|
|
От
|
Сергей Зыков
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
16.06.2002 04:00:22
|
|
|
Рубрики
|
Байки; Загадки;
|
|
"Пойдём-ка, покурим-ка" или удивительная Жизнь и геройские Подвиги С. Вронского
"Красный" звездочет при дворе Гитлера.
Сергей Алексеевич ВРОНСКИЙ (1915-1997) - потомок русской ветви старинного знатного польского рода, из которого вышло немало героев и полководцев. Профессор-консультант. Почетный доктор медицины, доктор философии, хирург, биорадиолог-психотерапевт, психолог, социолог, политолог, похоже, первый в России дипломированный специалист по научной астрологии... Невероятно, но это все об одном человеке - о Сергее Вронском.
Его судьба необыкновенно интересна. Сергей родился в Риге в 1915 году. Его отец, генерал царской армии, начальник шифровального отдела Генштаба, пригласил к своей жене лучших акушерок из Петербурга, принимавших детей Николая II. Роковая нить рождения-смерти связала Вронских с царской семьей. Ведь и убийца у них был один и тот же. В 1920 году в своем бывшем имении на Волге на глазах у пятилетнего Сережи были расстреляны его отец, мать, два брата и две сестры, расстреляны красным карательным отрядом Юровского. Того самого, что известен как руководитель расстрела царской семьи.
По воле случая вместо маленького Сережи Вронского был убит его ровесник, сын бонны Амелиты Вазарини. В безутешном горе, вытребовав разрешение на выезд из "варварской страны", вместо сына она забирает с собой Сережу.
Сначала они живут в Берлине, а затем переезжают в Париж, где мальчик попадает под опеку осевших там близких друзей его отца - русских генералов Белова, Миллера, Лебедева.
Спустя два года через Красный Крест Сергея разыскал дед, который жил в то время в Латвии. Туда вскоре из Америки переезжает и его бабушка-миллионерша. Она сразу же покупает в Риге несколько больших домов.
Обласканному единственному внуку разрешается практически все. Кроме безделья. Он увлекается классической борьбой и боксом, любит в Петровском парке играть в теннис с сыновьями Кузнецова, владельца фарфоровых заводов. Сергей также поет в хоре мальчиков Домского собора, обучается у лучших педагогов игре на фортепиано и аккордеоне. Он семь раз подряд берет главные призы в конкурсах бальных танцев, проходивших в залах Рижской гильдии и в Юрмале.
Помимо обучения в самой престижной по тем временам частной Миллеровской гимназии, которую он окончил с отличием, Сергей Вронский получает возможность овладевать управлением самыми дорогостоящими техническими новинками - мотоциклом, автомобилем. В 17 лет он "заболел" авиацией. Дед, обожавший единственного внука, отправил его учиться в австрийскую летную школу. Искусство пилотажа Сергей сумел освоить за считанные месяцы и вернулся в Ригу с дипломом летчика-спортсмена.
Казалось, молодому Вронскому было на блюдечке преподнесено блестящее сытое будущее. Но он избрал иной путь.
Сергея все больше и больше увлекали философия, тайны магии, астрологии, лечение биополем, лекарственными травами... А приобщала его к целительству бабушка - черногорская княжна, "колдунья", рано заметив в своем наследнике незаурядные способности.
Первыми пациентами юного врачевателя были его друзья - Вилис Лацис и Андрей Упит. Роль Лациса в судьбе Вронского почти мистична. Вилис обладал привычкой сваливаться как снег на голову всякий раз, когда его друг Серж находился на перепутье, он брал друга под свое покровительство и кардинально влиял на его дальнейшую судьбу.
По особому заданию Лацис направляет Вронского в Берлин для поступления в университет на медицинский факультет. Шел 1933 год. Лацис и его соратники прекрасно понимали, что для будущего их родины набирающий силу фашизм является реальной угрозой.
Из 330 перспективных студентов по составленным гороскопам и прочим тестам отобрали лишь десяток. Среди этих "Божьих избранников", как окрестили их в рейхе, оказался Вронский.
В засекреченном институте разрабатывались стратегия и тактика "покорения мира". Лекции студентам читали особые специалисты, приглашенные со всех уголков земли. Тибетские ламы, индийские йоги, китайские врачи...
Их учили психологии и астробиологии, преподавали иридодиагностику и диагностику по пульсу, иглорефлексотерапию, биорадиологические методы воздействия. Они изучали гомеопатию и фитотерапию, гипноз и магию, выезжали на практику в Африку, Индию и Америку. Знакомились с методами воздействия шаманов, факиров и прочих колдунов из разных племен.
