Еще одно интервью Муженко по Иловайску (для УП), много букофф
Виктор Муженко:
Россияне в Иловайске расстреляли и своих военных вместе с нашими
Текст: Оксана Коваленко
Украинская правда пятница, 21 августа 2015
В августе 2014 года накануне Дня Независимости вся Украина узнала о небольшой город в Донецкой области (Иловайск. Прошел год. Военная прокуратура недавно попросила дополнительное время на расследование обстоятельств Іловайської трагедии, которая стала самой масштабной по потерям с украинской стороны.
При этом военный прокурор Анатолий Матиос отказался называть конкретные фамилии и заявил, что главной причиной "Иловайской трагедии" стало вторжение на территорию Украины свыше 3,5 тысяч военнослужащих регулярной армии РФ без объявления войны.
"Обязательно будет дана процессуальная оценка действиям начальника Генштаба Виктора Муженко, начальника штаба АТО генерала Назарова, начальника сектора "Б" генерал-лейтенанта Хомчака, а также действиям начальника сектора "Д" генерала Литвина, которые очень сильно критиковались в обществе, но не нашли подтверждения в материалах уголовного производства и выводах экспертизы", - отметил он ранее на пресс-конференции.
По предварительным результатам расследования, потери личного состава украинских Вооруженных сил, Национальной гвардии, МВД под Іловайськом составили 366 погибших, 429 раненых, 128 попали в плен, 158 считаются до этого времени пропавшими без вести.
Матиос отметил, что в ходе боев под Іловайськом 45 бойцов добровольческих батальонов отказались выполнять приказы.
События в Иловайске расследовала и временная следственная комиссия Верховной Рады еще осенью прошлого года.
В конечном документе комиссии указывается, что ни глава Генштаба и на тот момент руководитель АТО Виктор Муженко, ни его заместитель Назаров "не были способны организовать оборону".
Неделю назад эксперты Генерального штаба обнародовали Анализ ведения антитеррористической операции и последствий вторжения РФ в Украину в августе-сентябре 2014 года. В нем детально расписана ситуация, которая предшествовала событиям в Иловайске. Отчет готовили эксперты Генштаба и Центральный научно-исследовательский Институт вооруженных сил.
Согласно анализу, год назад силы АТО успешно оттесняли боевиков. На начало июля в кольце был Луганск, в другом кольце оказались Макеевка, Донецк, Горловка. Через массированные обстрелы с территории российской бойцов, было принято решение оставить участок границы Дмитровка – Довжанское – Червонопартизанск – Изварино. 24-а, 51-а, 72-а, 79-а бригады и пограничники отошли.
А потом, за день до вторжения российских войск, сектор "Д" пришлось вообще ликвидировать, поскольку значительная часть подчиненных сил и средств самовольно отошли, держать позиции было невозможно, а силы, которые были направлены для подкрепления, не смогли справиться с поставленной задачей. После вторжение подразделений российской армии силы АТО под Іловайськом попали в окружение. Дальше были переговоры с россиянами, в том числе с Генеральным штабом РФ. Было согласовано два коридора для выхода наших военных.
Генштаб подчеркивает, что это не был прорыв.
Через год после событий "Украинская правда" решила поговорить о Иловайск с руководителем Генштаба Виктором Муженком, на которого возлагают вину депутаты следственной комиссии ВР.
Начальник Генштаба подробно, с картой и карандашом, рассказал о событиях прошлого года.
Во время разговора в его кабинет заглянул министр обороны Степан Полторак, но зайти не решился. Уже потом, помощникам Муженко, которые выбежали за министром, Полторак пояснил, что руководитель Генштаба так редко общается с журналистами, что не захотел ему мешать.
– Прошел год после трагедии в Иловайске. Можно назвать фамилии виновных в том, что произошло?
– Во-первых, мы не та инстанция, нам было бы некорректно определять кого-то виновным в той или иной ситуации.
Проводится следствие Генпрокуратурой. Пока мы только знаем заключение экспертной комиссии, которая работала в общих рамках этого следствия. Думаю, через некоторое время, там пообещали где-то на осень материалы должны будут переданы в суд.
– Встречались ли вы с военным прокурором?
– С военным прокурором я общался. Наши показания есть в материалах следствия. И перед конференцией, которая была посвящена расследованию мы были.
– Как вы оцениваете отчет парламентской комиссии?
