Продолжение осады
Утром 7-го противник атаковал Цвикичи, которые пришлось усилить. В 06:45 из пушек были обстреляны Брезицы, и для ведения ответного огня туда отправили грузовик с зениткой.
В 11 часов вышла на связь 2-я Озренская бригада и попросила находиться в полной готовности, что значило подготовку к прорыву. По разработанному плану 2-я и 3-я роты, усиленные солдатами из других частей, вышли для обеспечения флангов коридора в районе Вагани. Но вскоре из 2-й Озренской передали, что прорыва не состоится.
Здесь в бою был убит Милош Миланович, ранены Джорджо Никич (легко, осколком в шею, после перевязки в госпитале отправлен домой) и Милё Митрович (легко, в шею, после перевязки в госпитале отправлен домой).
В 13 часов из района Маиновичей связист доложил, что противник поджёг лес, огонь из-за ветра угрожает позициям 6-й роты.
От Хускичей и Лукавчичей враг несколько раз открывал артогонь по Брезицам, Маиновичам и вглубь Смолучи. В 20:35 Брезицы снова были обстреляны. В 23:20 к этому хутору направили разведчиков и военных полицейских. По донесению связиста из 5-й роты, в 21:45 неприятель снова бил по Цвикичам из «праги» и трёхствольной зенитки.
Ночью на 8 августа было несколько случаев стрельбы из пехотного оружия. Днём вражеская пушка произвела несколько выстрелов от Хускичей по карьеру и Брезицам.
Замкомандира «Ратиша» Йоканович обошёл позиции 1-й и 2-й рот. А от последствий ранения скончался мирный житель Тодор Лакич.
Следующая ночь стала такой же, как предыдущая. В 07:20 начался артобстрел Брезиц. С 20 до 22 часов неприятель достаточно бесцельно лупил из пушек и миномётов по Смолуче, и жители по большей части укрывались в подвалах. Были ранены Джорджо Спасоевич (легко, снарядным осколком в правую ягодицу, отправлен из госпиталя домой по оказании помощи) и Драго Цветкович (тяжело, снарядным осколком в левую голень, оставлен лечиться). Был застрелен пасший овец в районе карьера мирный житель Воин Деспотович.
Ночью со всех сторон Смолучу обстреливали из винтовок и автоматов. В 07:20 после артиллерийской подготовки враг атаковал Цвикичи, но был отброшен назад.
В 7 часов от дачи Абида безоткатная пушка обстреляла позиции 6-й роты в Йовичичах. Сразу после этого мусульманские войска поехали на бронетранспортёрах к Маиновичам. Завязался бой, в котором был ранен командир роты Миленко Маинович (легко, осколками снаряда в правые голень и ногу выше колена, в тот же день выписан из госпиталя), а на помощь пришли разведчики и военные полицейские. Сербы подбили одну машину из гранатомёта, та перевернулась, и противник в панике бежал. В БТР обнаружили автомат, 120 7,62-мм и 700 7,92-мм патронов. Рядом лежала обронённая «моторола», которую Владо Тодорович потом применял для прослушивания вражеских переговоров.
В 23 часа неприятель открывал сильный стрелковый огонь от Добочая и Шикулей. 10 августа у сербов был ранен ещё Зоран Маинович (тяжело, в спину с правой стороны, положен в госпиталь).
Снова Лукавац вышел на связь, предложив провести новый обмен. Если говорить чуть точнее, мусульмане составили и передали список жителей Смолучи, составленный родными, жившими в Лукаваце, которые просили забрать из окружённого села и хуторов их близких или выйти с ними на связь. Любомир Тодорович согласился поговорить, послушать список и передать сказанное перечисленным смолучанам, но поставил условием возврат медтехника Раде Йовича, о чём противоположная сторона будто забыла. Встречу назначили на 18 часов 13 августа в Новом Населье.
Ночь на 12-е число была отмечена рядом провокаций в форме обстрелов, а у Цвикичей противник вклинился в оборону, пытаясь обойти 5- роту с тыла. В 5 часов командир запросил подкрепление, которое немедленно послали, и фронт восстановился. В 09:20 связист передал, что ранен Никола Видакович (легко, в кисть правой руки, после оказания помощи в госпитале выписан тем же днём).
