Запаска опять начала тряпицей падать вниз. И когда руки совсем уже собрались тянуть стропы, купол завис на уровне лица, поболтался на месте и нехотя пополз вверх. Когда запасной парашют наполнился, душа моя возликовала. В этот момент рядом раздался голос: «Ты меня слышишь?» Почему-то вспомнился заяц из «Ну, погоди!» Со словами: «Да слышу, слышу!» – замечаю справа движение. Оказывается, видя моё сложное положение, следом из вертолёта прыгнул парашютист-спасатель Слава Востриков. Он раскрылся примерно на моей высоте и, пока я корячился с запаской, кружил возле меня, оценивая ситуацию. Надо заметить, что у Славы на тот момент было что-то около 10.000 прыжков. Прыгал он на парашюте собственной конструкции и изготовления. Покрутившись вокруг меня и видя, что уже всё в порядке, Слава с криком: «Ты – молодец! Я пошёл!» – закрутил «запятую» и действительно пошёл снижаться. В этот момент основной купол провис у меня за спиной, в нём произошло какое-то таинственное шевеление, и купол наполнился. Приехали, что называется. Лечу по небу на двух куполах как на «Жигулях» – так же плавно и так же неуправляемо. Земля оказалась гораздо ближе, чем я полагал. Со старта что-то невнятно орали в мегафон, но мне было всё равно…
Шлёпнулся я как лягушка на асфальт – купол спереди, купол сзади, я лежу на такой мягкой, тёплой, пахнущей свежим сеном земле, раскинув руки в стороны и глядя в небо ошалевшими глазами. Лежал я, правда, недолго. Поднялся на ноги и начал размахивать руками в сторону старта, дескать, всё нормально. И тут ко мне подлетел санитарный УАЗик, из которого вылез, белый как мел, солдатик. Представляете, что он услышал? Это была самая длинная нецензурная тирада в моей жизни.
Потом были поздравления со вторым днём рождения, подколки по поводу посадки на двух куполах. И, естественно, безапелляционное требование проставиться. Пришлось приволочь господина «Rasputin», который один раз сверху, один раз – снизу. Потом я пил. Пил со всеми. Пил со Славой, пил со спасателями, пил с будущими космонавтами, у которых на нашей базе были сборы. Когда кончился мой « Rasputin», кто-то принёс ещё… Потом два пьяных инструктора учили меня укладывать запасной парашют З-3. Раз, примерно, на пятый я его-таки уложил. Выпили за то, что бы больше не пришлось укладывать запаску… В общем, когда пришёл страх от осознания случившегося, я был настолько пьян, что потерял себя во времени и в пространстве…
После этого случая я ещё отпрыгал две смены, потом был перерыв в два года: так получалось, что когда все прыгали, я был в командировках. А потом на очередном прыжке парашют, раскрываясь, начал меня крутить, цепляться стропами за руки. Угадайте с одного раза: что я сказал начальнику ПДС [1] после посадки?
Теперь я не прыгаю – освобождён, остеохондроз, знаете ли. И ни секунды не жалею. Хотя…
Имя и фамилия, говорят некоторые, определяют судьбу владельца. Не знаю насчёт судьбы, но если Ф.И.О. нестандартны, подвохов не избежать. Объясню к чему это я. Моя фамилия – Намавир. В оригинале – Namavirs, с ударением на первом слоге. Совершенно нормальная фамилия, в Латвии. В деревне, в которой родился мой отец, все были Namaviri. А теперь представьте, как она звучит для жителя Юга России. И ещё – никогда не шутите с невропатологами! Последствия могут быть весьма печальными.
В 1992 году я в очередной раз был направлен на врачебно-лётную комиссию из города Нальчика в город Армавир. В скобках замечу, что как раз в это время моя жена родила дочку. Отмечали это событие всей отдельной эскадрильей. Неделю. Потом – ВЛК, а после – краткосрочный отпуск. Торопился я очень. Встал в четыре утра, чтобы успеть на армавирский автобус. Представляете моё состояние после недельного праздника? Автобус, естественно, опоздал. Приехал я в лабораторию авиационной медицины уже после обеда. Обежал всех врачей, почти… Пока мне заглядывали в различные отверстия организма, невропатолог, нехороший человек, уехал к себе в поликлинику, ибо в ЛАМе числился приходящим доктором. Я в панике кинулся к председателю ВЛК и попытался объяснить ситуацию: « у меня дочка…, мне домой… , а он… , … а я не местный…» Председатель оказался человеком с пониманием. Он позвонил, договорился, и я понёсся через весь Армавир к невропатологу. Когда я ввалился к нему в кабинет, было уже что-то около шести часов вечера.
Захожу, представляюсь, а он мне, не поднимая головы: «Раздевайтесь!» И тут я сделал первую ошибку, спросив: «До пояса снизу или сверху?» «Совсем!»– неласково так. Мне бы притормозить и молча раздеться, но язык мой – враг мой. «Носки можно не снимать?»– спрашиваю. «И трусы тоже!» И началось: я касался пальцами кончика носа с закрытыми глазами, стоял в позе Ромберга, крутился вокруг своей оси с закрытыми глазами и, качая головой, водил глазами вправо-влево-вверх-вниз, приседал на носочках, вытянув руки перед собой… Поиздевался надо мной доктор по полной программе. И, видимо решив доконать, произнёс: «Интересная у вас фамилия, товарищ старший лейтенант! Очень на Армавир похожа!» Мне бы промолчать бы, но я с самой серьёзной миной ляпнул: «Нет, это не фамилия похожа, это Армавир – аббревиатура моего имени и моей фамилии. «АРкадий наМАВИР». Невропатолог перестал писать в медкнижке и поднял на меня озабоченный взгляд. Знаете, как смотрят на безнадёжного больного? Я не выдержал и улыбнулся. Доктор покачал головой и сказал: «А я уж было подумал… Ладно, здоров».
Только выйдя из поликлиники, я понял, что моя лётная карьера могла на этом и закончится, едва начавшись. С тех пор с невропатологами я не шучу. Чёрт их знает, что у них на уме?
Наверх >>>
ТРЕТИЙ РАЗВОРОТ
Эти истории поведал мне старший воздушный радист Сергей Линник –прапорщик с лицом и статью минимум полковника и зам. героя Советского Союза. Его истории – своего рода эпос нашей авиации. Что-то произошло с ним, что-то ему рассказали. Одно могу сказать – по мотивам этого эпоса можно писать книгу. Здесь я привожу всего две его байки, пока две – остальные ещё не подготовлены "к печати"
Представьте себе аэродром дальней авиации где-то на юге могучего и великого Советского Союза. На дворе – середина семидесятых. Перебоев со снабжением войск не существует. Керосина – море разливанное. Помимо боевого дежурства в воздухе экипажи постоянно совершенствуют лётное мастерство на учебно-тренировочных полётах. Над аэродромом стоит гул десятка Ту-95. Кто-то взлетает, кто-то заходит на посадку, кто-то висит на кругу. Обычная работа. Жара стоит под сорок. Несчастный, замороченный руководитель полётов пытается развести по кругу шесть или семь бортов, протягивая каждому третий разворот на десять секунд. В эфире слышен его тусклый от жары голос: «Такой-то, третий через десять секунд». «Такой-то понял – третий через десять секунд». «Этакий, вам третий через двадцать секунд». «Этакий понял – третий через двадцать секунд»… И так далее, по мере приближения очередного борта. Вдруг эфир оживляется незнакомым голосом: «Песчаный, 06232! Подход, прошу условия». По голосу слышно как встрепенулся РП: «06232, Песчаный. Примите условия: давление 758 мм рт. ст., точка работает с курсом 231°, два тридцать один, видимость более десяти, полоса сухая. Идут полёты, принимать буду ко второму развороту на 600 м». «Песчаный, давление – семь пять восемь, курс два тридцать один, принимаете ко второму. Разрешите, я в районе третьего постою? 06232». РП сделал горлом булькающий звук и какое-то время молчал – секунду, две – не больше. В эфире кто-то нервно хихикнул. И тут руководителя прорвало: «Вы там что – поохренели? Солнечный удар? Как вы постоите? У меня семь бортов на кругу, а он постоит! Командиру экипажа после посадки ко мне! Я вам постою!»,– но, видимо, решив не откладывать в долгий ящик и устроить показательную порку, спросил раскалённым голосом начальства, которое дурачат: «Ваша принадлежность? Ваш тип?». 06232 назвал аэродром базирования и обиженным голосом добавил: « А тип мой – Ми-6, вертолёт!». И опять молчание в эфире, секунды три. Потом РП обычным тусклым от жары голосом продолжил: «Сякой-то, вам третий на тридцать секунд позже. 06232, вам посадка на магистральную, между первой и второй РД».
Не знаю, правда ли, но дядя Серёжа утверждал, что этого руководителя долго потом звали «третьим разворотом». Даже командир полка порой орал по селектору дежурному по полку: «Где третий разворот?». И даже недавно прибывший майор, дежуря по полку, на гневный вопль командира ответил: «Сейчас по карте гляну, товарищ полковник!»… Но это – совсем другая история.
А.Н.
Наверх >>>
КОРОТКИЙ МАРШРУТ
Надо заметить, что работа военных авиаторов – это тяжёлый, изматывающий нервы труд, абсолютно незаметный и непонятный непосвящённым. Казалось бы, что здесь такого – отсидел в кабине некоторое время ничего не делая, ведь самолётом управляет железный лётчик – автопилот? На самом деле всё гораздо сложнее. Взять тот же Ту-95. Полёт на боевое дежурство занимает от 12 до 18 часов. Всё это время экипаж сидит на парашютах, а отнюдь не мягких банкетках. Туалета нет, вместо него, простите за натурализм, – мочеприёмник или бутылка с пробкой. И, что самое тяжкое, экипаж готов в любую секунду применить оружие мощностью в несколько Хиросим, находящееся на борту, погибнуть в результате атаки перехватчиков вероятного противника, разгерметизации и чёрт-те чего ещё, что может случиться в полёте. Причём, надежда на парашют, как средство спасения, невелика. Сколько случаев, когда благополучно покинув терпящий бедствие самолёт и штатно приземлившись, экипаж погибал в холодной воде, в горах, в тайге? Ведь служба спасения далеко – не успеют… Я уж не говорю о такой вещи, как дозаправка в воздухе, когда командир экипажа теряет за считанные минуты несколько килограммов веса – куда там гербалайфу!
Были времена, когда боевое дежурство в воздухе было неотъемлемой частью работы дальней авиации. Наши стратегические бомбардировщики летали по всему миру, защищая интересы СССР и напоминая всем, что дядя Сэм – не самый главный на планете. Налёт у экипажей был немалый. Уставали, конечно, как черти. Обычно после возвращения и послеполётной подготовки домой никто не расходился. Что бы скинуть напряжение собирались у кого-нибудь в гараже и принимали «русское лекарство от стресса». Соблюдалось это неукоснительно. Жёны были крайне недовольны – кому понравится, когда благоверный, слетав в Скандинавию и проболтавшись там около суток, возвращается домой подшофе?