– Отчет не подписали все члены комиссии. Значит он на сегодня не имеет формы документа. То есть не все были согласны с теми выводами. Это же о чем-то говорит. Мы договорились, что на заседании ВСК, которое проводил ее председатель Андрей Сенченко, будет плодотворная работа, будут выясняться вопросы, которые интересуют следственную комиссию. Когда мы туда зашли, в зале было около 30 камер. Все было создано не для того, чтобы разобраться в ситуации, а просто провести какую-то пиар-акцию, и так думаю, с каким-то политическими последствиями. Это было перед выборами в новую Верховную Раду. Думаю, что кто-то таким образом зарабатывал себе политические дивиденды. Армия вне политики, военные вне политики и в эти процессы мы не вмешиваемся.
Если нужна была действительно конструктивная работа, и если бы они хотели выяснить, что там случилось и задавали бы те вопросы, которые их интересовали, мы были готовы работать. А в таком режиме, извините...
– Давайте вернемся к событиям прошлого лета. Сколько было наших бойцов там до начала российского вторжения?
– Что касается уже самого Иловайска, то выполнение задачи по его зачистке осуществлялось добровольческими подразделениями МВД – это "Донбасс", "Миротворец", "Херсон "Днепр-1", "Свитязь", "Ивано-Франковск".
При поддержке бронегруппы 51-й отдельной механизированной бригады. Общая численность этой группировки с учетом тех подразделений, которые отошли от Саур-Могилы и Амвросиевки, составила около 1200-1300 человек.
В экспертном заключении прокуратуры называлась цифра 1050 человек. По нашим предварительным подсчетам, 1250-1300 человек. Почему такие разные цифры? Потому что мы не могли четко посчитать, пожалуй, на сегодня мы не понимаем, какова была численность добровольческих батальонов.
Ибо само понятие добровольческого батальона, того же "Донбасса", у него, кстати, было наибольшее количество людей, около 200 человек. Тот самый "Миротворец" – меньше сотни, "Херсон" – там вообще порядка 25-30 человек. Они назывались батальонами, но реально, если брать по военным нормативам, они даже не тянули на роту. Некоторые из них это был усиленный взвод. А то и вообще – 25-30 человек – это как раз и есть линейный механизированный взвод механизированной бригады.
– Этого количества должно хватить, чтобы зачистить Иловайск, как планировалось?
– Операция проведения этих мероприятий АТО, в том числе по Иловайске, была разделена на два этапа.
Первый начался 11 числа. К сожалению, успеха там не имели. И повторный этап уже, возможно, с наращиванием сил и средств, за счет добровольческих батальонов осуществлялся после 20-го августа.
Иловайск был попыткой реванша МВД после того, как они не удержали Ясиноватую. 19-го августа подразделение 95-й отдельной аэромобильной бригады во взаимодействии с 93-й бригадой взяло этот населенный пункт под контроль.
Затем подразделения МВД, которые зашли для замены 95-й бригады, самовольно покинули Ясиноватую. Поэтому было принято решение повторно Ясиноватую не штурмовать, а довести до конца вопрос по зачистке Иловайска.
Привлечение этих подразделений – это было их инициативой, руководителей МВД. Сдав Ясиноватую, они должны были взять Иловайск.
– Кто именно в МВД выступал с такой инициативой?
– Давайте не будем говорить о личности. Думаю, что в ходе проведения следствия там докажут, кто, когда, что и как инициировал, кто кому и какие задачи ставил, как принимались соответствующие решения. Это как раз, видимо, и является предметом исследования в ходе проведения досудебного следствия.
– Очень много говорили о Корбана и его участие. Что якобы это его было предложение, что он участвовал в планировании операции?
– Я об этом знаю только из СМИ. На одном совещании, на котором присутствовал Корбан, меня не было. Какие там задачи ставились, я тоже не в курсе.
– Но о факте таких встреч вам известно?
– Я знаю из СМИ, что такой факт был. Он освещается, как таковой, имел место.
– Как вы общались и с кем во время событий в Иловайске?
– У нас система связи, радиосвязи. В день мы несколько раз общались с руководителем сектора, он докладывал.
Там была проблема с добровольческими подразделениями: одни из них не прибывали, другие прибывали, а потом отходили, не в том количестве, что была заявлена, гораздо меньше.