В 22 часа из первой роты донесли, что двое солдат сходили к зданию администрации карьера, из которого часто велась стрельба, и подожгли его.
В 23 часа начался артиллерийский обстрел Брезиц. Ночью же слышались лишь отдельные выстрелы с холмов.
12 августа противник пошёл в невиданную доселе психическую атаку на 4-ю роту под Малетичами. Многочисленные войска выдвинулись от Врел, Эфендийовачи и Просины через высокий холм и лес. Они намеревались занять Широку Раван и Езерске врлике, где у сербов оборона строилась в одну линию.
Примерно с полукилометра от окопов, ещё находясь в лесу, вражеские солдаты закричали «аллах акбар!» Шедшие за ними музыканты затрубили в трубы и застучали в барабаны и вёдра. «Эхо разливалось долиной речки Лукавчич. Эхо разносилось по лесам Врел, Широкой Равани, Симаничке, Дугой Косы, Андриешевцев, Йовичиного брда, леса Прлинского пута, и далее, через лес Савича, будто призывая на помощь для спасения несчастного сербского народа Смолучи, Потпеча и Тини – а кому в таком окружении, кроме милого Бога, дать храбрость, силу, влить уверенность в бойцов?»
Комроты Стоян Никич доносил о наступлении, и в трубке слышалась грозная музыка. На поддержку бросили отдыхавших солдат из Малетичей и Бар. Находившийся на острие атаки командир взвода Слободан Тодорович приказывал не стрелять, не кричать, подпускать врага на дистанцию кинжального огня. Никич воскликнул, что сейчас станет видно, что наш Бог – истинный и дарует победу.
На подходе от зловещего молчания смутился уже противник. Тем не менее удар последовал в 10 часов. Ближний бой продолжался часа два. В метании ручных гранат особенно отличились военные полицейские и разведчики, тоже направленные сюда. В результате, по словам Любомира Тодоровича, враг не отступил, а побежал. Сербы преследовали его. В контратаке были взяты автомат, автоматическая винтовка, гранатомётная граната, два пороховых заряда, несколько рожков с 7,62-мм патронами. А у подножья Просины нашли оставленный запас еды, в том числе несколько тортиков! Такая роскошь давно не навещала Смолучу…
Противник понёс кровавые потери. Листья деревьев и лопухи были измазаны кровью, на опушке обнаружили штук 20 окровавленных бинтов. Но раненых и убитых вынесли всех, и очень проворно – видимо, те самые музыканты – за Лукавчич и протекающий за ней ручей Смиянац.
У сербов погиб один из самых отважных и любимых бойцов – Милорад Вукович. Ранения получили Радо Никич (тяжёлое пулевое сквозное в пах, положен в госпиталь) и Желько Илич (тяжёлое пулевое в правую руку выше локтя, также положен на лечение).
Мусульмане обстреляли из пушек 3-ю роту (Нумера) и атаковали «Окресаницу». Были ранены Еленко Стакич (смертельно, в живот, скончался в госпитале 14 августа) и Райко Никич (тяжело, осколками в левую сторону груди и ногу выше колена, помещён в госпиталь).
Накануне, 11 августа, военный штаб провёл заседание с участием командиров обоих отрядов и принял принципиальное решение о повышении возрастной границы подлежащих призыву до 65 лет. 12 августа было подписано секретное постановление № 23/92, которым объявлялась всеобщая мобилизация мужского населения в возрасте 16–65 лет, годного к несению воинской службы, на территории местного объединения Смолуча.
В обосновании объяснялось, что призывной возраст изменён из-за «…вновь возникшей ситуации на территории МО (местного объединения – А.П.) Смолуча, тотального окружения, большого количества выбывших из строя солдат – всё с целью обороны территории МО Смолуча». Де-факто постановление стало дополнением и изменением к постановлению от 26 мая – оговаривалось, что иные положения раннего сохраняют силу.
Секретный приказ № 42/92 лишал силы секретный приказ № 39/92 от 5 августа о назначении командирами групп огневой поддержки Душана Крстича и Любана Тодоровича, при этом секретный приказ № 23/92 о назначении Тодоровича заместителем командира взвода сопровождения Станковича продолжал действовать, а Крстича переводил на новую должность штаб «Ратиша».