Еще в студенческие годы Вронскому представился случай проверить свои возможности. Из узников, томившихся в застенках тюрьмы Плецензее, ему отобрали 20 немецких коммунистов и их детей, страдавших онкологическими заболеваниями, в том числе и лейкозом. По условию, всех, кого Вронский сумеет поставить на ноги, должны были выпустить на свободу. И свершилось чудо! Шестнадцать человек, среди них четверо детей, вышли из тюрьмы, здоровыми...
"В молодые годы я был убежденным демократом, - говорил о себе Сергей Алексеевич. - Непреклонным антифашистом, потому что видел фашизм в истинном обличье, осознавал его неудержимое стремление править миром.
И когда Латвия оказалась под властью Москвы, думаю, ей досталось из двух зол все же меньшее".
В сентябре 1933 года по рекомендации немецких коммунистов Иоганнеса Коха, Рихарда Зорге, Фрица Петерса и других на конспиративном собрании Сергей Вронский был принят в ряды Компартии Германии. Как русский патриот он стремился помочь своему народу в борьбе с коричневой чумой.
Обучение в институте было платным, и студенты подрабатывали в летние каникулы, отправляясь... воевать. В 1934 году Вронского направили для прохождения летней практики в Латинскую Америку на арену военных действий: шла война между Парагваем и Боливией за область Чако. Потом, когда началась гражданская война в Испании, он получил назначение туда военным летчиком-испытателем.
Удали и горячности молодому летчику было не занимать. Не раз он испытывал себя в смертельном риске, но оставался неуязвимым. Сергей был красив, статен, умен, аристократически воспитан и, наконец, храбр! В ту золотую пору он разбивал немало девичьих сердец.
В тридцать шестом, когда во время Итало-Абиссинской войны Вронский был направлен на трехмесячную военную подготовку в Индию, Лейла, прелестная дочь махараджи, страстно влюбилась в русского чужеземца. Какие только богатства мира не предлагала она в качестве приданого! Но он не воспользовался своей властью над знатной девушкой. Ничего, кроме сочувствия, она не добилась.
И тут Лейла выбросила свой последний козырь: открыла Вронскому потайную дверь в сказочный подземный храм. Несметные богатства, диковинные статуи, украшенные драгоценными камнями, ослепили его. Среди всех особо выделялись несколько статуй богов. Лейла решительно подошла к одной из них и, ножом вынув из фигуры глаз, протянула его самому дорогому ей человеку со словами: "Этот глаз будет служить тебе ровно десять лет. Он подскажет тебе будущее и предотвратит от смерти. А по истечении срока ты должен будешь закопать его в землю или бросить в воду".
Удивительный камень не был творением рук человеческих, это был природный монолит, очень напоминающий глаз. Под преломлением лунного света его зрачок, как экран цветного телевизора, показывал картинки будущих (но в пределах десяти лет) событий. Чтобы получить такой "ответ", камню можно было задавать вопросы вслух или мысленно. Нетрудно догадаться, что Сергей Вронский знал о предстоящей Второй мировой войне уже за несколько лет до ее начала.
Но не только благодаря щедрому подарку Лейлы. В 1938 году, окончив институт и получив чин лейтенанта медслужбы немецкой армии, Вронский стал доверенным лицом Рудольфа Гесса, второй персоны в Германии после Гитлера. Кабинет Гесса, где теперь он служил, располагался в здании ставки на одном этаже и почти напротив кабинета Гитлера.
"Рудольф Гесс был мне как отчим, настолько он хорошо ко мне относился, - вспоминал Сергей Алексеевич. - Это был человек доброй души. И я никогда не соглашусь с тем, что его причислили к военным преступникам. Насколько я знаю, он не поставил ни одной подписи под расстрелами. Я смотрел его гороскоп. Там все складывалось мрачно: либо преждевременная смерть, либо смерть в глубокой старости, но в неволе. И чтобы смягчить удары судьбы, я посоветовал ему бежать в Англию".
По словам Вронского, он составлял гороскопы всей верхушке рейха. В том числе и Гитлеру, Герингу, Гиммлеру, которым предсказал дату смерти (самоубийства) вплоть до декады месяца. Однако ни один из них в это не поверил, ведь иначе им пришлось бы отказаться от всех своих замыслов.
Уже в 30-е годы Сергей Вронский был известным в Европе астрологом и целителем. Его услугами пользовались великий Шаляпин, кинозвезды Марлен Дитрих, Соня Хени, Грета Гарбо, Рудольфе Валентине, Мэри Пикфорд.
"Однажды Гесс привел ко мне на квартиру некую Еву Браун, - рассказывал в послевоенные годы Сергей Алексеевич. - Она очень хотела, чтобы я ей погадал. Через несколько дней я сообщил результат. Среди прочего я сказал, что она выйдет замуж за великого могущественного человека. Едва только Гесс это услышал, как тут же принял ее к себе на службу. Именно там, в общем коридоре, куда выходили двери кабинетов Гесса и Гитлера, и встретилась Ева со своим великим нареченным.