Вот на этом фоне и произошла история, которую рассказал мне дядя Серёжа. Он в ту пору летал в экипаже майора Квинихидзе* – грузина по национальности и атомной бомбы по темпераменту. Майор был женат на русской женщине, которые, в отличие от кавказских женщин, мужу в рот не смотрят и своё мнение при себе не держат. Поэтому майор после каждого полёта на боевое дежурство вынужден был выслушивать выступления жены на тему: «Сколько можно пить и дома не бывать?» Как же он любил жену, если, с его-то горячей кровью, ни разу не позволил себе слова худого в ответ сказать, не говоря о том, чтобы поднять руку? Но всему есть предел. И в какой-то момент нервы доблестного авиатора не выдержали. Он сгрёб жену в охапку, привязал её к стулу офицерским ремнём с портупеей и, со словами: «На большой маршрут я тебя не пошлю, а вот на короткий – слетай!»(попробуйте прочитать эту фразу с грузинским акцентом), – ушёл в гараж. Часа через четыре несчастная женщина кое-как добралась до входной двери и стала звать на помощь. Её вопли услыхала жена замполита эскадрильи, который жил в квартире напротив…
Когда майора нашли, он был изрядно навеселе и на возмущение замполита беспечно заметил: «Подумаешь – пять часов, да она ещё береговую черту не пересекла!»
Говорят, что молодые пилоты эту историю рассказывали своим боевым подругам в качестве назидания. Не все верили, но вопросов: «Чем вы там занимаетесь?»– старались не задавать.
*Вымышленная фамилия, настоящей, чес-слово, не помню
А.Н
Наверх >>>
Попадалово
Ну, попадалово – это громко сказано, так, издержки профессии.
Я уж не помню, в каком это году было, но точно – в начале 90-х. Я тогда летал на Ан-12 и ещё не боялся. Везли мы группу побитых то ли армян, то ли азербайджанцев (так и подмывает по-горбачёвски сказать – «азебаржанцев») из Закавказья в количестве примерно 40 голов.
А надо отметить, что Ан-12, воспетый самодельными десантниками-менестрелями, это полное аэродинамическое уё… безобразие. Начиная с того, что устойчивость значительно преобладает над управляемостью и заканчивая негерметичностью грузовой кабины. Пассажиров приходится возить либо на эшелонах не выше 4.500, либо в гермокабине. А гермокабина рассчитана на 15 человек при условии, что они все ну о-о-очень худые. А мы везём около сорока человек, из которых 15 – дети, а остальные весьма упитанны. Лететь пришлось через Кавказский хребет. Безопасный эшелон, по-моему, 6.300. Пришлось борттехнику по АДО (авиационному и десантному оборудованию) загонять всех в гермокабину. Дверь он закрывал с большим трудом. Часть детишек пришлось загнать в кабину экипажа. Кое-кто из них тут же залез к штурману. Оттуда периодически стали доноситься шлепки и негодующие вопли. Эти маленькие мер…, простите, цветы жизни распустили мой парашют, разбили пару стаканов и несколько тарелок, рассыпали последовательно соль, чай и сахар, полив их заваркой из стоявшего на плитке заварника. Заварник не разбился только потому, что был железный. «Усатый нянь» – детский лепет на лужайке по сравнению с тем, что нам пришлось пережить. Кое-как успокоились они только где-то минут через сорок. Мы уж совсем собрались расслабиться, даже начали о чём-то трепаться.
Вот тут всё и началось. Пинком распахнулась дверь в девятом шпангоуте, отшвырнув одного из детишек, и появился странно бледный борттехник по АДО. Я, улыбаясь после анекдота, поворачиваюсь с вопросом: «А что, собственно, случилось?» На что следует абсолютно убойный ответ: «Баба рожает!» Я, продолжая идиотски улыбаться, поворачиваюсь к командиру и на его вопросительный кивок говорю: «Всё нормально, баба рожает. БЛЯ!!! КОМАНДИР! БАБА РОЖАЕТ!!!» Представляете немую сцену? Все глядят друг на друга большими глазами и молчат. В довершение всего влез штурман с каким-то вопросом (он в своей конуре не слышал нашей беседы). В ответ ему СПУ рявкнуло в четыре глотки: «ЗАТКНИСЬ!!!» От возмущения штурман вылез к нам и даже попытался устроить разборки, но был остановлен вопросом: «Ты роды когда-нибудь принимал?» «Роды?»– переспросил он и быстро залез обратно к себе. Тут радиста осенило, что у АДОшника аж пятеро детей. Ничего, что от разных жён. Должен же человек, настрогавший столько потомства, знать, как они на свет появляются! АДОшник сразу заявил, что боится крови и что делать детей и принимать роды – далеко не одно и то же. Лётчики в два голоса заметили, что автопилот барахлит, нет, работает он нормально, но вот слегка барахлит. И по этой самой причине они никак не могут покинуть рабочие места. Штурман молчал, как застреленный. Радист усиленно начал клацать какими-то переключателями и пожаловался на вторую станцию, мол, слышимость не очень, да и вот-вот передача управления и без связи – никак. А для верности добавил, что скоро – контрольная связь… и тут все посмотрели на меня (предупреждал меня мой инструктор Юрий Фёдорович Степанов, что бортовой техник – последняя линия обороны экипажа. Я думал, что это касается только техники. Святая наивность!) Крови я не боялся, автопилот у меня не барахлил, да и вообще военный борттехник, в отличие от гражданского, в полёте отдыхает.
Выхожу к пассажирам и наблюдаю картину – тётка с во-о-о-от таким животом корчится в углу, а всем остальным как-то по барабану. С ужасом пытаясь вспомнить всё, что знал о деторождении, я фальцетом (тогда мне казалось – мужественным басом) заверещал что-то, согнал всю эту банду на один борт и потребовал у АДОшника горячей воды и чистое полотенце, как хирург сельской больницы из какого-то совкового фильма времён 30-х годов помыл над помойным ведром (исполняющим к тому же роль бортового туалета) руки с мылом, вытер их техническим полотенцем (тем, которым вытирают посуду, стол и руки после замены колёс) и поднял на уровень груди. Не хватало только резиновых перчаток. Ну, ей-богу, «Ускоренная помощь», хирург от сохи, борттехник-гинеколог! И вот в таком виде, с жутко серьёзным лицом подхожу к роженице, а самого трясёт – ведь сейчас родит! Положил тётку на лавку боком, присел рядом и не знаю, что делать дальше. Что уж я там ей говорил и что делал – не помню, полная амнезия. Пришёл в себя я только перед посадкой, когда сел в своё кресло на распущенный парашют и оставил успокоившуюся тётку на попечение мужа.
Скорая въехала на стоянку следом за самолётом. Тётку вынесли прямо в машину, причём так быстро, что даже муж не успел сесть. Потом говорили, что родила она нормального мальчишку. А врачи удивлялись: как она не разродилась в самолете? Может, вправду я помог?
А.Н.
Наверх >>>
БОРЬБА...
...На самолёте установлен автопилот, пилоту есть с кем побороться в полёте.
из выступления инструктора перед курсантами.
Борьба… Кто в этой жизни ни разу не боролся? На руках за столом после перебора пива; на кулаках и ногах в тёмной подворотне с ребятами, спросившими время вместе с часами; с преподавателем на экзамене за положительную оценку; с боссом; с клиентами etc…
Как-то раз в газете «СМ-сегодня» (кто не знает – бывшая «Советская молодежь», печатный орган ЦК ЛКСМ Советской Латвии) я на эту тему видел карикатуру – жутко, с ног до головы, вооружённый верблюд и подпись: «У верблюда два горба, потому что жизн – борба» (именно – жизн, и именно – борба). Я это всё к чему? А кто-нибудь из вас, уважаемые (надеюсь, мои байки читают хотя бы два человека) когда-нибудь боролся с автопилотом? Очень увлекательное зрелище, особенно если борется кто-то другой.
Летели мы как-то в славный город Завитинск на регламентные работы*. Наш Ан-12 с бортовым номером 09 свистел в сторону восхода солнца на хорошей попутной тяге. Известное дело – на восток всегда дует попутный ветер. Борттехник по АДО готовил ужин. Старший бортовой (я тогда был стартехом) дрых в кабине сопровождения, предварительно усадив меня в своё кресло со словами: «Давай учись, юноша!» А чему учиться? Сиди себе, следи за тем, как автоматика вырабатывает топливо да в окно глазей на то как «под крылом самолёта о чём-то поёт зелёное море тайги». К тому же за Уралом прямые отрезки пути такие длинные, что даже штурман засыпает. Скуку скрашивали анекдотами, байками, словом – трёпом.
Прервал нас неугомонный АДОшник, сообщив по СПУ, что «кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста». Через мгновение в кабине остались только правый лётчик и я. Даже штурман выскочил из своей конуры, привлечённый запахом тушёнки. Пользуясь случаем, я пересел на командирскую чашку. На что правак сразу сказал: «Отключай автопилот, потягай на руках». Ломался я, как истинный военный, ровно шесть секунд. После чего, нажав красную кнопку «отключение автопилота», судорожно вцепился в штурвал. И началось… 10 вправо, 20 влево; одновременно 100 м вверх, 200 м вниз. Спасибо праваку, он спокойно, без подъ…бок, подсказывал, как загонять «стрелочку на бутылочку», как держать тангаж. Длилось это безобразие минут 15, не больше. Взмок я основательно, но бросать стеснялся. Выручил меня опять же наш АДОшник. Он вошёл в кабину и со словами: «Дайте пожрать спокойно!» – включил автопилот. Нет, это не всё, что он сказал по поводу моего высшего пилотажа, но я думаю, об остальном вы догадаетесь сами.
Для более полного представления о ситуации скажу, что на Ан-12 автопилот включается, в том числе, и на ручке управления АП, которая смонтирована на правом подлокотнике командирского кресла и имеет вид компьютерного джойстика с кнопкой в макушке. Когда командир покидает кресло, эта штуковина откидывается вместе с подлокотником назад. И вошедший в кабину имеет возможность незаметно включить автопилот прямо с порога пилотской кабины, находясь вне видимости того, кто сидит в кресле. Для чего я так подробно описываю положение этого «джойстика» станет ясно чуть ниже.
Следом за АДОшником в кабину вошёл радист – начальник связи нашего тогда отдельного отряда, мой одногодок и приятель. Для приличия возмутившись, он, сказав что-то вроде «не умеешь – слазь, щас покажу пилотаж», залез на командирскую чашку, освобождённую мной. Спокойно выключил АП и начал «пилотировать»…
Секунд через 15…20 в кабину ворвался АДОшник с перекошенным от негодования лицом. Увидев радиста за штурвалом, он протянул руку и включил АП, прижав при этом палец к губам. Бедолага радист какое-то время боролся с АП, не замечая зелёной лампы «АП включён». На зрелище пришёл посмотреть весь экипаж. Штурман, гадёныш, ещё и пошутил – начал гонять поднятым «джойстиком» самолёт вверх-вниз, вправо-влево. Радист, не замечая никого и ничего, продолжал бороться.