После относительно мирной ночи с самого утра противник подверг артобстрелу и атаковал Лие и Маиновичи. Получили ранения Милан Стеванович (тяжёлое, в поясницу, положен в госпиталь) и Данило Илич (тяжёлое, осколком снаряда в левое предплечье, положен в госпиталь). Под Маиновичами убили Радо Илича.
Неприятель открыл плотный огонь из стрелкового оружия со стороны Добочая в районе Нуички (1-я рота), применив трассирующие пули. Загорелся дом Стево Лукича и сухостой вокруг него.
К описываемому времени нехватка боеприпасов стала нестерпимой. Солдат пришлось оповестить, чтобы они сдавали командирам, начиная со взводных, излишек патронов, а те доставляли их в военный штаб для распределения по потребности. Первым подал пример комвзвода Стоян Станкович, принёсший 350 7,62-мм патронов.
Главным событием дня стал окончательный и последний обмен пленными, попросту говоря – возвращение Раде Йовича. Его привели на линию разграничения, медтехник подтвердил желание вернуться и пошёл в Смолучу.
Перед этим уполномоченный от военного штаба Данило Миланович зачитал представителям мусульман список с ответами, собранными в селе:
1. Цвия Милошевич – не желает в Лукавац, у неё с детьми всё хорошо, живут с её отцом и братом, пускай её муж сам идёт в Смолучу.
2. У Цвии Тешич – тоже всё хорошо, пускай Михайло идёт к ней.
3. Желько Толь не пойдёт в Лукавац, а вот дочь хочет увидеть маму Йоку.
4. Небойша и Душан Секуличи отвечают Милке – они в Смолуче живы и здоровы.
5. Ружа Елич – так же, а Радослав, если хочет, пускай возвращается в село. Только его дом сожгли «добрые соседи» из Добошницы и Цибричей.
6. Мать Стево Деспотовича не желает ехать в Лукавац. Если сын хочет её увидеть – пускай приезжает сам.
7. Ответ Лазарю Ристичу – погибла тётя.
8. С Любишей Савичем и дочерью всё хорошо.
9. Всё нормально у Неделько и Цвии Джуричей, никуда они не поедут.
10. Стоя Петрович интересуется дочерью Видой Митрович, но не пойдёт ни в Ново Населье, ни в Лукавац.
11. Милан Ристич – то же самое, только просит приехать в Ново Населье дочь Снежану.
Вместе с Милановичем пришла Цвия Толь в сопровождении Никифора Никича и поговорила на линии разграничения с привезённой мусульманами матерью Йокой Лазич. В конце действия Мило Васильевич от имени Окружного штаба тузланского региона передал Милановичу последнее послание от мусульманского командования.
Начальник Окружного штаба Тузлы полковник Желько Кнез и переговорщик Абдулах-Златан Башич отправили в Смолучу новые «Основы для переговоров Окружного штаба Тузланского региона». Пересказывать эти две страницы машинописи здесь не имеет смысла – это было практически дословное повторение предложений от 25 июня. Из любопытностей отметим, что в первом же пункте желающим предлагали вступление в АРБиГ, потом говорили о совместном разминировании территории, а в пункте 6 раздела б говорилось о формировании совместного отряда Окружного штаба «с целью обеспечения этого пространства от возможных вылазок незваных лиц со стороны». Конечно, военный штаб решил, что предложенные «Основы…» не являются основаниями ни для чего реального, и на совещании 14 августа заключили передать, что позиция сербов известна изначально, и переговоры начнутся только после отступления с сербской территории и прекращения неприятельских действий.
Ночью на 14 августа противник со стороны Мрамора стрелял по Смолуче из пушек, а с Добочая – из пехотного оружия по Брезицам и Новому Населью. Стрельба из пехотного оружия и отдельные орудийные выстрелы производились от Добошницы через Шикуле. В ответ по Добошнице с Озрена била сербская артиллерия.
В 10:45 начался стрелковый огонь от Дугой Косы по Малетичам. Редкому артобстрелу подверглась Шталия, и командир роты из «Окресаницы» просил подкрепления – военных полицейских. Связист 6-й роты докладывал из Маиновичей, что за лесом слышится рычание бульдозеров, но перемещений неприятельских войск незаметно.
Был ранен Мичо Пантич (легко, осколко снаряда в нос, выписан из госпиталя в тот же день). Шальной пулей тяжело ранена в грудь Цвия Цветинович (положена в госпиталь).