Сергей Вронский с 1937 года знал Юрия Андропова. Выполняя особое задание, Сергей Алексеевич держал связь не через Центр, а непосредственно через группу Андропова. Дважды в 1938 году Вронского принимали Сталин и Берия. Тогда же он был назначен военным советником китайских генералов Чан-Кай-Ши и Чанг-Суэ-Лианга.
Удивительно, но за все опасные годы "двойной жизни" Вронского в самом логове приближенных фюрера он ни разу не вызвал подозрений. Вот как это объяснял сам Сергей Алексеевич:
"Никому и в голову не приходило подозревать меня хотя бы еще и потому, что в те годы мои хоралы и застольные песни пела вся Германия, вплоть до верхушки рейха. А мои шлягеры с успехом исполняла Ева Браун, ведь она была шансонеткой".
В 1942 году Сергей Вронский получает приказ Сталина срочно прибыть в Москву для награждения "Золотой Звездой Героя". Несколько раз такой приказ получает и Рихард Зорге. Но его мать, интуитивно чувствуя беду, отговаривала сына от опрометчивого шага.
Вронский же решает вновь испытать судьбу и бросается в "кипящий котел". Проявив изобретательность, он, майор рейха, угоняет немецкий самолет и на нем пересекает линию фронта. Но самолет, благополучно миновав линию окопов немцев... попал под шквальный огонь наших.
"Кое-как спланировал на шоссе. Подбежали солдаты, вытащили меня из искореженного самолета, сдернули белый халат, увидели советскую форму, погоны лейтенанта и страшно обрадовались. Потом доставили к особистам. Там я все рассказал..."
Но вместо обещанной "Золотой Звезды" был дан приказ отправить разведчика на передовую к генералу Рокоссовскому, в штрафбат. Так, обманув Вронского, Сталин чудовищным образом расправился с ним.
"Знал ли я о всех превратностях своей судьбы? Конечно, знал, - говорил Сергей Алексеевич. - Я ведь космобиолог, много лет потратил на изучение научной астрологии..." Тогда почему же он не остался за границей? Ведь там он имел бы все для жизни и работы.
"Потому и не остался, - отвечал на это Вронский. - Когда есть все, жить неинтересно. К тому же я был молод, верил в свою звезду, ощущал переизбыток сил, ну и, по мнению моих учителей, хорошо владел искусством выходить практически из любых ситуаций. А самое главное - я беззаветно был предан России. Мое призвание - служить ей. И от этого не уйдешь".
По дороге к Рокоссовскому Вронский проговорился, что умеет врачевать. Его тут же оставили в подземном лазарете хирургом. Сутками, до обмороков, приходилось не отходить от операционного стола, пока блиндаж, где он проводил операции, не разворотило снарядом. Вронскому бревном вмяло плечо, отбило внутренности. В результате повреждения нервов рук ему пришлось навсегда расстаться с хирургией...
Но и этого злому року, вероятно, показалось недостаточно: Вронского подстерегала пуля в голову от своего. В него стрелял политрук, стрелял просто так.
Когда знаменитому доктору Бурденко случайно попал на стол список неоперабельных обреченных раненых, он, взглянув на него, увидел фамилию Вронского и немедленно отложил все операции. Бурденко сотворил чудо, вернув Сергея Алексеевича с того света. Он поставил на черепе платиновую пластину, заменив ее впоследствии на более легкую костяную.
Для Вронского это был первый опыт ухода в потусторонний мир...
В результате повреждения речевого центра головного мозга Сергей Алексеевич, свободно владеющий двенадцатью языками, учился говорить заново. Благодаря редкой удаче - в госпитале была медсестра из Латвии - ему удалось восстановить латышский и немецкий.
В сорок третьем Вронского демобилизовали как инвалида II группы, лишили чина майора и назначили солдатскую пенсию" которую он получал долгие годы.
После череды этих бед, уже в 1944-м, в Уфе он повстречался со своим другом детства Вилисом Лацисом. Тот сразу позвонил в Москву, и Вронского вызвали туда за новым назначением. Он был направлен в Латвию на должность инспектора гражданской авиации. По пути не раз с приключениями попадал то к своим, то к немцам, но благодаря великолепному знанию латышского и немецкого и гипнотическому дару сумел благополучно добраться до места назначения.
С 1945 года Сергей Алексеевич поселился в Юрмале, работал директором школы.
В январе 1946-го во все школы поступило указание вывести детей на площадь, где должна была происходить публичная казнь немецких генералов через повешение. Вронский категорически отказался. Это послужило толчком к его аресту. Не обошлось и без доноса. Его написали учительница рисования Ольга Берзиня (впоследствии покончившая жизнь самоубийством) и пионервожатая. К доносу были приложены фотографии Вронского в форме майора Генштаба немецкой армии.