Трудно описать словами эту борьбу: сжатые в ниточку побелевшие губы на пунцовом от напряжения лице; пустой взгляд сузившихся глаз; струйки пота на лбу и висках; сведённые к переносице брови; рубиновые уши; огромные желваки, свидетельствующие о силе стискивания зубов; сведённые судорогой на штурвале пальцы с белыми костяшками – картина, достойная кисти великого Леонардо. Сколько длилась борьба я не скажу, за временем не следил. Закончилось всё из-за того же штурмана. Гоняя самолёт, он дёрнул подлокотник и задел радиста. Оборачиваясь, радист, наконец, увидел зелёную лампу «АП включён» и всё понял. Под дружный хохот он слез с командирской чашки, послал всех далёко, сел на своё место и до самого Завитинска разговаривал только со службой управления воздушным движением.
Успокоился радист только после того, как командир рассказал о подобной шутке, сыгранной с ним, когда он только-только сел на левую чашку. Тогда ему пришлось сажать самолёт при включённом автопилоте: ничего не понимая, он со всей дури тянул штурвал, периодически рыча: «Тяжело, бля, тяжело».
Радист больше к штурвалу не подходил, даже на земле. А когда ему припоминали этот случай, с самоиронией говорил: «Рождённый ползать – летает боком!» (на известных мне типах самолётов радист сидит либо боком по полёту, либо спиной).
А.Н.
*география мест, в которых я побывал на регламентах – особая статья.
А это – я, на фоне той самой "девятки", но уже в роли старшего бортового техника, Нальчик'92
Наверх >>>
ГАВЁННАЯ ИСТОРИЯ
Да, история того, попахивает. Произошло это смрадное дело в восемьдесят первом году прошлого века в полевом лагере Минского Суворовского военного училища, что в Колодищах под Минском. В лагере происходило превращение суворовцев первого курса – «фантомов», которые пороха не нюхали и в танке не горели, в суворовцев второго курса – «кадетов», которые имели право считать себя опытными вояками, крутыми бойцами, рядом с которыми спецназ рядом не стоял. Это сейчас, через двадцать лет, я понимаю, насколько смешно мы тогда выглядели. Но тогда…
Лагерь был небольшим огороженным прямоугольником метров двести на сто пятьдесят. Внутри периметра находилось три казармы, здание штаба, летние классы, офицерские палатки, в которых офицеры не ночевали, предпочитая уезжать в Минск, летний умывальник и туалет. Вот в этом туалете и произошла эта история.
Туалет был типа «сортир», правда, без буквы «жо». Сие архитектурное сооружение было выполнено в виде хибары на двадцать посадочных мест. Места располагались в два ряда по 10 отдельных кабинок, причём ряды располагались друг к другу спиной. Вход находился в торце. Вся конструкция стояла над огромной выгребной ямой. Дальше станет понятно, зачем я так точно описываю место действия.
Наши прапорщики (О! Прапорщики – алмазный фонд Вооружённых Сил) любили иногда гонять в выгребной яме крыс. Нет, они в яму не ныряли, они бросали туда взрывпакеты. Событие не было регулярным, но обычно происходило после обеда во время тихого часа. Выглядело всё примерно так – прапор заходил в туалет, громким криком оповещал о своём присутствии, после чего бросал в «очки» несколько взрывпакетов. Всё.
В тот достопамятный день всё так и было. Прапор зашёл в заведение, громко рявкнул что-то вроде «ПА-А-А-БЕРЕГИСЬ» и закурил (особым шиком считалось поджечь взрывпакет от сигареты, как в фильмах про грабителей банков). После предупредительного вопля на противоположную от прапора сторону заскочил бедолага суворовец из соседней роты. Припёрло мальчугана. Он принял позу орла и застыл над очком. В это время прапор поджёг, один за другим, два взрывпакета и метнул их в аккурат под ничего не подозревающего юношу. Через несколько секунд первый взрывпакет сработал. Фонтан фекально-каловых масс поднялся из очка и омыл задницу несчастного. Несчастный был настолько шокирован, что не придумал ничего лучше, чем наклониться и крикнуть в дыру какую-нибудь гадость в адрес бомбометателя… Стоило ему открыть рот, как исправно сработал второй взрывпакет… Омытый с головы до ног дерьмом, со спущенными штанами и открытым ртом пацан выскочил из заведения прямо под пристальные взгляды построившихся возле казарм товарищей…
Две недели он потом ночевал в пустующей офицерской палатке, в казарму его не пускали. А потом ещё долго называли «недоделанный–обделанный».
Выпускникам РВВАИУ
(совместное творчество, желающие могут внести свою лепту)
Вся наша жизнь-потери и находки,
но где бы ни был волею судеб,
я возвращусь, чтоб выпить с ВАМИ водки
и преломить пусть даже чёрствый хлеб...
/А.Намавир/
А можно пива долбануть,
нассать в Киш-озеро мечтая,
и на природу ломануть,
сожрать шашлык и блевануть!
Потом по городу бродить,
пройтись по рижским барам старым,
опять сблевнуть, потом икнуть,
и вспомнить жизнь курсанта под гитару.
Кто вспомнит плац, кто стадион,
а кто-то старый Циклотрон,
и марш-броски чрез лес дремучий,
и кухню с Примаком вонючим,
работу в Ропажах дрянную,
а после пьянку удалую...
/В. Гуща/
P.S.: для тех кто не знает:
Циклотрон - туалет круглой формы на том месте где потом построили плац;
Ропажи - подшефный колхоз;
Примак - прапорщик-м$#%к - зам.начальника крсантской столовой
Наверх >>>
О лести, сыре, лётчиках и технарях...
Уж сколько раз твердили миру,
что лесть-суть вред,
но дёргая грубее лести лиру,
добьётся больших льстец побед...
Пилоту в Ставрополе как-то раз
из Армавира
прислал другой Пилот головку сыра.
Пилот в кабину взгромоздился
и плотно фонарём прикрылся.
Сыр развернул, поесть собрался,
но тут Технарь вблизи нарисовался.
Стремянку подтащил, фонарь открыл,
и запах сыра над бетонкою поплыл.
Мы отвлечёмся на минутку,
чтобы объяснить, как тяжело
неискушённому технарскому желудку,
который от перловки подвело,
без спазмов реагировать на сыр,
тем более, что батальонный командир
что мог – продал, что мог – сожрал,
а что не смог, то надкусал.
Сменял весь шоколад на молоко,
на шило - мыло, сыр - на сухари,
поймёте вы как нелегко
живут на свете технари.
Технарь понюхал и поплыл,
и дифирамбы закатил:
«Ты, мол, Пилот – крутой боец,
как в небе ты – врагам конец,
ты, брат, летаешь как никто,
из пушки в глаз убьёшь орла,
из сотни бомб кладёшь в цель сто,
и о тебе молва прошла,
что где-то далеко от дома,
кладя крутые виражи,
ты бился со звеном «Фантомов»
и всех подбил, ну расскажи!»
С похвал Пилота закружилась голова,
как не кружилась с сотни бочек:
«Да я из пушек, со всех точек!…
Они стелились как трава!
Да что звено! Их эскадрилью
перехватить меня подняли,
я всех смешал с дорожной пылью.
тебе про это рассказали?
Тут нет неправды, ни полслова.
И, видит бог, не врёт народ.
Да я их так!...да если б снова-
я полк загнал бы в огород...»,-
Вскричал пилот, а сыр упал,
технарь его тотчас поймал,
тишком под плоскость утащил
и с удовольствием схарчил.
Тут друг к Пилоту подошёл,
Пилот, подмены не заметив,
про бочки, горки, петли плёл,
забыв про сыр, про всё на свете...
Технарь, мгновенно сыр сожрав,
достав из шапки папиросу,
слегка отбойник обоссав,
рыгнул и плюнул под колёса.
На возмущение Пилота,
Технарь, облизывая пальцы,:
Сказал: «Небесные скитальцы-
В большой семье не щёлкай ротом.»
Мораль? Не будет вам морали!
Неужто Вам и так не ясно,
что лесть действительно опасна!
Об этом мы и рассказали.
/А. Намавир/
Наверх >>>
БУ-ФЕТ
Этот старый анекдот в ВВС рассказывают многие, утверждая, что рассказанное произошло именно с рассказчиком. Я услыхал его от Сани Мишкина – моего однокашника, в ту пору бывшего старшим техником группы обслуживания и регламента вертолётов и их двигателей. Вот ведь что интересно – Саня давно уволился из армии и пропал где-то на просторах бывшего СССР, а история осталась и напоминает мне о человеке, с которым, в буквальном смысле слова, мы спали под одной шинелью, ели из одного котелка и делили последнюю сигарету без фильтра на двоих…
Однако, я отвлёкся. Александр божился, что всё произошло в 1987 году при перегонке вертолёта с Казанского авиационного завода в Нальчик. Командиром экипажа летел майор Михаил Окладов, кавалер многих орденов за Афганистан и мастер вертолётного спорта, пилот от бога, царствие небесное – умер в 1995 году. Лётчик-штурман и борттехник – два Андрея, два друга-собутыльника, тоже прошедшие Афган. Трезвыми их видали крайне редко. Мышкин летел пассажиром, но сидел на месте борттехника, так как сам борттехник спал сзади на чехлах. Полёт проходил на высоте около километра без каких-либо проблем. Командир курил в приоткрытый блистер, штурман читал книгу, а Саня глазел по сторонам, впитывая новые ощущения. Но в какой-то момент командир нарушил спокойное течение событий, задав штурману вполне невинный вопрос: «Андрюша, где мы?» Андрюша энергично бросил книгу и со словами: «Сейчас, Миша», и самым серьёзным видом уткнулся в карту. Повисло молчание, длившееся минут пять. Окладов повторил вопрос уже более официальным тоном: «Андрей! Где мы?» На что Андрей, ещё более энергично зашелестев картой, ответил: «Минутку, командир!» Ещё через пять минут командир начал закипать. Налившись краской, он рявкнул в СПУ: «Штурман!!! Место!!!» Ответ последовал сногсшибательный: «А чёрт его знает, командир!» В последующие несколько минут Андрей узнал о себе много нового: кем была его мама, куда ходил его папа, сколько раз его при рождении уронили на пол и тому подобные интимные факты своей биографии. Но тут вмешался Саня: «Мужики! Смотрите! Железная дорога!» Командир сориентировался мгновенно: «Снижаемся. Проходим над станцией. Читаем название, я – левую половину, Андрей – правую! Поехали!» Вертолёт ринулся вниз, с грохотом пронёсся над хибаркой вокзала, разгоняя немногочисленных пассажиров и коров, и снова набрал высоту. «Я прочитал – БУ»,– сказал командир, – «А ты?» «А я – ФЕТ!» – ответил штурман…
Всё закончилось благополучно. Вертолёт долетел до Нальчика, а Саня долго ещё при любом удобном случае рассказывал эту, якобы с ним произошедшую историю.
Я думаю, что все мы, служившие и служащие в настоящий момент в военной авиации, знаем массу баек «про спирт», тем более, что в условиях всевозможных дефицитов, если борт имел спиртовую систему ( неважно для чего ), то это было большим подспорьем всему полку вообще и каждой конкретной семье в частности.