Батальон "Шахтерск", который должен был участвовать в исполнении задачи в Иловайске, отказался. Даже был такой факт: он зашел на южную окраину Иловайска. А когда они почувствовали огневой влияние или по другим причинам, вышли и больше не возвращались. Так же отказался от участия в операции батальон "Азов". Хотя они входили в перечень тех частей, которые должны были участвовать в выполнении задания.
– Когда они отказались, можно было остановить попытку взять Иловайск?
– Тогда мы фактически уже взяли под контроль западную часть Иловайская, бои шли в самом городе. Мы оказывали помощь, в том числе огнем артиллерии, как с севера, так и с южной стороны. Бои шли достаточно длительное время. Где 11-го августа начались, а выход был 29-го. То есть почти две недели шел этот процесс таких вялых, с элементами обострения боев уже в самом городе Иловайск.
РОССИЙСКИЕ ВОЙСКА
– Когда именно вы узнали, что в Украину ворвались российские регулярные войска?
– Первый доклад о том, что появились какие-то подразделения, но без знаков распознавания, появилась где-то во второй половине дня 24 августа. 25-го мы уже вели речь о том, что это российские подразделения. А 26-го мы уже имели реальное подтверждение на южном фланге АТО, что это действительно российские подразделения, потому что 10 военнослужащих ВС РФ были захвачены в плен.
Потом было еще два военнослужащие российский вооруженных сил, которые были захвачены в плен.
– Но согласно отчету комиссии ВР, сообщение о российскую технику поступало еще 23 августа?
– О том, что докладывала разведка – 95% информации, которая нам предоставлялась – это была спланированная дезинформация. Россияне ее "вбрасывали" своими каналами, боевики своими вели рассчитаны на перехваты телефонные переговоры. Проводилась целая операция по дезинформации наших сил.
Поэтому и были сомнения, это российские войска. Удостовериться на 100% в том, что они вторглись на территорию Украины, мы смогли, когда увидели пленных российских военных (10 российских десантников, которые "заблудились" - УП).
Хотя в тот же период под Луганском в районе аэропорта были захвачены два российских БМД без экипажа, но там была русская документация – так называемая книга вечерней проверки. Крайняя дата в ней была проставлена 17 или 19 августа. Тогда они в районе Мілерово проводили вечернюю проверку, а потом им дали команду осуществлять выдвижение в направлении Украины. Несколько дней они стояли за рубежом, а затем вошли на территорию Украины.
– Расскажите подробнее о переговорах с российским генштабом.
– Было согласовано с российской стороной выход наших колонн заблаговременно согласованным маршрутам, которые были определены как гуманитарный коридор. В первых условиях был выход наших подразделений на технике с оружием с самого Иловайска. В поселках Агрономическое и Многопілля формировались две колонны и по двум маршрутам – один северный, второй южный – выходили в район Старобешево. Эти маршруты были оговорены с русскими, как маршруты выхода наших подразделений под их гарантии.
28-го августа вечером, около 23 часов на меня вышел первый заместитель начальника Генштаба ВС РФ генерал Богдановский, и сказал, что условия меняются, выход возможен только при условии, что техника и вооружение остаются.
Это было для нас неприемлемым, и было спланировано идти на прорыв, который должен был начаться в 3 часа ночи 29-го августа. Он не начался. Потому что на более низком уровне было принято решение выходить под гарантии российской стороны. И уже утром шли переговоры с российскими переговорщиками, которые затягивали время. Видимо, для того, чтобы дать возможность своим подразделениям занять соответствующие опорные пункты, чтобы создать огневой мешок для встречи наших подразделений.
Выход подразделений осуществлялся по тем же маршрутам, которые были до этого оговорены, как маршруты для выхода под соответствующие гарантии. Кстати, с этой инициативой выступил в свое время президент России Путин, это было тоже 28-го числа где-то во второй половине дня, пожалуй, даже ближе к вечеру.
– Генерал Богдановский, когда вам звонил, в качестве кого выступал?
– Он представлял российскую сторону, потому что она была гарантом нашего выхода по заранее согласованному маршруту.
– Если вы согласовывали с российской стороной, не является ли это прямым подтверждением российской агрессии?
– Прямое вмешательство – это нарушение всех международных норм. На тот момент это уже был известный факт. И уже были пленные русские, мы называли их фамилии, они были продемонстрированы по разным каналам нашего ТВ, они подтверждали, что они являются военнослужащими РФ.