После относительно спокойной ночи очень хотелось надеяться на такой же день, но – нет… В 10:30 начался артиллерийский обстрел со стороны карьера по Лазичам.
В 18:20 враг атаковал 5-ю и 7-ю роты (Цвикичи и Самар), 6-ю (Йовичичи), потом Шталию. В район Йовичичей для поддержки взвода Васо Перича были посланы разведчики, которые также по договорённости с Владо Тодоровичем установили противотанковые мины под Самаром. При отражении атак использовались миномёты, стрелявшие из Агичей. Все офицеры «Ратиша» находились на местности.
Через некоторое время атаку повторили, но с меньшей интесивностью. В тот день был ранен Милош Цветкович (легко, в левое плечо, после перевязки выписан из госпиталя), а при артобстреле осколком убита жительница Анджа Йовичич. Йово Стевич из 1-й роты заявил сослуживцам, что сдаётся, и от Брезиц по асфальтированной дороге пошёл в Хускичи. Бойцы слышали, как его остановили мусульманские солдаты и приказали идти прямо.
Ночь на 16-е полнилась провокациями, особенно под Цвикичами и Шталией. Утром Шталия была атакована, погиб Стоян Максимович. В 07:25 враг от Хускичей полез на Брезицы, но также был отброшен.
Командир 3-й роты принёс в штаб 130 7,92-мм и 92 7,62-мм патрона.
Сербия узнаёт про Смолучу
Дежурный военного штаба со счастливым возбуждением от того, что мог сообщить новость первым, сказал Любомиру Тодоровичу, что связист с Агичей Слободан Михайлович донёс об установлении связи с Маевицей. Тодорович немедленно выехал в Агичи.
Как рассказал ему связист, он гулял по частотам и случайно наткнулся на разговор, участники которого ругали друг друга и называли «четник» и «балия». «Вот ещё один четник!» – воскликнул Слободан. «Кто ты, какой ты четник, откуда говоришь?» Михайлович сказал про трёхмесячное окружение сербского анклава на склоне Ратиша, о жестоких боях и практически безнадёжной ситуации. Связист с Маевицы дополнительно попросил назвать даты некоторых сербских слав (именин) и, услышав верные ответы, подтвердил: «Ну, ты действительно четник». Далее он сказал, что сейчас разговор прекращается, а перед следующей передачей Михайлович должен предварительно сообщить за час времени – на станцию приведут одного смолучанина. На вопрос о радиочастоте была названа та же самая – «балии ничего нам не сделают».
Второй разговор состоялся при участии Тодоровича. Смолучанином на Маевице оказался Брано Илич, тут же поинтересовавшийся судьбой отца – и услышавший, что тот жив, здоров и сейчас находится в окопе. Илич попросил привезти к радиостанции отца на следующий день. Тодорович вкратце описал состояние дел в Смолуче и окрестностях, спросил, на Маевице ли Дубаич (бывший командир 92-й моторизованной бригады ЮНА, в описываемое время – 2-й Маевицкой легкопехотнойбригады ВРС), Илич подтвердил, и Тодорович попросил вывести на связь следующим днём и его, одновременно передав тому заочно привет от Владо Тодоровича – Миле Дубаич лично хорошо был знаком со своим подчинённым, возглавившим отряд «Ратиш».
В конце сеанса связи Любомир высказал две просьбы. Во-первых, позвонить его дочерям в Панчево и сказать, что родители целы, а дяде Душану с близкими – то же самое про Любана. Во-вторых – набрать белградский номер 412-430 и передать Драгану Томичу: село Смолуча несколько месяцев находится в осаде, переполнено беженцами. Практически закончились боеприпасы, нет медикаментов, оборона агонизирует. Моральный дух населения падает, и если скоро не появится помощь – неизбежна катастрофа.
Любомир прекрасно знал, кому надо передавать призыв о помощи. Старый подполковник, ветеран Второй мировой войны Томич был его хорошим другом. В 1943 г. он воевал в тех местах в 1-й Южноморавской бригаде НОАЮ и особенно хорошо запомнил хутор Маиновичи. Отчаянный призыв старого друга ветеран воспринял со всей серьёзностью и немедленно пошёл в Объединение сербов из БиГ по адресу бульвар Теразие, дом 5, проинформировал находившихся там и настоял на срочном ознакомлении информационного центра РС на Палах, информационного агентства «Срна» и Главного штаба ВРС. На следующий день Томич проверил отношение к его просьбе, и ему подтвердили, что сообщение передано всем адресатам со всей серьёзностью.