Тем более, что таких типов ЛА в нашей авиации немного. Мне эта тема близка потому, что после выпуска в 1989 году, 1-й факультет, курс Тураева-Крюкова, я попал служить на Дальний Восток, гарнизон Николаевка, в/ч 42822, на противолодочные гидросамолеты Бе-12.
Вышеуказанный субстрат там был, в количестве 10 литров. Шло это добро, хотя будем выражаться точнее: по замыслу ОКБ Г.М.Бериева должно было идти на обмыв лобовых стекол пилотов при полетах на малой высоте с целью поиска ПЛ. Однако реально, дальше фраз «Командир, вижу соль на стеклах» и «Включить спиртонасос» ( для МС-61 ) дела не шло ( а простите, ну и естественно снижения на малую высоту – порядка 300 метров, ну без этого никак, ведь и бароспидограф есть, да и МСРП тоже ). А если бы и шло, то все равно бы к ничему не привело, так-как спирта в спиртовом бачке отродясь не было ( на моем борту я за 2 года сам заливал всего 2 раза / один раз для очистки совести командира полка и один раз с той же целью для какого-то проверяющего из Москвы, кстати случай с проверяющем будет описан позднее /.
Так вот, это так-сказать преамбула.
Эту байку я слышал от экипажа Ан-26 ( г. Кневичи, совместное базирование в а/п г.Владивостока ), когда мы гоняли свои борта на завод в Евпаторию.
Когда-то их полк был вооружен самолетами Ил-14. Насколько я видел сам, то по-моему последние самолеты уже имели противообледенительную систему винтов электрическую, а вот первые – спиртовую ( кстати «старые крабы» нашего полка утверждали, что первые Бе-12 также её имели – вот говорили спирта то было ).
Так вот, борт шел из Владивостока в Хабаровск, эшелон 3500 и заранее было известно что где-то посредине возможна зона обледенения.
Емкость системы – 40 литров. И вот стоит задача, как это добро сберечь. Как бы сказал М.Задорнов: «Мы великие люди, это бы тупые американцы ничего бы не придумали, а вот наши …!!!»
Все гениальное оказалось просто. Бортач взял… банку ЦИАТИМа, и натер им лопасти винтов.
Полет прошел нормально и все литры оказались там, где это было необходимо ( т.е. в желудке ).
Честно говоря сам я этому первоначально не поверил. Однако решил проверить. Когда вернулись из Евпатории, сдал борт «владельцу» и на первой же предварительной на своем борту намазал на одной лопасти участок ( причем не тоненько, а так, нормально ). Но отрядному не сказал ( в морской авиации не НТЗ и НТО / в смысле - отряда / ), а предложил отгонять движки. Прогнали оба по программе, а у нас вибромеры стояли. Смотрю, вибрация на всех режимах в норме. После осмотрел лопасть, вся смазка на месте. Ну и выпустил борт в полет. Как раз БС ( боевая служба ) – на 4 часа. Потом, второй вылет, по моему, еще часок по кругам помотались. А на следующий день проверил – ну точно, никуда ничего не делось, ещё и оттирать пришлось ( лопасть то белая ).
Так, что: «Сказка ложь, да в ней намек…»
Наверх >>>
БАЙКА № 2. «ПРО ЛОПАСТИ»
Говорил мне полковник КАРДАШ С.Т. как-то: «Винокуров, почему вы не выучили работу втулки винта АВ-68 ?». А я ему толкую, что де училище-то у нас фронтовой авиации, на кой это вообще изучать-то.
Ну и как специально для меня попадаю я служить на Бе-12 ( двигатели АИ-20Д 4-й серии и винты АВ-68 ). А посему всё, что касалось турбовинтовой авиации сразу стало интересно.
Так вот, это вообщем, то не байка а реальный случай, не знаю был он в ежеквартальном выпуске по разным авиапроишествиям, однако у нас, в понедельник, на читке приказов и прочей ерунды ( типа ППР ) зачитывали да и с этого полка технари потом кое-какие подробности рассказывали ).
Опять-же, герои всё те-же авиаторы одного транспортного полка ВВС ТОФ. У них были Ан-26, Ан-12 и придворный Ту-154.
Ан-12 заруливает на стоянку. Стартех смотрит, смотрит ( пока лопасти вращаются ), ну натурально ничего понять не может. Вроде все также, а все равно что-то не так. Сами знаете, что иногда бывает такое состояние.
А потом дошло до него ( кто сталкивался с турбовинтовыми двигателями, то знает, что вне зависимости от цвета лопастей, законцовки всегда в желтый цвет покрашены ). А тут нету желтого круга при вращении винта и всё тут. Когда лопасти то остановились глянул, да так и ахнул: Короткие они какие-то, ну, как будто, как самодельные.
«Ё…твою …..ть» и бегом за отрядным. А тот за инженером экскадрильи ну и пошло-поехало.
Начался натуральный разбор полета. Экипаж особенно запираться не стал и вовремя покаялся.
А было так:
Ан-12 сел поздно ночью на один из аэродромов ЗабВО, ну и как бывает его отправили в самый дальний карман. А там ни прожекторов ни другого освещения нет.
Ну зарулили, движки сразу выключили. Так-как время позднее быстренько все закрыли да и смотались в гостинницу. А дело было под выходные. Наутро поехали на самолет. Подошли и обомлели. Законцовки лопастей одного из крайних двигателей ( не помню это первый или четвертый был ) загнуты. Стали смотреть ( а на аэродроме стояли «свистки» ), оказалось что задели газоотбойник ( или что-то в этом духе ).
Ну что делать, сами понимаете, винтов то запасных никто не возит с собой.
Однако потрясающая техническая смекалка наших авиаторов не спала в этот момент. Не знаю, кто из них там это придумал: борттехник или кто из пилотов, неважно это.
А важно то, что дальше всё выглядело как в той книжке: «Пилите Шура, они золотые…». Взял экипаж в руки по напильничку ( сгоняли в местный гарнизон ) да и давай упражняться. Короче говоря к понедельнику, к утру, законцовки всех четырех лопасти были аккуратно отпилены, выровнены и закруглены. Движок отгоняли. Вибрация оказалась в норме ( на Ан-12 тоже вибромер есть ) ну и улетели ( а кому нужен на чужом аэродроме какой-то пролетающий траспортер – тем более в обратную сторону, вот если бы в сторону Москвы, да ещё с красной рыбой, тут бы они «живыми» не ушли ).
Ох и реву же было. Чуть всех с летной работы не поснимали.
Наверх >>>
БАЙКА № 3. «КЕРОСИНОВКА»
Спирт на наших бортах был хороший, это не какая- то там «массандра» или «шлёмка». Это ШИЛО. Причем неправ М.Задорнов в известной юмореске про тюменских нефтянников: «шило» это не спирт с перцем. Я живу сейчас на Севере Тюменской области и здесь ни один нефтянник про термин «шило» и не слыхал.
Только наш брат-авиатор может понять поговорку: «Шила в мешке не утаишь, вытечет…»
Кстати, в некоторых частях говорили не ШИЛО, а ШПАГА. А ещё я слышал такой термин: «ЧИФ» - расшифровка такая: «ЧИСТЫЙ и ФКУСНЫЙ».
Так вот, у нас на Бе-12 было шило, а официально «Спирт гидролизный, ректификат П-092». ( это 96,6 % между прочим ). Отсюда расхожее выражение про любителей этого лучезарного напитка «Пъянь гидролизная».
Так вот, случилась в нашем гарнизоне страшная беда. ( вспомните начало
90-х и поймете почему ) Какой-то прапорщик с базы, получая спирт на складах ВВС ТОФ во Владивостоке, ошибся с тарой. Он получал 1 тонну спирта в базовскую тару ( 5 стандартных бочек по 200 л. ) и перепутал у себя на складе бочки ( ну якобы …).
Взял с собой бочки, в которых почему-то раньше хранился керосин ( и еще на момент получения спирта, керосина в тех бочках было предостаточно ). А ведь сами знаете, что это за жидкость…
ТРАГЕДИЯ ГАРНИЗОННОГО ( и не только ) МАСШТАБА.
Почему?, понимать надо….
Дальний Восток ведь…
Конец лета …
Красная рыба…
Все владивостокские и всякие московские проверяющие летят на дармовщинку…
Спиртяшки попить, рыбки покушать….
А тут какой-то прапорщик одним махом всю малину испортил ( вроде как в поговорке: «Одно лишнее неосторожное движение и вы… отец ).
Ну и куда это всё добро девать ?. Нового то не дадут. А старый то никуда кроме как на самолет не пригоден. А на кой хрен он там нужен. Он в других местах личному составу надобен.
ПРИМЕЧАНИЕ: Чтобы, ежели кто из гражданских забредет на сайт, дабы про нас ничего плохого не подумал, а также ради торжества справедливости в истории Государства Российского, добавлю, что спирт был надобен не только для пития оного, ну и для разных и очень серьёзных дел. Ну например для сбора металлолома.
Да, Да, именно так.
Военная часть, приграничный округ, полеты имеющие статус боевых ( на поиск иностранных ПЛ ) и металлолом, да еще с планом. Бред какой-то.
Я сам ( новоиспеченным лейтенантом, старшим техником корабля ) был поражен, когда после очередного «распределения заработанного», инженер эскадрильи сказал, что надо сделать взнос в «Фонд металлолома».
Сколько говорю, пол- литра отвечает. Оказалось, что наш полк, а равно и все авиачасти ВВС ТОФ имеют план по сдаче металлолома.
Нет, ну вы представьте …
Я говорю, что мол неужели чей то самолет пилить будем, а спирт стартеху в компенсацию…
НУ ЩАС, РАЗМЕЧТАЛСЯ, говорит, ни х…я мы пилить не будем, вон Сергеич ( прапорщик из группы СД ), поедет на шахту в город Партизанск и за «определенное» количество шила привезет ну очень необходимое нам количество металлолома. А если не будет у шахтеров металлолом, говорю.
А, не велика печаль. Поедем на танкоремонтный завод и там наберем.
Танк что-ли отдадут ?
Ну, говорит молодой, ну ты блин даешь, или ты, говорит, балдеешь или ху..шь, однако пояснил: Завод тот танки уже не ремонтирует, а по заказам разных «военных коммерсантов» делает из списанных танков капусту, в прямом и переносном смысле. Режет их на металлолом, а дальше тот металлолом идет в Южную Корею. Однако всякий шурум-бурум можно достать ( катков немного, гусеничных траков т.д. ).
А теперь кто на такое шило что-нибудь даст…
Ну а раз получили, значит и его списывать надо. Летали, списывали ( по нормам естественно ), но ведь колом оно стоит у всех ( в смысле в бутылках и канистрах ), близок локоть, а не укусишь…
Так вот, стояло это шило без движения до зимнего перебазирования на полевой аэродром ( были у нас такие учения ). А л/с размещали обычно в старой неотапливаемой школе. Раньше-то было чем греться, а теперь…
Ну конечно, мы люди запасливые, не у у каждого с собой по пузырю всегда найдется в таких случаях то, однако кой у кого было. Для «запуска турбогенераторов» хватило, ну а «основные движки» запускать то нечем…
Вдруг кто-то говорит: «А что, братцы, «керосиновки» что-ль тяпнуть»?.
