1. Корпус Иванова был остановлен в Царском Селе утром 28 февраля и отправлен обратно. Мнение Деникина об Иванове
"Трудно себе представить более неподходящее лицо для выполнения поручения столь огромной важности — по существу — военной диктатуры. Дряхлый старик, честный солдат, плохо разбиравшийся в политической обстановке, не обладавший уже ни силами, ни энергией, ни волей, ни суровостью... Вероятно вспомнили удачное усмирение им Кронштадта в 1906 году."
Можете еще поискать мнение генерала Лукомского.
2. Переговоры командующих фронтами проходили в ночь с 1 на 2 марта.
3. Гучков и Шульгин приехали в ночь со 2-го на 3-е марта.
Поищите, кстати, что сказал своим офицерам командир Георгиевского батальона 27 февраля. А также посмотрите диалог Хабалова и Иванова.
>>
>>Вы хотя в курсе сетуации, в которую поставили Императора
>>Брусилов, Алексеев и ко?
>
>что генералы делали накануне и в последний день императорства Николая I. сссылку не дам, и приведу только по памяти (может, кто поправит) Когда Николай прибыл в ставку Рузского (Сев. фронт), а Алексеев в это время собирал мнения командующих фронтами (как будто его кто просил об этом и как будто император может отрекаться по указке своих генералов). В это время генерал Николай Иудович Иванов с отборными частями шел на поезде к Питеру. По дороге вооруженные пролетарии пытались остановить, но георгиевцы просто поставили их на колени, не пороли даже. Жлезнодорожники бастовали - машинистов и кочегаров ставили к топкам под стволами. И дальше ехали, а в это время Николаю принесли "мнения" фронтовиков и, сколько помнится, за единственным исключением высказались за отречение. И Николай отрекся. Иванов, естественно, остановился..
>У генерала Иванова было, если не ошибасюь, два полка и батальон георгиевцев. В Питере - 200 тысяч полувооруженных призывников\запасников. Не сомневаюсь, что частей Иванова было бы достаточно для наведения порядка. По-моему, не сомневались в этом и Родзянко с Шульгиным, мчавшиеся убеждать императора отречься
>Году в 1927 выходила хорошая книга об отречении, никаких оценок, только предисловие в партийном духе - и только свидетельства участников событий. Ничего более адкватного потом не издавалось - или мне не попадалось.