Много позже в сербской столице друзья встретятся, пожмут руки, и Тодорович обнимет Томича – славного старика, так много сделавшего для спасения семи тысяч православных душ…
Ночью противник активно стрелял, и сербы верно предположили, что день 17 августа выдастся тяжёлым. Так и получилось – с самого утра атаковали Шталию. Командир «Окресаницы» ещё до рассвета привёз на позицию из штаба 500 патронов.
В 09:35 пошёл артобстрелл территории со стороны Хускичей, Добошницы и Цаг и одновременно – атака на Дугу Косу. Взвод сопровождения лупил из пушек по районам Шталии и Дугой Косы, а с 09:45 по Добошнице открыли огонь орудия 2-й Озренской бригады.
В 10:30 командир 6-й роты роты из Маиновичей срочно запросил помощь людьми и огнём орудий и миномётов – его позиции подверглись атаке. В 10:53 связист передал по телефону, что оборона прорвана, а в 11:05, что ранены два бойца. Людей оправили, но оборона уже переместилась во вторую линию окопов. Некоторые из спешивших на помощь не знали об отходе. Один из них, Йоца (или Йоцо – мемуарист приводит на одной странице два варианта записи имени) Маинович вышел прямо в захваченный окоп. Он был вынужден сдаться, но был тут же убит, и тело не было возможности вынести.
Командир «Ратиша» Владо Тодорович вернулся в сопровождении военных полицейских в штаб в 13:50 и сказал, что первая линия у Маиновичей оставлена, и надо либо контратаковать, либо укреплять вторую линию. В 12:50 связист из «Окресаницы» доложил о тяжелораненом, которого отправили в госпиталь, а в 15:05 – о втором раненом.
После полудня неприятель атаковал Широку Раван, но был отражён контратакой 4-й роты, в ходе которой удалось захватить гранатомёт «Золя», автоматическую винтовку и еду. По донесению связиста, у сербов при этом было двое убитых – Душан Максимович и Любомир Вукович.
Ранеными оказались Маринко Маинович (тяжело, снарядным осколком в правый глаз, положен в госпиталь), Йово Маинович (тяжело, в левое предплечье, оставлен в госпитале), Жарко Мичич (тяжело, в руку выше локтя, оставлен в госпитале), Зоран Йованович (легко, снарядными осколками в правую ногу над коленом и левую лопатку, после оказания помощи в госпитале отпущен) и Жарко Перич (тяжело, в кисть левой руки, положен в госпиталь). Осколком снаряда в левую ногу выше колена была ранена мирная девушка Саня Илич (после оказания помощи в госпитале отпущена).
Любомир Тодорович в 17:15 вызывал по радиостанции из Агичей штаб в Петрове на Озрене. Начальник военного штаба не заблуждался насчёт возможной продолжительности обороны: от нескольких дней до полутора недель, не более. Противник понимал все трудности сербов, несомненно, опасался прорыва к Смолуче с «большой земли» и налегал сильнее. Вот и пришлось уступить одну позицию. Пока небольшую, но это было началом. Защитникам без оказания помощи оставалось сложить оружие – за чем последовала бы невероятная резня. «Единственным шансом был прорыв, уже мы разработали план, в котором закладывались потеря около 2000, преимущественно гражданских, но и это было гуманнее, чем ждать полного превращения Смолучи в лагерь смерти».
Ему ответили, что помочь не могут, пусть просит помощи от штаба 2-й Озренской бригады. Из военного штаба через центр связи в Езере Тодорович запросил разговор со 2-й Озренской. Сеанс связи ему назначили на 7 часов следующего утра.
Слободан Михайлович позвонил в штаб и позвал к радиостанции – ожидался выход в эфир Миле Дубаича. Оба Тодоровича – Любомир и Владо – поспешили в Агичи, взяв с собой Ристо Йовановича как представителя Потпеча, и попутно послали за Воином Иличем, который должен был услышаться с отцом.