Чего, чего ?
Ну «керосиновки» то этой…
«А-а-а-а, ну давай, наливай, наливай» поддержали его братья по оружию.
А надо сказать, что полевой аэродром был недалеко от основного места базирования. И командир полка уехал на ночь в гарнизон.
Утром естественно построение.
Посмотрел командир на своё войско, носом по привычке то потянул, ну натурально ничего не поймет. Странный какой-то дух, вроде бы и знакомый, а вроде бы и нет.
Кто поближе стоял, тому и говорит: «А ну-ка, дыхни…»
Точно горячий летний дальневосточный ветер на летном поле, донес до ноздрей командирский тонкий аромат керосина. И сошлись уже, недоуменно-грозно, брови командирские, однако, что-то мешало командирскому обонянию, незримо присутствовало, так-сказать.
И тут всё стало ясно. Мешал этому обонянию изысканный, едва заметный, неуловимо присутствующий спиртовой ароматец.
«Вы что это, тут, без меня…?: только и смог сказать он.
Видя что деваться некуда авиаторы особенно запираться не стали: «Керосиновка» командир», ответили.
Ну что он мог сказать в ответ…
Так и закрепилось это название.
Но, ребята, это не конец.
Такой керосиновки то целая тонна. А так-как списание шло только при полетах на боевую службу да при полетах с воды ( ну это вообще было раритетом ) а объем спиртового бачка на наших бортах ( да и у соседей на Ил-38 ) был всего 10 литров, то сколько же его над было списывать.
А если во внутьрь в чистом виде, то оно конечно забирает, но уж больно жены то возмущались. Утром, ежели кто ввечеру переберет, можно форсажную камеру привязывать, и кстати работать будет будь здоров, не хуже чем на любом истребителе…
Но и тут гениальные мозги наших авиаторов не спали.
Это тупые американцы в такой ситуации ничего бы не придумали…
А вот наши, то…
Ведь все в школе учили химию, а из неё знали, что еще великий русский химик Менделеев выяснил, что лучше всего, когда 40 % спирта, а остальное вода...
И вода, она не всегда губит, иногда и выручает…
А выше я уже говорил, что у нас применялся 96,6 %, который естественной все разбавляли ( хотя вру, были любители неразбавленного, но про таких была загадка: «Зимой и летом одним цветом, кто это?». Обычно ответом служила фамилия данного человека, по причине его неизменно красно-коричневого выражения лица ).
Гениальность идеи прежде всего состояла в том, что:
А ) спирт разводится водой, а керосин нет.
Б ) холодная вода сама по себе способствует отбитию различных запахов,
Но тут встала другая проблема, как разделить две образовавшиеся фракции ?
Сейчас вы поймет гениальность наших людей.
Я понимаю, почему мы первые полетели в космос и вообще…!!!
Значит так, берется вот эта самая двухфракционная смесь и выливается….. в обычный, прозрачный полиэтиленовый пакет. Хорошенько еще раз взбалтывается, дается отстоять.
На стол ставится настольная лампа и кастрюля.
Зачем лампа ?. А затем, что она, лампа, включенная, и на просвет хорошо видны две фракции, водо-спиртовая смесь внизу, а всякая гадость, как говорил Райкин, сверху.
Потом делаем в нижней части пакета аккуратное отверстие, и смотрим как добро сливается в кастрюлю. Когда остается 1-2 см остаток 9 где всякая гадость ), пакет быстренько убираем и готово.
Ну конечно, аромат керосина еще остается, но утренний «выхлоп» уже менее насыщен «несгоревшим» керосином.
Но и тут наша авиационная мысль не стояла на месте.
Сначала через марганцовочку пропускаем то, что в кастрюлю слили….
Еще лучше стало…
Ну а потом вообще «песня» начинается….
Берем бутылку пива. Выливаем её в кастрюлю ( не путать, в пустую ) и ставим на плиту. Нагреваем этак до начала интенсивного выделения пузырьков, добавляем туда пол ложки растворимого кофе и немного сахару ( ну вообщем «по фкусу» ) и добавляем 300-400 г смеси из кастрюли ( из первой ). Мгновенно закрываем крышкой и снимаем с плиты. Даем остыть и …. УХ, ПЕСНЯ !!!.
Ну конечно, если для нас мужчин, то делаем покрепче ( больше спирта, меньше сахара ), а ежели для дам, то наоборот.
И ни один человек никогда не скажет, что этот напиток когда-то имел в своем составе ТС-1.
Так-то.
Наверх >>>
БАЙКА № 4. «ИЗЛЕЧЕНИЕ»
Дело это было той достославной весной 1989 года, когда вовсю писался диплом, когда весь наш курс предвкушал тяжесть лейтенантских звездочек и сюрпризы распределения.
Стоял светлый весенний вечер. Удрав пораньше из ЗДП мы как то находились в расположении курса ( точнее в комнате на нашем 3-м этаже новой общаги).
Сидели мы и смотрели старенький, раздолбанный телевизор, купленный подешевке у предыдущего курса ( кстати по моему это был курс Огия )
А на экране целитель всех времен и народов Алан Чумак творил чудеса по излечению широких масс народонаселения от всех известных и неизвестных науке недугов путем «зарядки» всяких подсобных предметов, как-то: воды, водки, крема от комаров, авиационного стрелково-пушечного вооружения и блоков УБ-16 и УБ-32. Причем делал он это лихо и для всех сразу.
Так вот, сидим, значит мы и смотрим, как данный товарищ совмещает элементы флажковой сигнализации ВМФ с ритуальными танцами ямало-ненецких шаманов. И звучит фраза: «А сейчас вместо моего изображения на сером экране появится белая точка. Вы должны смотреть не нее и у вас всё начнет проходить» ( что «всё» мы так и не услышали – но если посмотреть на жизнь всей страны в целом и многих в частности, то действительно «всё» прошло у многих ).
В это время в комнату входит Игореша Попов. Он сначала не обращает внимания на телевизор, а посему эту знаменитую фразу слышит в пол-уха. Потом, видя что все с неподдельным вниманием начинают смотреть на эту самую «белую точку на сером фоне» спрашивает о её предназначении.
Естественно он получает ответ, что посредством этой точки целитель всех времен и народов Алан Чумак излечивает различные органы человека, причем мгновенно. А на вопрос как это сделать, получает информацию о том, что всё гениальное просто, надо де к этой самой «белой точке на сером фоне» только приложить больной орган и дело с концом - сразу «всё» само пройдет.
Причем отмечу, этот совет ни есть чьё-то индивидуальное творчество, это получилось спонтанно и каждый внес свою лепту. Если мне не изменяет память в комнате были кроме меня: Андрей Угрин ( Феликс ), Вовка Селькин, Вадька Богданов и непомню кто ещё. Все мы, естественно, горячо заверили Игорешу, что это истинная правда. Причем каждый при этом прилагал невероятные усилия, чтобы не расхохотаться, видя как меняется Игорешино лицо: от неверия и сомнения до неподдельного интереса ( причем, уже потом, окончательно успокоившись мы выяснили, что все разом думали что не мы его, а он нас разыгрывает и что в последний момент он нам скрутит фигу с маслом ).
Ну а дальше начинается, как говорили в нашем незабвенном, Краснознаменном 289 ОПЛАП ( отдельном противолодочном авиационном полку ): НУ ПРОСТО ПЕСНЯ !!!
Игореша, приняв неведомое на тот момент нам решение, без долгих раздумий стремительно движется к телевизору и не успеваем мы даже охнуть, прикладывает к белой точке на сером экране телевизора свой…. НОС !!! Как впоследствии оказалось бедняга простыл и нос у него в это время был ну с очень большим насморком.
Вы не обратили внимания на прилагательные, в них то и вся соль. Если даже сейчас, все эти «соньки», «филипсы» нет нет да и щелкнут Вас статическим электричеством ( по пальцам естественно ), то представьте, какую порцию «лекарства» получил Игорешин НОС от нашего «ветерана». Статический разряд был такой силы, что можно было подумать и громе.
Игорек подпрыгнул чуть ли не до потолка, а в комнате, ну как бы в компенсацию отсутствовавшего грома, раздался не то что хохот, ну напросто рёв. Смеялась даже настольная лампа.
Причем, когда выяснилось, что Игорек не сразу понял, что его разыграли ( а это выяснилось по вопросу: « И что – это помогает ? ), то рёв перешел просто во всеобщий стон и скрежет зубовный.
Вадька Богданов так смеялся, что от смеха брякнулся с кровати. Это вызвало такой бурный приступ веселья, что с соседних комнат к нам побежал народ с вопросами: «По какой программе идет то, что вызывает такой смех?».
Началась всеобщая истерика. Начал смеяться даже Игорек высказывавший нам в это время свои мысли относительно нашего происхождения и…, ну сами знаете, как никак все тут военные во первых ( независимо от того служат теперь или нет – это ведь состояние души на всю жизнь ) и авиаторы во вторых.
Байка №1. «Про Вовочку Семенова»
Байка из курсантской жизни, а фигурант главный – Вова Семенов. По выпуску АО-86 он загремел на максимально возможное расстояние от своего родного Кёнига, именно – в Кяхту (а может, Джиду, уже и не помню), что за кривым озером поближе к монгольской границе, обслуживать Ми-26. Он написал мне оттуда пару писем, в которых матом не сопровождались только «Здравствуй» и «До свидания», попросил прислать чего-нибудь вроде тушенки...Потом пропал и следы его затерялись.
Впрочем, на момент описываемых событий Вовочка о таком взлете своей карьеры еще не подозревал, а мирно учился на 2-м курсе 2-го факультета РВВИАУ им. Я.Алксниса, был застенчив, краснел по делу и не по делу и матерных слов практически не употреблял. Отправился он как-то в солдатский магазин (что слева от центрального входа был) купить себе заколку для галстука, а с ним увязались я да Леша Гришин. Смотрим – Вова пялится на витрину на свою заколку и губами шевелит (а они у него как у негра были). Тетенька продавщица смотрит на Вову. Вова молчит, продолжает шевелить губами. Наконец дама не выдерживает – «Молодой человек, что Вам?». Вова молчит, паузу тянет, пялится на свою заколку. Мы понимаем, что у Вовы ступор, и подходим поближе. После мощной паузы Вова выдавливает из себя – «Дайте, пожалуйста, ГАПСЕМ....» и тут же начинает мучительно краснеть. Продавщица переспрашивает – «Что??????» Вова показывает пальцем на заколку, и мы все склоняемся над ценником. Я не знаю, что там прочитал Вовочка, но на ценнике было достаточно ясно написано «ЗАЖИМ»...
Короче, Вову переклинило, а по своей натуре переспросить он не решался, оттого и мучался, потел и краснел, пока не выдавил из себя этот самый ГАПСЕМ.