– И что он на это отвечал? Богдановский признавал их присутствие в Украине?
– Они не отказывались.Путин тогда сказал, что они заблудились.
– Когда ваши подчиненные общались с ними на более низком уровне, вам докладывали о результатах переговоров?
– Докладывали, потому что в 3 часа ночи должен был начаться прорыв, но его не случилось. И я уже имел разговор с руководителем этой группировки, руководителем сектора "Б" генералом Хомчаком около 6 часов утра, спросил в чем проблема, почему подразделения не вышли.
"Мы здесь згуртовуємо до конца подразделения, выводим их из-под Иловайская, формируем колонны. И вот прибыли российские переговорщики, с которыми мы ведем переговоры", – был такой разговор.
Уже при выходе подразделений из-под Иловайская в районе Старобешево, когда начался расстрел, был у меня разговор с генералом Богдановським. Разговор был довольно эмоциональная течение 10-15 минут, с использованием ненормативной лексики. Но крайняя фраза в ответ на вопрос, что мы задавали в ходе разговора, была, он говорит: "Поверьте, решение принимаю не я".
– Такие разговоры как-то фиксируются?
– Если они фиксируются, то это фиксируется не нами, а соответствующими службами. Если они фиксируют, то запись должна быть.
– Был еще такой интересный момент. В отчете отмечается, что когда русские обещали коридоры, речь шла о двух БТР Российской Федерации, которые должны выводить две колонны.
– Да, это были российские офицеры, переговорщики, которые вели переговоры, и российские экипажи и российская техника.
На то время границу уже нами не контролировался. Путин объяснил, что они заблудились. А реально это было вторжение.
Подразделения российской армии без объявления войны, в нарушение всех международных норм прошли через границу, и началась агрессия по отношению к Украине.
– О русских пленных, о десяти мы знаем, их потом обменяли. А те двое, о которых вы сказали? Какова их судьба?
– Да, несколько пленных были в составе колонны.
Россияне перед этим не остановились, хотя на момент выхода была договоренность, что задержанные российские военные будут в составе колонны, и их мы должны были передать при выходе на Старобешево – конечный пункт территории, которую контролировали эти российские группировки. Там мы должны были передать этих пленных российской стороне. Однако, несмотря на все это, русские расстреляли и своих военных вместе с нашими военнослужащими. Они погибли.
О ПРОРЫВЕ
– Вы сказали, что генерал Хомчак вам сообщил, что начался обстрел.
– До момента открытия огня по нашим колоннам, он был со мной на связи. Как только начался огонь, прозвучала фраза, что по нам открыли огонь и после этого связь с ним пропала. На три дня. Мы не знали, где он находится.
Мы не могли допустить, чтобы попал в плен генерал украинской армии, тогда командующий оперативным командованием, руководитель сектора. Чтобы его эвакуировать с неконтролируемой нами территории, я отправлял группу спецназа 73-го морского центра, которая занималась поисками генерала Хомчака.
Этой группой тогда командовал капитан второго ранга Шевченко. Группа занималась поисками, к сожалению, безрезультатно. Они его не нашли. Потом он появился, вышел на связь, прибыл в штаб АТО с докладом о результатах их выхода.
– После того, как Хомчак доложил об обстрелах, или делалось что-то, чтобы помочь нашим бойцам?
– Западнее Старобешево стояла довольно сильная группировка артиллерии с реактивными системами. Когда начался расстрел наших колонн, артиллерия применялась и авиация.
Один самолет был сбит, летчик катапультировался. Его потом подобрала группа полковника Паланика, которая осуществляла эвакуацию раненых. Его подобрали в районе между Комсомольском и Старобешевим и под видом нашего пленника, которых российская сторона нам передала, вывели его на нашу контролируемую территорию.
– После гибели Боинга МН-17, складывалось впечатление, что авиацию или вообще прекратили использовать, применяли так часто...
– Мы использовали ее после катастрофы Боинга. При чем и армейскую авиацию, штурмовую и разведывательную. Еще в июле наши летчики были сбиты в районе Амвросиевки, Саур-Могилы.
Во время событий в Иловайске после слов Хомчака "По нам стреляют" было принято решение о применении авиации, летчики совершили штурмовку позиций российских войск. Это делала пара самолетов СУ-25.