Михайлович установил связь с Маевицей, в эфире появился Дубаич. Тодорович представился лично и по должности и кратко изложил ситуацию. Дубаич понял серьёзность положения: «Срочно мне доставь высоты позиций мусульмано-хорватских войск, чтобы мы вам сразу помогли, о дальнейших делах договоримся». Потом со своим командиром и добрым знакомым говорил Владо: Любомиру было приятно слышать тёплые, обнадёживающие тона собеседников.
После Любомир удостоверился у Брано Илича, что тот выполнил обе его просьбы – Илич подтвердил, что поговорил с матерью и дочерьми, а также с дядей, все живы и здоровы, лишь сильно переживают; Томич тоже получил информацию. Беседу отца с сыном Любомир слушал уже вполуха и в конце договорился выйти на связь следующим днём.
Немедленно он вызвал командира взвода сопровождения и приказал передать координаты вражеских позиций на холмах на северо-востоке связисту в Агичах, чтобы сообщить их артиллерии на Маевице. После Михайлович перезвонил дежурному в штаб и подтвердил передачу.
Ночь продлилась достаточно спокойно, но боевой день начался в 04:30 для заместителя командира Душана Йокановича и помощника по оперативном вопросам Миле Михайловича. В 06:15 Владо Тодорович понёсся в Агичи, обстрелянные из скорострельных пушек. Противник вёл огонь в некоторых местах, но редкий и слабый.
В 8 часов по договорённости Любомир Тодорович связался со штабом 2-й Озренской в Сижье, передал разговор с Петровом, обрисовал безнадёжное положение Смолучи. Ему ответили, что сейчас идёт совещание военного и гражданского руководства општины, и о решении ему сообщат этим вечером.
Наконец в 08:20 заговорила дальнобойная артиллерия с Маевицы, мощными залпами накрывая позиции мусульман на высотах. 2-я Озренская вела огонь по Добочаю и карьеру. Разрывы крупнокалиберных снарядов вначале перепугали народ, побежавший в укрытие. Людям объяснили, что стреляют свои пушки, что налажена связь с внешним миром, и их спасут. В общем, продолжавшийся двадцать минут артналёт поднял дух жителей и солдат.
Однако потери и утомление вызвали изменение распорядка в сменах на линиях обороны: вместо смены личного состава через сутки новый секретный приказ № 46/92 устанавливал соотношение 36/12 часов.
Второй секретный приказ от 18 августа, № 45/92, относился к накоплению запаса патронов. Им командиры 2-й и 3-й рот Милан Никич и Борис Цветкович обязывались собрать у своих бойцов патроны, превышающие боекомплект, и доставить их в военный штаб. Первым в тот же день прибыл Никич, предоставив 1200 7,62-мм и 117 7,92-мм патронов. Цветкович предоставил на следующий день соответственно 728 и 188. Излишек сдавали отдельные бойцы, показав сознательность и понимание. Особенно отличился ободрённый беседой с сыном Воин Илич, доставивший 500 7,62-мм патронов.
Удар артиллерии снизил напор противника, который ночью стрелял относительно редко, а утром обстрелял из пушек Шталию и несколько раз Широку Раван. Были ранены Йово Благич (смертельно, в грудь и лицо, умер в госпитале), Милан Новакович (тяжело, в лоб, положен в госпиталь) и Слободан Никич (легко, в грудь, тут же выписан) – все осколками.
Но в целом день проходил без отражения пехотных атак, и опоченцы собирали и сдавали оружие на починку артиллерийскому мастеру Йово Перушичу.
Для подкрепления ослабленной обороны военный штаб отдал обоим отрядам секретный приказ № 48/92, которым комадиры всех рот должны были выделить по два солдата для формирования ударных групп. Командиры должны расписать порядок их поступления, соблюдая принцип добровольности, и провести учёт записавшихся. Несение службы этими группами должно было вестись посменно, для чего одна смена строилась в 7 часов перед туннелем на хуторе Баре. С собой они должны были брать необходимые предметы одежды и запас еды на одни сутки. Приказ был выполнен (а за невыполнение предполагалась ответственность).
