1) Вроде бы, считается как из анекдота: "Мы бы сейчас баварское пиво пили" А кто помнит его? И время его появления?
2) В официальном, литературно-культурном поле пока нашёл первое упоминание у небезызвестной Алексиевич С.
Алексиевич С. А. Зачарованные смертью. (Сб.) - М., Слово, 1994. - 363 с.
История человека, который воевал в сорок первом и не думал, что когда-нибудь услышит: "Зачем ты победил? Мы бы сейчас баварское пиво пили..."
Николай Севастьянович Кулаженко - бывший фронтовик, 70 лет.
"Что вы меня мучаете? Вам это нужно для литературного эксперимента, а
из меня душу вынули. Луша плачет... (Молчит.) Если вспомнить, то за всю мою
жизнь хорошо мне было только на войне... Кровь, вши, смерть... Но там все
было понятно, у нас у всех - одна Родина и один враг. И никогда мы так не
любили, не жалели друг друга, как в войну. Мы были вместе, как пальцы в
кулаке. Это неправда, что социализма никогда не существовало. Он был один
раз... В войну... Я - свидетель... (Молчит.) Никому не нужный свидетель...
Старое чучело... Жизнь выкидывает наше поколение... Мы уже лишние...
(Молчит.)
Мне это крикнули в лицо... Это приговор... (Молчит.) Во-о-он там,
слева, за заводской трубой... (Подходит к окну и показывает.) Наш городской
парк... Фонтан там, правда, без воды, недействующий, братская могила
погибшим при освобождении города. Город небольшой, но все как положено у
нас, как у всех. Возле памятника всегда проходили школьные линейки.
Приглашали нас, ветеранов. Мы повязывали красные галстуки. Жена у меня тоже,
как говорится, коренная фротовичка. Девочкой на фронт ушла, в первый день
войны. Миленькая моя, мы теперь как беженцы... На своей Родине... Я по
телевизору видел: кран тащил памятник Дзержинскому... Лицом вниз... По
асфальту... А молодые радовались и смеялись, ели мороженое... Это же были
похороны! Хотя бы один шапку снял! Нет, они не наши дети! Я не знаю, я не
понимаю, откуда они пришли? Где родились? От кого? Вот в этом нашем парке
(не называйте город, потому что мне стыдно, тут меня каждый знает), так вот
здесь меня, как этот памятник, тащили лицом вниз... Так он мертвый, Железный
Феликс... А я живой. Трое мальчишек, по шестнадцать - семнадцать лет... Я
иду по аллее, а они мне навстречу... С ними черная овчарка, молодые любят
больших собак... Аллея узкая. И я сразу догадываюсь, что уступить дорогу им
должен я, старый человек с орденскими колодками и значком "50 лет КПСС"...
Конечно, я вышел в одиночку... С этим значком, который уже не носят, все
сняли... А я от него не отказался. Это моя партия, я ей жизнь отдал. Нельзя
отобрать веру у человека за один день. Раньше мальчишки смотрели на мой
пиджак, и у них глаза загорались. Они мне завидовали. Нам завидовали, нашему
поколению. А теперь у них так глаза горят при виде какого-нибудь
иностранца... Идут, значит, они, говорят громко, шумно... Что-то внутри мне
подсказывает - сойди! Тело стало невесомым, я его не слышу... как в
рукопашной: только что каска обручем сжимала голову, поднимаешься в атаку с
открытым штыком - каски на голове не слышишь... Тебя что-то несет...
- Взять! Джек, взять его! - слышу я веселую команду. На родном языке...
Тихо, спокойно вокруг, никто не стреляет... - Взять! Джек, взять его!
Они кричали весело и озорно... Сорвали мой значок "50 лет КПСС"...
Топтали его... Весело! Помню, что упали очки... Я не различал лиц... Только
тени... Молодые, веселые тени... Они плясали вокруг меня... Как черти...
- Что ты нацепил, старая прирученная обезьяна? Старое чучело! В другой
раз и колодки твои полетят. Победитель! Если бы ты не победил, мы бы сейчас
баварское пиво пили...
Re: Мы бы... - sss02.01.2024 12:23:26 (451, 809 b)