Наверх >>>
Байка №2. «Суровые офицерские будни»
Есть ряд историй, которые почти превратились в анекдоты, и каждый их рассказывающий клянется, что ЭТО происходило именно с ним. То, что будет ниже, действительно произошло на моих глазах – хотите верьте, хотите нет. И если вы услышите эту или похожую историю от кого-либо еще, имейте в виду – точно такая же (а может, именно эта) история произошла в 18 км юго-восточнее Лейпцига в гарнизоне советских ВВС Брандис.
В нашей эскадре был техник по имени Юрко Калюк – щирый украинский хлопчик, выпускник славной Васильковской бурсы, техник из тех, что ночью просыпаются от кошмарного сна в холодном поту и в криках (самолеты всего полка катятся в пропасть, а я из под своего колодку никак выдернуть не могу). Как-то летом уболтал он меня съездить ночью немцам на карповничек половить рыбы (вообще в карповнике ловить нельзя, да и просто так, если без фиш-карты, тоже нельзя). Но советские офицеры фиш-карт не покупали из классовых соображений, а ловлю в заповедных карповниках рассматривали как часть контрибуций, наложенных на фашистскую Германию.
Перед рыбалкой надо решить технические вопросы – собрались ловить «на фонарь», но он с берега заметен. Одно высшее инженерное и одно среднее техническое образования приходят к гениальному решению – опустить фонарь в воду на веревке, предварительно его защитив от воды. Чем защитить – второй вопрос. Полиэтилен был забракован, поскольку фонарь был Юрка’, фонарь был немецкий, дорогой....короче, не годится полиэтилен. После тяжелых раздумий было выбрано решение попытаться затолкать фонарик в презерватив.
После первой смены полетов мы с Юрком переодеваемся, садимся на велосипеды и пылим в сторону Брандиса. Юрко затянут в роскошные джинсы, фонарь прихвачен для натурного эксперимента. Вваливаемся в аптеку, Юрко с фонарем в руках подходит к прилавку и говорит на чистом немецком – «Фрау, мондос!» Та показывает на прилавок, мол, весь ассортимент перед вами. Юрко оглядывает все это великолепие и уточняет параметры поиска – «Фрау, гросс мондос!» Та жмет плечами и опять показывает на витрину. Юрко заталкивает фонарь за ремень джинсов, опирается на прилавок руками и начинает внимательно смотреть свой «гросс мондос». После нескольких минут поиска он, отчаявшись, вновь обращается к продавщице и, жестикулируя, пытьается ей объяснить, что ему нужен экстраординарный, нууууу очень большой «мондос». Так они препираются еще с минуту, наконец Юрко теряет терпение и говорит – «Айн момент!» и лезет в джинсы....за фонариком. Такого вопля «Нааааааааааайн!» я никогда больше не слышал.....)))))
Наверх >>>
Байка №3: Бойтесь данайцев, дары приносящих
На каком это курсе было, сказать точно не рискну, вероятнее всего – 2-й или 3-й, соответственно, все это произошло году в 82-83. Вечерняя поверка в казарме, наша пятая группа стоит на «взлетке», Овчаренко монотонно, наизусть бубнит список курса, в задних шеренгах идет своя жизнь – короче, все как всегда. В первой шеренге стоит Леша Гришин и отчаянно скучает. Сзади него стоит Жека Петров, который поступил в бурсу из какого-то московского института со 2-го курса – человек, умудренный жизнью и отягощенный слабостью к алкоголю, за что и страдал постоянно. Последний раз я с ним пересекся совершенно неожиданно на варшавской стороне вокзала в Бресте, где он дожидался поезда в голодную и нищую Польшу, а я соответственно – поезда в сытую и богатую Германию. Судя по его тогдашнему виду, полковые будни совершенно оправдали его надежды и решение податься в ВВС – видимо, страсть свою к пойлу он реализовывал в полку в полной мере.
Итак, Леха скучает, а Жека сзади него методично и не спеша грызет семечки. Леша решает приобщиться к этому празднику жизни и, не оборачиваясь, отводит руку за спину и подставляет ладонь. При этом он делает этакие...приглашающие движения ладошкой, что у Жени рождаются, видимо, совершенно другие мысли и ассоциации. Он спокойно расстегивает ширинку, достает «дубликат бесценного груза» и бережно выкладывет Леше на ладонь. Пару секунд у Леши ушло на идентификацию предмета и полную потерю желания грызть «это». Зато до окончания поверки Леха был королем и центром всеобщего внимания. Женя же после поверки ограничился добрым советом, который он произнес характерным для него гнусавым голосом – «А ты ладошку-то дустом помой...»
Наверх >>>
Байка №4. «Красный день календаря»
Германия (тогда еще ГСВГ, а не ЗГВ), 1989 год. Стоит жаркое лето, мы летаем первую смену – построение в 4-5 утра, буксировка, 2 часа предполетной, разведка погоды и 8 часов летной смены, потом послеполетная, растаскиваем самолеты в зону, на велосипеды – и на заслуженный отдых. Такой вот конвейер три раза в неделю.
Одна из летных смен выдалась на удивление плодовитой на всякие ЧП – если мне не изменяет память, было 12 отказов, из которых 5 перешли в ПЛП. Тут надо несколько отвлечься и рассказать про Зам по ИАС нашего полка м-ра Давидок. Выпускник РВВАИУ, он испытывал странную ревность к офицерам из нашего училища и потрясающе не умел с ними ладить. Нас было трое – два НТЗ (ст. л-т Павленко, ст. л-т Кибальник) и я, и со всеми нами у него были «сложные» отношения. То ли мы мешали ему демонстрировать свою образованность, то ли каким-то образом подрывали его авторитет (например, меня народ спрашивал, почему я закончил училище, а Давидок, по его словам – академию, хотя бурса в общем-то одна и та же). Короче, мы добросовестно платили ему той же монетой и при всяком удобном случае по нему проезжались. Любимым развлечением Давидка было наказать вновь прибывших в полк молодых летчиков за неотдание воинской чести (ну идет чмо в техничке, откуда бравому выпускнику Бебского, т.е. Борисоглебского училища, знать, что это – Зам командира полка?). Я с ним познакомился через неделю, когда, прибыв в полк и представившись всем замам, обнаружил, что мой родной зам по ИАС порезал ногу, купаючись на скалистых озерах. Я представился инженеру по СД, перетер все вопросы с инженером по АО, и через неделю после построения был отловлен Давидком с вопросом – «Какого ...., тварь дрожащая, ты мне не представился?» Я что-то промямлил и получил в ответ фразу, с которой начинают службу все лейтенанты – «Не с того, лейтенант, службу начинаете».
Давидок обожал всяческие шоу и вообще считал ниже своего уровня, например, просто отправить народ на пару часов наводить порядок в эскадрильской зоне с тем чтобы сопротивляющийся состав прочувствовал, что начальство им недовольно. После той смены нас продержали 4 часа в эскадрильском домике, требуя, чтобы никто не расходился – будет построение в ТЭЧ с раздачей слонов за рекордно аварийную смену. Поздно вечером Давидок наконец снизошел до нас, сирых, и вот мы стоим в ТЭЧи и видим подъеэжающий УАЗик. Выходит Давидок, достает какой-то журнал и произносит приблизительно следующее – «Такой смены не было с момента основания полка. Я поднял все свои записи – это абсолютный рекорд в кавычках. Сейчас я буду называть отказ, борт, а соответствующие специалисты плюс техник и НТЗ будут выходить из строя. Посмотрим, кто останется в конце.» И началось – Борт 69, спарка Л-39 (у нас тогда еще не было Су-25УБ, использовали привычные летчикам чешские Л-39), выбило масло. Борт 34, невыработка топлива из подвесных баков. Борт 40, остановка двигателя после пуска НУРС на полигоне...» Я вышел на втором отказе и стоял, смотрел как в глубине ТЭЧ народ ковырялся с бортом 34 – каличем, на котором хронически барахлила сигнализация выработки подвесных баков (все вырабатывалось нормально, но топливная аппаратура показывала, что нет выработки). Дошли почти до конца, и в этот момент раздается громкий хлопок, и по всей ТЭЧи расползается запах керосина.....На 34-м отстрелили баки....В пол....Вася Бондаренко, уже стоящий рядом со мной, после тревоги не вынул пиропатроны. В ТЭЧ повисает тишина секунд на 10-15. Давидок, не говоря ни слова, захлопывет журнал, садится в «бобик» и уезжает. Тишина висит еще с полминуты. Мы расходимся. Show is Over.
Наверх >>>
Байки от Валерия Гущи
А пиво у них больше на мочу похоже...
Служил я после окончания училища в славном городе Эберсвальде-Финов, что под Берлином. И была у нас чудная техника - МиГ-25. Счастье длилось три года - полк стали перевооружать на МиГ-29. Самолёты перегнали в Белоруссию и дошла очередь до наземки. Из Союза пришли несколько бортов, пару дней мы всё добро туда запихивали, настало время лететь следом, матчасть передавать.
Всем объявили сбор под самолётом в 5-00 утра. Пришли мы полностью подготовленные в дальнюю дорогу - припёрли несколько ящиков отличного немецкого пива, ну и начали ждать вылета. Но не всё так просто. Простому советскому человеку можно было просто попасть в любую страну Европы со своим служебным паспортом без визы или вообще без паспорта с одним удостоверением во многие страны соц. лагеря, но весьма непросто было отправиться обратно в Союз. Мы ждали пока нам определят аэродром на котором сначала мы пройдём таможенный досмотр. В 15-00 его определили - Калининград. Естественно, что до этого времени мы выпили всё пиво и несколько раз ещё бегали в гарнизонный магазин. Наконец мы взлетели. Кто-то спал, кто-то пил пиво дальше. Потом всем приспичило по малой нужде. А поскольку мы летели в грузовом отсеке Ил-76, то понятно, что удобства были виртуальные. Один старый капитан предложил справлять малую нужду в пустые бутылки и закрывать их пробками, чтобы не расплескать. После посадки предполагалось всё это добро выбросить. За время полёта образовалась аккуратная батарея бутылок которую составили в пустые ящики.
Наконец мы приземлились в Калининграде. Но как-то все забыли об этих бутылках - количество выпитого вместе с таможней совсем башку задурили. Народ расположился под крылом грузовика в ожидании следующего перелёта. И никто не обратил внимания на двоих из экипажа 76-го, которые спёрли несколько бутылок "пива" и расположились с другой стороны самолёта. Заметили их только когда они с довольными физиономиями залпом выдули по бутылке. Мы замолчали открыв рот, и в этой тишине один из них, глубокомысленно почмокав губами, произнёс:
- А пиво у этих немцев какое-то безвкусное, больше на мочу смахивает...
Спорить с ним из наших никто не стал - зачем человека расстраивать, да и ему виднее было в тот момент. ;)))))
Наверх >>>
Захаров Александр
Хочу поделиться воспоминаниями о том, до какой степени маразма иногда опускаются господа генералы. Это абсолютно правдивый случай из моей офицерской жизни.
Наверх >>>
Форцовщики
Был я в те времена курсантом 5-го курса.