Ночью слышались лишь отдельные выстрелы и очереди, днём 20 августа – так же, артиллерия несколько раз вела огонь по Новому Населью, Нумере и Висичу. При обстреле 2-й роты были ранены Боро Максимович (тяжело, в поясницу осколком, положен в госпиталь) и Радо Савич (тоже тяжело, в левую руку над локтем и в лоб, тоже положен на лечение). Легко ранена осколком в правую руку выше локтя гражданская жительница Светлана Бабунович (по оказании помощи отправлена домой).
В 11 часов снова заговорила артиллерия с Маевицы. Три снаряда упали над домом Владо Ристина, по радио была проведена корректировка, и следущий снаряд лёг на Висич, 250 метрами правее. Мощный сербский артналёт сорвал всю активность мусульман с севера и северо-запада.
В 19:10 Михайлович из Агичей позвал через дежурного Любомира Торовича в Агичи на сеанс связи с Маевицей, который должен был состояться скоро. Любомир снова взял с собой Воина Илича, они немножко опоздали. Слободан Михайлович быстро установил связь, и Тодорович приятно удивился, услышав на другом конце санитарного майора Божо Маиновича – своего семейного стоматолога, смолучанина. Рассказал тому о событиях, о том, что его отец Димитрие легко ранен. Маинович говорил, что прямо сейчас ищется решение вопроса Смолучи, готовятся два вертолёта с лекарствами и боеприпасами.
Боеприпасов не хватало страшно, продолжался сбор. По приказу командиров отрядов их теперь собирали командиры взводов и доставляли в роты, откуда перевозили в военный штаб. Душан Недич доставил 500 7,92-мм патронов, которые немедленно передали в 6-ю роту и «Окресанице», 135 7,62-мм – взводный Драголюб Цветинович, комроты Радослав Стевич – 150 7,92-мм и 200 7,62-мм (собраны комвзвода Стево Джокичем «Русто»). Последний принёс на следующий день ещё 150 и 160 патронов соответственно (собраны на Брезике). Также излишки продолжили приносить отдельные ополченцы.
Из 5-й роты около 19:20 доложили, что от Крушевицы в сторону Каменой Воды слышится рокот грузовиков и неразличимые многочисленные голоса. В штабе пришли ко мнению, что мусульмане подслушали радиопереговоры и эвакуируют своих гражданских в Цаге с направления деблокирующего удара.
Та же рота в 23:30 запросила помощь разведчиков, так как якобы за дачей Зринки видели неприятельских солдат.
Новая ночь прошла вся в треске стрельбы из пехотного оружия. В 2 часа связист из Маиновичей сообщил, что на неприятельской стороне зажёгся прожектор и виден бульдозер: есть подозрение, что с его помощью попробуют удалить препятствие с дороги на Широку Раван. Связь оборвалась, потому что у радиостанции выработался аккумулятор.
В 6-ю роту направили дежурного разведчика, чтобы тот своими глазами посмотрел, о чём шла речь, а также принёс новый аккумулятор. Видимо, он не увидел ничего интересного – в 4 часа прожектор погас; из воспоминаний также неясно, доставил ли он источник питания, потому что связист 6-й роты Радо Маинович сам пришёл следующей ночью в 04:30 в военный штаб за заряженным аккумулятором.
Всё же противник решился на атаку, но рота её легко отразила при поддержке зенитной пушки из Агичей. В 8 часов в Маиновичи отправился заместитель Владо Тодоровича Душан Йоканович с военными полицейскими и разведчиками.
Неприятельская артиллерия обстреляла Шталию. Был смертельно ранен осколками Миле Максимович (перебило обе ноги в коленях, умер вскоре после доставки в госпиталь).
Достаточно спокойно, под спорадическую стрельбу пролетела ночь на 22 августа. Ранним утром направили очередную смену на усиление 6-й роты. Враг постреливал днём редко и лениво – вероятно, потому что на этот день были назначены очередные переговоры с Тузлой. К вечеру с неприятельских позиций доносились крики и угрозы – что сербам никто не поможет, что уже завтра исламисты будут спать с их жёнами, что всех перережут. Защитники иногда отвечали соответствующе.