Вронского снисходительно помиловали - высшую меру наказания заменили на 25 лет лишения свободы...
14 июня 1948 года в переполненном эшелоне он был отправлен по этапу в Мордовию в Потьминские лагеря. Позади была насыщенная событиями длинная другая жизнь, а впереди... Трудно поверить, но ему было только тридцать с небольшим. "Сталинские университеты" Сергея Вронского, его самые тяжелые испытания, пришлись как раз на возраст Христа.
Потьминские лагеря представляли собой огромную зону под колючей проволокой из 36 лагерей со своими неписаными уставами и ужасающими законами.
Через пять лет Вронскому удалось бежать из лагеря, использовав силу внушения и опыт... графа Монте-Кристо. Он покинул стены ада под видом покойника. Беглеца укрыла в Польше графиня Потоцкая, предоставив ему свой роскошный замок, изысканные вина и яства. Однако нежиться и прохлаждаться было не в его бурной, экспрессивной натуре. Едва окрепнув, он рвется на родину и через Литву попадает в Латвию, где первое время скрывается у "лесных братьев".
Рига, город безоблачной юности и ностальгического прошлого, встречает Сергея Алексеевича закрытыми воротами. "Куда бы я ни пытался устроиться, - делился он позднее воспоминаниями, - дольше одного месяца нигде не мог продержаться: будь то служба "скорой помощи", спортивный диспансер или санаторий. Всюду настигала "бумага" из милиции, и меня тут же выгоняли как бывшего зека, да еще дворянского рода. Неприязнь ко мне со стороны блока ЦК Компартии Латвии возросла до политических угроз. В 1963 году я вынужден был покинуть родину и укрыться в Москве".
В Ленинграде через профессора Мануйлова Сергей Алексеевич познакомился с уже престарелой Гертрудой фон Мэкэтт, астрологом и хироманткой с берлинскими дипломами, единственной, чудом уцелевшей из всех участников конференции русских астрологов, проходившей в Геленджике в 1929 году. Тогда весь цвет русской астрологии после заседания увезли на "обед"... и больше их никто не видел. Тайна их исчезновения до сих пор не раскрыта. Гертруда в тот день опоздала на автобус и тем спасла себе жизнь.
Не секрет, что профессор Вронский лечил членов правительства. Однако ни разу не воспользовался предлагаемыми дачами, машинами, должностями и не изменил своему принципу оставаться свободным и независимым. Одним из его высокопоставленных пациентов был Брежнев, страдавший комплексом заболеваний.
Сергей Алексеевич сохранил за собой право независимого суждения. К его советам еще долго прислушивались многие правители ведущих держав.
Вот одно из пророчеств Сергея Вронского на будущее: "Начиная с 2025 года в славянском союзе наступит долгожданный период расцвета. Россия станет духовным центром всей нашей планеты".
Как считает научный астролог Вронский, все живое на Земле находится в ноле излучения Солнца и других небесных тел. Доказано, что человек живет в магнитной паутине, и в каждой клетке его организма есть свое малое магнитное поле, которое, в свою очередь, реагирует на внешнее. Мы постоянно испытываем на себе влияние космических лучей, и это сказывается на наших биоритмах.
Ритмы, создаваемые планетами, могут длиться от нескольких часов до нескольких лет. Мы должны их знать, идти навстречу положительным влияниям и избавляться от приносящих зло. Карта личного гороскопа, календаря критических дней нужны человеку, как географическая карта путешественнику, поскольку помогает определяться в сложных ситуациях, влиять на возможности, предвещающие успех. Существует хорошая поговорка: "Звезды управляют дураками, а умные - своими звездами".
Критические дни Сергей Алексеевич составлял и для Юрия Алексеевича Гагарина. Тот трагический день 27 марта 1968 года у Гагарина был отмечен тройной (!) степенью тяжести. Похоже, он испытывал судьбу...
О возможных ударах судьбы и их исходах Вронский предупреждал накануне убийства Джона и Роберта Кеннеди. Так, Джону Кеннеди он вообще не рекомендовал выезжать куда-либо в течение месяца. Однако тот не остерегся.
Любопытно, что самому Сергею Алексеевичу тоже брались предсказывать судьбу, и небезуспешно. Например, приезжавший из Канады известный астролог и специалист по Нострадамусу Мишель Морин точно предсказал, что Вронскому суждено вернуться на родину, в Латвию. И он действительно в указанном году переехал в Ригу!
Удивительный человек, нелегкая, но интереснейшая жизнь, которая, к сожалению, недавно оборвалась... Для тех, кто хочет лучше познакомиться с Сергеем Вронским и научной астрологией, рекомендуем его книги "Астрология: суеверие или наука?", "О браке и совместимости", "Астрология о профориентации", "Медицинская астрология" и другие.