Вышли мы с ребятами в увольнение , радостные ,готовые к встрече с прекрасным. Ну а по пути к трамваю решили завернуть на толкучку , помните знаменитый Чиекуркалнс? Да, хочу уточнить ,что переодеться в цивильную одежку мы еще не успели и были одеты по форме, в шинелях ,вещичек с собой ни у кого никаких не было. Ну так вот , только мы приступили к просмотру барахлишка которым торговал чесной народ, как я вдруд почуствовал "товарищеское" похлопование по плечу. Повернулся я и увидел старого своего "друга" капитана Тимофеева , ну или попросту Тимоху, был он в то время помощником коменданта Рижского гарнизона. Встрече я ,сами понимаете, был несказанно рад. Тимоха интелегентно попросил нас всех отойти в сторонку и задал нам вопрос после которого мы на некоторое время потеряли дар речи: " Ну что, рассказывайте чем форцуете?" Слегка опомнившись мы предложили ему вариант курсантских шапок и хлястиков к шинелям, ответ видимо не совсем удовлетворил прорицательного блюстителя борьбы за чистоту армейских рядов капитана Тимофеева и после продолжительной беседы Тимоха проявив гуманность , выраженною в том ,что нас не повезли на губу, просто отправил нас обратно в училище ,приказав доложить нач. курса ,чтобы он нас наказал своей властью. Когда мы рассказали нашу скорбную историю Н.Н. Савченко он долго смеялся. Увольнение в этот день у нас всё-таки состоялось, а встреча на толкучке только прибавила настроения.
КРЫЛАТЫЕ ФРАЗЫ И РЕАЛЬНЫЕ СИТУАЦИИ ИЗ ЖИЗНИ РВВАИУ
/Винокуров Андрей/
Курсовой офицер Л-т Маклаков: «Товарищ курсант, я Вас накажу, …накажу….
Если не накажу…., то посажу….»
Курсовой офицер Капитан Пономарев ( выставя перед собой растопыренную пятерню и обращаясь провинившемуся курсанту ): «Пять, пять и только пять…. Больше не могу, меньше права не имею…» ( нарядов если кто забыл )
Начальник курса майор Тураев С.Г.
Общее недовольство курсом:
Разве это курсанты ?. Это ж не курсанты, это ж бл…ть индейцы какие-то.
О несвоевременно открытой каптерке с парадной формой:
«Что-же это такое…, Это-ж бл..ть п…ц какой-то, вредительство….!!!
О действиях суточного наряда на курсе:
«ДЕЖУРНЫЙ…, ДЕЖУРНЫЙ !!!!! Кончайте заниматься этим онанизмом и начинайте настоящую уборку !!!
Подполковник Котов
( помните его предмет «Организация и ведение войскового хозяйства» и последующая, успешная деятельность в деле зачистки «Вертикали» и буфета в корпусе «Б» от курсантов в составе Группы контроля строевой подготовки
( совместно с Огием )).
«А вы знаете, что я Вас могу даже за неправильно пришитую пуговицу посадить…» ( речь шла о пуговице, пришитой серпом и молотом вниз ).
Полковник Эспер ( с 4-го факультета, а чё он там делал уже не помню ).
Дело было на втором курсе, зимой, по моему в воскресенье. Что-то мы подзадержались с Витей Шевчуком на курсе и все увольняемые уже удрали. А была команда: «Строем до КПП». Ну и перемещаемся потихоньку. Смотрим, а с 3-го курса аошники что-то мечутся возле Вертикали.
- Чего говорим вы тут.
- Отвечают, что мол полковник Эспер в патруле.
- Чего делает-то.
- Носки смотрит.
- И какие ему надо.
- Черные или синие.
- Так а у вас какие, красные что-ли.?
- У нас-то синие, однако он говорит, что это голубые, а значит неуставные.
- Вот бл…ть…!!!
Подумали мы с Витей, подумали, я и говорю: Витька, пойдем мимо, вроде как в магазин, проверим там он или нет ?.
Ну и идем потихоньку, смотрим – стоит… прошли, козырнули и дальше, в сторону магазина. Ну думаем - пронесло. Не тут-то было.
- Товарищи курсанты, стойте, ко мне ( Подошли, представились )
- Куда направляемся ?
- В магазин, товарищ полковник.
- Ну да, в магазин, в парадной-то форме ( а не дурак… )
- Ваши увольнительные ( ну всё, думаем мы….)
- Покажите ваши носки ( а у меня они черные, а у Витьки синие – но застиранные уже в дугу)
- Почему у Вас носки неуставного цвета.
- Как неуставного, ведь они черные и синие,
- Я что по вашему, дальтоник что-ли?
- У вас Винокуров они серые, а у вас Шевчук они голубые.
Попытались мы объяснить что-то, ( про стирку, про то, что линяют, ну не доходит ).
И тогда я иду «ва-банк» ( а аошники тоже подошли и слушают )
Я говорю:
- Товарищ полковник, разрешите доложить. Согласно Положения о вещевом довольствии курсантов военных училищ нам положены носки синего или черного цвета.
- «Так синего или черного?»
- Синего или черного, какие будут на складе. Однако в процессе эксплуатации носков они становятся грязными и подлежат стирке, последствием которой является их линька.
- Что, что?
- Ну линяют носки то, и при стирке из выданных мне со склада черных носков, которые в момент выдачи являлись тёмно-черными носками они становяться светло-черными – иначе серыми, а из выданных курсанту Шевчуку темно-синих носков они стали светло-синими – иначе голубыми.
- Да-а –а ?
- Так точно, товарищ полковник !
Минут пять от молчал, а потом выдавил из себя: «Вольно, все свободны…»
Мы все молча шли по Накотнес, каждый думал о чем-то своём, из низких серых туч падал легкий пушистый снег, стояла тишина и вдруг один из аошников, как бы очнувшись сказал: “Ну, брат, ты даёшь, эдак-то ляпнуть “…темно-черные носки путем эксплуатации превращаются в светло-черные, иначе серые…” И ведь поди ж ты, помогло, а мы думали п…ц пришел увольнению…”
Ну что тут скажешь.
Поэтому сейчас, я с полным на то основанием говорю своим сослуживцам: «Если бы я с августа 1984 по ноябрь 1992 года не служил в Советской Армии, то я бы не знаю, как я бы смог жить Вашей гражданской жизнью…».
Полковник Меркушев, увидев, что кто-то спит на его лекции.
Вытянет бывало руку, наставит указательный палец на уснувшего и скажет грозным басом:
"Разбудите злодея!"
Тот поднимается со следами тяжёлых раздумий о судьбах нашей Родины на лице, а он ему:
"Золотко, берите свою светлую голову в руки и начинайте работать..."
Наверх >>>
/Олег Гущин/
Был свидетелем на лекции двух потоков:
"Курсант Иванов, встаньте! Как ваша фамилия?"
22-я кафедра, полковник Икар Иванович Брыскин (вы только вслушайтесь!), легендарная личность.
«Скажите, товарищ курсант, а почему электрический двигатель вообще крутится?» Легкая паника... «Ну, .... напряжение на него подается, вот и крутится». «Очень хорошо. А почему тогда утюг не крутится, когда он в сеть включен?» Молчание. «Ха-ха-ха...У утюга оси вращения нет».
Курсант Руслан Напсоков (есссссно - Ара), один из двух-трех, кто поступал по разнарядке и на мандатной комиссии общался через толмача. После 1-го курса с гневом обнаружил, что на летчиков здесь не учат, и попытался рвануть когти. Николай Николаич Савченко уговорил его остаться, уж не знаю как. Итак, Напсоков сдает электронику п-ку Санадзе с 23-й кафедры (два грузина):
«Скажите, Напсоков, зачем вот этот диЁд?» Мгновенный ответ – «Товарищ полковник, я не знаю, зачем этот диЁд нужен, но я думаю, что эту схему делал умный человек. Если он поставил этот диЁд, значит, он нужен.»
О кличках и прозвищах –
Преподаватель кафедры высшей математики за свою фамилию Деревянко и странную особенность ставить оценки с точностью до 2-3-го знака после запятой (3,87 или 4,056) имел прозвище 0,8 (плотность дуба).
Руководитель нашей войсковой практики в Черняховске п/п-к Недвецкий с 1-го фака имел прозвище «Марадона». Сначала считалось, что так его прозывают за странную походку (странной была не только походка – Кащенко по нему плакало), но коллеги с 1-го братского факультета разъяснили истинную причину возникновения прозвища – «Да его за офигенные бабки с кафедры на кафедру сплавляют».
Наверх >>>
/Аркадий Намавир/
Пётр Михайлович Сонец говаривал: "Товарищ курсант! Имеет место быть факт фиксации наличия вашего отсутствия на самоподготовке!"
Наверх >>>
Байки от Андрея Дмитриева
... п/п-к Недвецкий с 1-го фака имел прозвище «Марадона». Сначала считалось, что так его прозывают за странную походку (странной была не только походка - Кащенко по нему плакало), но коллеги с 1-го братского факультета разъяснили истинную причину возникновения прозвища - «Да его за офигенные бабки с кафедры на кафедру сплавляют».
Мы долго не знали как правильно звучит фамилия этого деятеля: то ли Недвецкий, то ли Медвецкий - так за ним и закрепилось прозвище Немедвецкий. Вообще этот Немедвецкий был и сам по себе ходячим анекдотом, но и про него анекдоты сочинялись. Довольно много уже старых теперь анекдотов я впервые услышал именно в применении к Немедвецкому типа:
Послали в космос Белку, Стрелку и Немедвецкого.
Телеграмма с Земли: «Белке - провести фотосъемку солнечных пятен, Стрелке - провести эксперименты с радиотелескопом, Немедвецкому - покорми собак и НИ К ЧЕМУ НЕ ПРИТРАГИВАЙСЯ!!!»
А вот этот анекдот, я уверен, родился в училище именно благодаря удивительной тупости Недвецкого и его уникальной способности полностью вычитывать содержимое развешенных плакатов.
На плакате с техническими данными какого-то прибора (рабочая температура от -30 до +30 градусов), кто-то из курсантов пририсовал нолики. Немедвецкий так и прочитал «Рабочая температура прибора от -300 до +300 градусов».
- Простите, товарищ подполковник, но на кафедре общей физики нас учили, что температуры ниже -273 градуса не бывает!
- Повторяю еще раз: прибор новый, совершенно секретный, и на кафедре общей физики про него могли ничего не знать!
...22-я кафедра, полковник Икар Иванович Брыскин (вы только вслушайтесь!), легендарная личность.
«Скажите, товарищ курсант, а почему электрический двигатель вообще крутится?» Легкая паника... «Ну, .... напряжение на него подается, вот и крутится». «Очень хорошо. А почему тогда утюг не крутится, когда он в сеть включен?»
22-я кафедра и ее лабораторные - это вообще отдельная песня. Руководил кафедрой тогда полковник Сяскин(???)(хорошая болезнь склероз L) Мужик вообще уникальный, выполнил нормативы мастера по семи различным видам спорта, начиная от лыж и заканчивая гимнастикой, за всю свою жизнь не получил ни одной четверки, но был ужасным «логопедом» - не выговаривал многих букв.
Лекция:
- Записите тему «Коллектолы напляжения»
- Но ведь мы только что прошли коллекторы!