Военный штаб принял секретное постановление № 25/92 с немедленной силой вступления в действие о назначении офицеров штаба в помощь командирам рот из-за осложнявшейся ситуации: оперативник из штаба «Ратиша» Зоран Илич – в 4-ю роту, ещё один оперативник Миле Васе Михайлович – в 6-ю и 7-ю роты, офицер по вопросам разведки и безопасности в штабе «Ратиша» Милан Стеве Йовичич – в 3-ю роту, замкомандира взвода сопровождения Любан Душана Тодорович и Душан Милорада Крстич – в 4-ю роту (Малетичи). Начальник штаба Гражданской обороны Душан Стокана Йович должен был явиться командиру взвода в Луковах Стояну Трифковичу и получить от последнего назначение дежурным каждый третий день. Член штаба Гражданской обороны Димитрие Блажана Митрович должен был явиться командиру взвода в Нумере Добромиру Йове Никичу и получить от последнего назначение дежурным каждую третью ночь.
Штаб «Ратиша» по предложению военного штаба отдал секретный приказ № 53/92, котором говорилось, что 13 военнообязанных – Данило Илич, Томислав Станкович, Новак Станкович, Сава Йованович, Гавро Максимович, Цвиетин Станкович, Живко Крсманович, Душан Недич, Радо Концулич, Миливое Илич, Войо Секулич, Давид Стевич и Милован Максимович – должны были быть оповещены военной полицией о явке в 19 часов вечера того же дня к Дому культуры в Горней Смолуче для пополнения 4-й роты. Приём проводили командир роты и член штаба «Ратиша».
Последние переговоры
В 17 часов 22 августа в Ново Населье прибыли Мило Васильевич и Саво Илич – известный в Тузле общественный обвинитель родом из Потпеча. Как и в июне, сербская охрана привела их к дому Петара Никича. У дверей поздоровался хозяин.
Любомир Тодорович, Ристо и Йованович и Милорад Илич – опять, те же люди, что и в конце июня – уже находились в доме, появившись загодя. Встреча началась с приветствий, после чего делегатов-сербов, представлявших власти мусульман, обыскали. Саво Илич был шокирован, когда его родные потпечане молча смотрели на осмотр с целью поиска оружия. Тодорович задал несколько резких и провокационных вопросов и советов – для того чтобы проверить реакцию переговорщиков, насколько они независимы в суждениях и в какой мере являются бессловесными гонцами врага. Так, Иличу он сказал дословно такое: «Идя в Смолучу, ты бы должен вначале был заглянуть в Потпеч и поглядеть на свою дачу, которая ещё дымится; если не веришь, можем отправиться в Шталию, и убедишься лично». Саво наклонил голову и мрачно выдавил: «Знаю, я был сегодня около 10 часов в Потпече».
Никич разлил уважаемым людям по рюмочкам ракию, Тодорович уважительно чокнулся в первую очередь с Иличем как самым старшим и спросил про ультиматум Окружного штаба Тузлы. Саво дипломатично зашёл с уверения, что он не предатель, но должен передать послание от Желько Кнеза: пускай Тодорович едет в Тузлу подписывать капитуляцию; с собой он может взять в свидетели двух-трёх стариков из Лукаваца. После этого Смолуча сдаёт тяжёлое вооружение, и возобновляется совместная жизнь. В противном случае Смолучу за два дня сравняют с землёй.
Учитывая возраст и опыт юриста у собеседника, Тодорович спросил: «А ты бы на моём месте как поступил?» На лице Илича выступил пот, он начал что-то мямлить о том, что он не профессиональный военный. Тодорович возразил, что не профессиональный военный и он. Илич пробормотал: «Я тебя не знал, но много о тебе слышал и в Тузле, а с отцом хорошо знаком… На этом вопросе засыпется всякий студент». Тодорович поблагодарил за «содержательный» ответ и наказал передать Кнезу – хоть устно, хоть записав на бумаге: мы всегда за переговоры, но вначале прекратите боевые действия и отведите войска до Горнего Потпеча, и после этого поведём беседу. Наша позиция состоит в том, чтобы смолучанам, тинянам и потпечанам обеспечили свободный выход; впрочем, те, кто захочет служить в совместных отрядах, о чём говорилось ранее, останутся. Но, уверен, таких будет ну очень немного… Потом Любомир вспомнил про угрозу и передал Кнезу привет и пригласил в Смолучу, выбирая два любых дня на исполнение нахальной угрозы. Сидевшие за столом Ристо и Милорад согласно кивнули, полностью поддержав Любомира.
(окончание следует)