Один был сбит, летчик катапультировался. Второй выполнил задание. К тому же летчики дали нам информацию, где находятся российские позиции. И мы уже используя карту и наше видение ситуации и оценку местности, нанесли туда огневое поражение.
К сожалению, огонь велся не по конкретным координатам, а исходя из того, как мы понимали местность, плюс информацию от летчика, который вернулся. Тогда мы нанесли огонь артиллерией по российским позициям. Они тоже имели потери.
– Можно примерно оценить, какие у них были потери?
– По информации полковника Паланика – я тогда был с ним на связи – я с 2-го числа находился в районе Гранитного, мы там организовывали рейдовые действия подразделений 95-й и 79-й бригад, он мне докладывал, что среди тех погибших, которых они эвакуировали, были российские военнослужащие.
– Была возможность усилить наши группировки, стояли под Іловайськом?
– У нас не было на то время вообще никаких резервов. Была еще 79-я бригада, которая восстанавливала свою боеспособность в Николаеве, у них было время до 24-го августа.
Затем они должны были по железной дороге передислоцироваться в район Славянска, Горловки. А в связи с тем, что бригада была не готова, они пошли только 27-го августа.
95-я бригада, которая перед этим провела бои за взятие под контроль Ясиноватой имела тоже восстановить боеспособность. Мы восстановили их технику, поступила 79-я бригада. Тогда мы вывели их в район Докучаевск-Волновахи, тогда вышли на юг в район Мариуполя, чтобы продемонстрировать свое присутствие и провести соответствующий рейд, который мы провели 5-го сентября.
– Какова была цель этих рейдов?
– Показать, что мы там есть, и нанести поражение тем группировкам, которые находились в районе – с юга это Новоазовск-Мариуполь. На север – Комсомольск, на восток – Кумачове возле границы ниже Успенки. Мы провели соответствующие рейды в этом районе и зачистили в том числе Тельманово.
В связи с тем, что с 18 часов наступал режим прекращения огня (это уже 5-го сентября), одна из задач по взятию под контроль Новоазовска мы не смогли выполнить и вывели обе бригады в районе Гранитного. (5 сентября 2014 года были подписаны первые Минские соглашения и вводился режим прекращения огня – УП). После 29-го числа у нас практически не было боеспособных подразделений от Иловайска до Николаева и до Одессы, у нас не было подразделений, которые бы могли оказать сопротивление, адекватно давать ответ российским оккупантам, если бы они решили уйти дальше на запад.
Такая же ситуация возникла в то время и в районе Луганска. Луганский аэропорт, незаслуженно забытый, где также проводились жестокие бои, где военнослужащие и 80-й аэромобильной бригады и 24-го штурмового батальона и 1-й танковой бригады, 128 ОМБР, там даже была группа 51-й отдельной механизированной бригады. Все эти бойцы там показали пример и мужества, и героизма в боях за Луганский аэропорт, населенные пункты Хрящеватое и Новосветловка. И там тоже возникла такая ситуация, что практически в то время от Луганска до Харькова и от Харькова до Киева, у нас тоже не было частей, которые бы могли закрыть эти бреши. Тогда возникал вопрос, каким образом использовать резервы. И резервов не было. Там тоже были факты ухода некоторых подразделений из района Луганска, в том числе несанкционированные.
И только благодаря 80-й бригаде и 24-му штурмовому батальону "Айдара" мы смогли остановить их по рубежу реки Северский Донец в районе Счастья, который мы контролируем сегодня.
Поэтому было принято решение о рейдах двух неполных бригад – 79-й и 95-й - около 1,5 тысячи человек. Они осуществили их выдвижения на юг в район Докучаевска и Волновахи. Затем продемонстрировали свое присутствие в районе Мариуполя.
– Как тогда получилось, что уже после подписания минских договоренностей, рейда, боевики с 5 по 29 сентября увеличили свои территории на юге?
– Держать основную линию мы смогли лишь в конце сентября, когда пошла третья очередь мобилизации, которая закончилась 5 сентября, и появилась возможность доукомплектовать части, и затем стабилизировать эту линию.
А по состоянию на 5 сентября мы контролировали территорию в районе Комсомольска и Старобешево, затем по реке Березанка. Но пришлось отойти в район Волновахи. Потому что у нас там не было частей. Мы остановили продвижение на рубеже: Новотроицкое - Николаевка - Гранитное
Пока происходил выход из Иловайска, Комсомольск оставила 1-я бригада оперативного назначения Нацгвардии, они ушли оттуда, нам пришлось его прикрывать. Немного северо-западнее Комсомольского мы высадили тактическо-воздушный десант, 50 бойцов 95-й бригады без тяжелого вооружения, противотанковыми средствами должны были остановить продвижение российских подразделений и обеспечить выход.