- Ну и сто? Были «коллектолы», а тепель - «коллектолы»! Писите!
И пишит на доске: «Корректоры напряжения»
Зачет на лабораторной:
- Вам, товалищ кулсант, сосет. И вам сосет! А вам - не сосет!
- А почему это - всем сосет, а мне не сосет???
- Вот вам и не сосет! Вам - дфойка!
Та же 22-я кафедра:
«Тряпки». Кажется, майор Кранчюкас:
- Скажите, а что будет если на вашу машинку, которой вы по утрам бреетесь, поставить авиационные щетки?
Курсант, бодро:
- Ей можно будет бриться на высоте 20 тысяч метров!
Электрические машины.
- А почему электродвигатель крутится?
- А на нем обмотка есть!
- А если на утюг обмотку намотать, он закрутится?
- Он... ЗАГУДИТ!
- А откуда на самолете электричество?
- От генератора!
- Так... А от чего крутится генератор?
- От двигателя!
- Так... (хитро прищурившись) А где берется электричество для того, чтобы крутить двигатель?
- (Паника! Разница между авиадвигателем и электродвигателем забыта начито!) ...От аккумулятора!
- А на сколько хватает аккумулятора в воздухе?
- (Уже понимая, что протупил, но еще не понимая - где) На 15 минут...
- А потом катапультируемся?
А крылатых фраз было сколько! Недаром училише авиационное, крылатое. Лекция по РЭО:
- Курсант Рябов, почему вы спите?
- Лег около двух, не выспался...
- В следующий раз ложитесь около одной!
Был у нас подполковник Шишок (ну не помню фамилию - Шишок, да и Шишок - бывший технический пилот с Байконура. Слегка сексуально озабоченный). Поставили его нам автоматику читать. Мужик добросовестно переписал учебник на перфокарты и старательно перерисовывал все с них на доску, заставляя и нас делать то же самое. «-Непонятно! -- Потом разберетесь, в учебнике все написано!» «-Вы тут ошиблись! -- Ничего, в учебнике написано правильно, посмотрите там!» Разозлились, на перемене перетасовали ему его колоду перфокарт. Думаете он хоть что-то заметил??? Так и продолжал. Зато экзамены ему сдавать было легко, но это отдельная история. Однажды, в понедельник, рисует лекцию, вдруг прерывается на полуслове, замирает с мечтательной улыбкой, и к курсанту на первом ряду:
- Усинас! Вы, кажется в субботу женились?
- Так точно! А что???
- Ну и как... ОНА?
Но чемпионом по армейским фразам был наш начальник курса, тогда майор Трифонов.
- Смотрю, а там хулиганы в военной форме одежды, в шотрах цвета хакки, дефилируют по аудитории Б-102, беспорядки нарушают! (Вообще-то имелась в виду 2-106: был такой лекционный зал в казарме второго факультета, потом его отдали под ВЦ)
- Хватит толочь ступу в воде!
- Лаболаторная. Тубаретка.
Как-то раз увидел меня из дверей канцелярии:
- Дмитриев, что такое «квантус»?
- Понятия не имею, товарищ майор, а в чем дело?
- Позвонили с вещевого склада, сказали срочно прийти, получить квантус. Берите с собой пять человек и бегом!
В количестве 6 человек, по дороге обсуждая сможем ли мы дотащить эту хреновину и как мы вообще будем его стаскивать по узкой железной лестнице со второго этажа склада, мы поднялись на склад и бодро сообщили:
- Мы за квантусом!
Начсклада слегка обалдел:
- За чем???
Видя легкое замешательство хозяина «квантусов» мы слегка подрастеряли свою решимость:
- За квантусом. Вы звонили...
Похоже, он что-то начал понимать, но легкое недоумение на его лице сменилось сильным.
- А... А сколько вам надо штук?
- Не знаю. Все, что положено. Но если людей мало, то мы сейчас позвоним на курс, вызовем еще...
Прапорщик как-то ну очень странно посмотрел на меня, исчез в глубине склада и через минуту вернулся, держа в руках... ВАНТУС - обычный резиновый вантус для прочистки забившихся унитазов на длинной ручке. Спустя несколько минут мы бодро маршировали к казарме в колонну по два, а злополучный «квантус» благополучно покачивался между нами, надежно удерживаемый шестью руками.
Ну вот, для начала, если интересно...
Андрей Дмитриев, 1983(АО): admi@isd.dp.ua
... п/п-к Недвецкий с 1-го фака имел прозвище «Марадона». Сначала считалось, что так его прозывают за странную походку (странной была не только походка - Кащенко по нему плакало), но коллеги с 1-го братского факультета разъяснили истинную причину возникновения прозвища - «Да его за офигенные бабки с кафедры на кафедру сплавляют».
Мы долго не знали как правильно звучит фамилия этого деятеля: то ли Недвецкий, то ли Медвецкий - так за ним и закрепилось прозвище Немедвецкий. Вообще этот Немедвецкий был и сам по себе ходячим анекдотом, но и про него анекдоты сочинялись. Довольно много уже старых теперь анекдотов я впервые услышал именно в применении к Немедвецкому типа:
Послали в космос Белку, Стрелку и Немедвецкого.
Телеграмма с Земли: «Белке - провести фотосъемку солнечных пятен, Стрелке - провести эксперименты с радиотелескопом, Немедвецкому - покорми собак и НИ К ЧЕМУ НЕ ПРИТРАГИВАЙСЯ!!!»
А вот этот анекдот, я уверен, родился в училище именно благодаря удивительной тупости Недвецкого и его уникальной способности полностью вычитывать содержимое развешенных плакатов.
На плакате с техническими данными какого-то прибора (рабочая температура от -30 до +30 градусов), кто-то из курсантов пририсовал нолики. Немедвецкий так и прочитал «Рабочая температура прибора от -300 до +300 градусов».
- Простите, товарищ подполковник, но на кафедре общей физики нас учили, что температуры ниже -273 градуса не бывает!
- Повторяю еще раз: прибор новый, совершенно секретный, и на кафедре общей физики про него могли ничего не знать!
...22-я кафедра, полковник Икар Иванович Брыскин (вы только вслушайтесь!), легендарная личность.
«Скажите, товарищ курсант, а почему электрический двигатель вообще крутится?» Легкая паника... «Ну, .... напряжение на него подается, вот и крутится». «Очень хорошо. А почему тогда утюг не крутится, когда он в сеть включен?»
22-я кафедра и ее лабораторные - это вообще отдельная песня. Руководил кафедрой тогда полковник Сяскин(???)(хорошая болезнь склероз L) Мужик вообще уникальный, выполнил нормативы мастера по семи различным видам спорта, начиная от лыж и заканчивая гимнастикой, за всю свою жизнь не получил ни одной четверки, но был ужасным «логопедом» - не выговаривал многих букв.
Лекция:
- Записите тему «Коллектолы напляжения»
- Но ведь мы только что прошли коллекторы!
- Ну и сто? Были «коллектолы», а тепель - «коллектолы»! Писите!
И пишит на доске: «Корректоры напряжения»
Зачет на лабораторной:
- Вам, товалищ кулсант, сосет. И вам сосет! А вам - не сосет!
- А почему это - всем сосет, а мне не сосет???
- Вот вам и не сосет! Вам - дфойка!
Та же 22-я кафедра:
«Тряпки». Кажется, майор Кранчюкас:
- Скажите, а что будет если на вашу машинку, которой вы по утрам бреетесь, поставить авиационные щетки?
Курсант, бодро:
- Ей можно будет бриться на высоте 20 тысяч метров!
Электрические машины.
- А почему электродвигатель крутится?
- А на нем обмотка есть!
- А если на утюг обмотку намотать, он закрутится?
- Он... ЗАГУДИТ!
- А откуда на самолете электричество?
- От генератора!
- Так... А от чего крутится генератор?
- От двигателя!
- Так... (хитро прищурившись) А где берется электричество для того, чтобы крутить двигатель?
- (Паника! Разница между авиадвигателем и электродвигателем забыта начито!) ...От аккумулятора!
- А на сколько хватает аккумулятора в воздухе?
- (Уже понимая, что протупил, но еще не понимая - где) На 15 минут...
- А потом катапультируемся?
А крылатых фраз было сколько! Недаром училише авиационное, крылатое. Лекция по РЭО:
- Курсант Рябов, почему вы спите?
- Лег около двух, не выспался...
- В следующий раз ложитесь около одной!
Был у нас подполковник Шишок (ну не помню фамилию - Шишок, да и Шишок - бывший технический пилот с Байконура. Слегка сексуально озабоченный). Поставили его нам автоматику читать. Мужик добросовестно переписал учебник на перфокарты и старательно перерисовывал все с них на доску, заставляя и нас делать то же самое. «-Непонятно! -- Потом разберетесь, в учебнике все написано!» «-Вы тут ошиблись! -- Ничего, в учебнике написано правильно, посмотрите там!» Разозлились, на перемене перетасовали ему его колоду перфокарт. Думаете он хоть что-то заметил??? Так и продолжал. Зато экзамены ему сдавать было легко, но это отдельная история. Однажды, в понедельник, рисует лекцию, вдруг прерывается на полуслове, замирает с мечтательной улыбкой, и к курсанту на первом ряду:
- Усинас! Вы, кажется в субботу женились?
- Так точно! А что???
- Ну и как... ОНА?
Но чемпионом по армейским фразам был наш начальник курса, тогда майор Трифонов.
- Смотрю, а там хулиганы в военной форме одежды, в шотрах цвета хакки, дефилируют по аудитории Б-102, беспорядки нарушают! (Вообще-то имелась в виду 2-106: был такой лекционный зал в казарме второго факультета, потом его отдали под ВЦ)
- Хватит толочь ступу в воде!
- Лаболаторная. Тубаретка.
Как-то раз увидел меня из дверей канцелярии:
- Дмитриев, что такое «квантус»?
- Понятия не имею, товарищ майор, а в чем дело?
- Позвонили с вещевого склада, сказали срочно прийти, получить квантус. Берите с собой пять человек и бегом!
В количестве 6 человек, по дороге обсуждая сможем ли мы дотащить эту хреновину и как мы вообще будем его стаскивать по узкой железной лестнице со второго этажа склада, мы поднялись на склад и бодро сообщили:
- Мы за квантусом!
Начсклада слегка обалдел:
- За чем???
Видя легкое замешательство хозяина «квантусов» мы слегка подрастеряли свою решимость:
- За квантусом. Вы звонили...
Похоже, он что-то начал понимать, но легкое недоумение на его лице сменилось сильным.
- А... А сколько вам надо штук?
- Не знаю. Все, что положено. Но если людей мало, то мы сейчас позвоним на курс, вызовем еще...
Прапорщик как-то ну очень странно посмотрел на меня, исчез в глубине склада и через минуту вернулся, держа в руках... ВАНТУС - обычный резиновый вантус для прочистки забившихся унитазов на длинной ручке. Спустя несколько минут мы бодро маршировали к казарме в колонну по два, а злополучный «квантус» благополучно покачивался между нами, надежно удерживаемый шестью руками.