Ребята пошли на это. Тогда русские не пошли. Но потом в силу того, что у нас не было средств, постепенно мы отходили на рубеж Докучаевск - Новоласпа-Гранитное. Это уже было после 18-ти часов 5-го числа и продолжалось до 19 сентября, когда в Минске была зафиксирована с координатами линия разграничения.
– Вы говорите, что о событиях в Луганске вспоминают меньше. Расскажите немного о них. Сколько там было наших людей?
– Под Луганском был прорыв, это был вывод из окружения в районе Луганского аэропорта. То группировки состояло примерно из 2 тысяч личного состава, в том числе 80-и бригада, которую обошли вниманием. Там действительно были жесткие бои, наши бойцы нанесли серьезное поражение россиянам.
После выхода именно 80-я бригада, 24-й батальон остановили атаку на рубеже реки Северский Донец.
После выхода наших подразделений из Луганского аэропорта, россияне только на третий день зашли на территорию аэродрома. Они боялись, что там находятся наши военнослужащие. Когда в ходе договоренностей и переговоров с россиянами, было организовано мероприятие гуманитарного конвоя для эвакуации наших раненых и погибших, вывезли двух погибших и трех раненых – всего пятерых эвакуировали. Но русские боялись заходить, такие серьезные потери они понесли.
– По выходу из Луганска тоже велись переговоры с россиянами?
– Там переговоры тоже были, уже когда организовывался гуманитарный конвой, колонна автомобилей, которая должна была зайти в аэропорт для эвакуации наших раненых. Во время движения колонны боевики на блокпостах не имели информации и не пускали. Приходилось это вопрос опять согласовывать с российской стороной и затем в сопровождении русского офицера, по-моему, это был старший лейтенант, эта колонна дошла до Луганского аэропорта.
А когда начальнику Генштаба РФ доложили о том, что колонна прибыла в Луганский аэропорт, а там никого нет, он позвонил и сказал: "Зачем меня обманули". "В смысле обманул?" "Там же никого нет". Я говорю: "Я не знаю, у меня с ними нет связи".
– Думаю, через некоторое время мы найдем и документальное подтверждение этих переговоров.
– У нас была оперативная информация, что именно из-под Луганска один из российских командиров вывел свое подразделение обратно в РФ, самовольно, поскольку они понесли большие потери.
Это был 64-й полк Морской пехоты – это конкретная часть от которой была эта батальйонно-тактическая группа. Там же погибли и Псковські десантники. Помните, когда в Пскове нашли захоронения десантников 76-й воздушно-десантной дивизии России. Вот они как раз погибли в районе Луганского аэропорта - там погибла почти рота. Такое сопротивление, жесткий, это мужество и героизм наших военнослужащих, позволили нам остановиться именно на тех рубежах, которые мы держим по сегодня.
– Прошел год после Иловайска. Готовы ли наши войска, Генштаб не допустить повторения такой трагедии?
– Сейчас совсем другие вооруженные силы, они имеют боевой опыт. Это касается как офицеров, так и солдат, сержантов. Мы поменяли систему подготовки. Если раньше мы начальный период той войны, я имею в виду май, июнь, июль, август формировали подразделение за счет мобилизованных, которые прибывали практически без предварительной подготовки. То на сегодня у нас система подготовки предусматривает 35 суток индивидуальной подготовки, после этого прибытия в воинские подразделения и еще до 2 недель боевое слаживание подразделений. Получается до 2 месяцев подготовки военнослужащих.
Сейчас они уже и психологически, и морально готовы, имеющих соответствующие навыки и умения, чтобы успешно вести боевые действия и успешно противостоять противнику. Кстати, слово "котел" нам навязали русские. Это продукт чисто российского агітпрому – котел – который был подхвачен украинскими СМИ. На сегодня, для нас это слово "котел" в нашем понимании является синонимом паники, растерянности полной и потери полного управления.
http://www.pravda.com.ua/cdn/cd1/2015year/ilov/index3.html?attempt=1
http://www.pravda.com.ua/cdn/cd1/2015year/ilov/muj1.jpg
