От Вулкан Ответить на сообщение
К Вулкан Ответить по почте
Дата 04.05.2015 15:37:51 Найти в дереве
Рубрики 11-19 век; Версия для печати

Русско-английские отношения и соперничество в 1709-1721 годах, часть третья

Приветствую!

О чем хотелось бы напомнить, перед тем как продолжим – это партийный переворот в Англии в 1710 году. Начнем с простого – муж герцогини Черчилль Джон Мальборо никогда не был рьяным вигом, а колебался вместе с генеральной линией правящей партии. Сегодня он мог поддерживать тори, завтра переметнуться к умеренным вигам, потом поддержать крайне правое крыло – главное, чтобы карьера не нарушалась, более герцога ничего не волновало. Его жена - Сара Дженнингс-Черчиль, наоборот, была рьяным, истовым вигом.

Так вот, уже в начале 1709 года, пробыв у власти всего восемь месяцев, вигская партия из монолита грозила расколоться на несколько партий, в том числе и из-за позиции герцога Мальборо в пику собственной жене. Лидер умеренных вигов герцог Соммерс решил начать создавать новую партию с более умеренными взглядами, причем его поддержала значительная часть сторонников герцогини. Секретарь Сары Мейнуоринг писал герцогине: «Вашей светлости ... ничего не остается, как поддерживать крепкое единство вигов, и тогда правительство будет иметь столь же прочное основание, как и ваш дом в Вудстоке».

Ну а далее сделали ход конем отринутые в 1708 году от власти тори – Роберт Харли и Генри Сент-Джон в лучших традициях итальянских мелодрам приблизили ко двору Абигаль Мэшем.

Вообще интрига началась гораздо раньше, Абигаль смогла себе привлечь внимание королевы еще летом 1707 года, когда та узнала, что ее постельничая решилась на отчаянный шаг – тайно обвенчалась с Сэмьюэлом Мэшемом, одним из придворных. Это привлекло Анну к Абигаль, и, как поговаривали при дворе, их разговоры заканчивались обычно лесбийскими играми. Говорили даже, что сама королева спровоцировала этот брак, чтобы отвести подозрения от объекта своей нечаянной страсти.

Нам же с вами не стоит забывать, что Абигаль была кузиной Роберта Харли, графа Оксфорда, знаменитого пьяницы и главы английской разведки, друга Даниэля Дефо и Джонатана Свифта. В этот момент Харли и виконт Боллингброк (столичный денди и лоботряс, вечно в долгах, зажигавший со всеми проститутками Лондона) сошлись в борьбе за власть с четой Мальборо. После шпионского скандала в феврале 1708 года Харли был уволен с должности главы Северного департамента, однако, у Харли в рукове оставался козырь - Абигаль – любовница и наперсница королевы, поэтому влияние Боллингброка и Харли при дворе со временем сильно возросло.

В то же время у Анны и Сары Черчилль все шло к разрыву – они с трудом выносили друг друга. В 1710 году герцогиня Мальборо выступила с резкой отповедью Абигаль и королеве – отказавшись дать полк в действующей армии брату Абигаль Джону Хиллу. В результате разгорелся крепкий скандал, после которого полетели со своих постов министры-«виги» Сандерленд и Годолфин. Эта отставка в июле 1710 года по прямому распоряжению королевы стала началом близкого конца политического господства вигов. Сара выступила с демаршем, приказав арестовать Харли и Боллингброка, несмотря на то, что лорд Мальборо на коленях умолял королеву не делать этого, и немного предсказуемо в 1711 году была отправлена в свои поместья со Двора, а ее место Хранителя Тайного Кошелька королевы (финансовый секретарь двора, или на русский – управляющий администрацией президента) было отдано Абигаль Мэшем. Лорд Сомерс, лорд Сомерсет и другие умеренные виги сразу же сменили политическую окраску, и стали искать благосклонности новой фаворитки и пытаться наладить отношения с Харли.

Сам же Герцог Мальборо был отозван из Утрехта, где вел переговоры о мире, а на его место назначили 12 пэров из Палаты Лордов, одним из которых – естественно – был Сэмьюэл Мэшем. Естественно – 12 пэров были прикрытием, все решения на переговорах принимали Боллингброк и Харли.

В общем, в конце 1710 года Англия совершила политический разворот, к власти пришла партия мира. И в этот же момент Петр решил пристегнуть к своим планам Ганновер (дофин которого, как мы помним, был наследником английского престола). В перспективе, удайся эта затея, он мог бы пристегнуть к Северному союзу и морские державы, поскольку Акт о престолонаследии никто не отменял. Одного только не учли русские дипломаты – королева Анна Стюарт на дух не переносила курфюрстину Ганновера Софию Ганноверскую и ее сыночка, и сразу же по приходу Болингброка и Харли к власти всерьез заговорили об отмене Акта и признании наследником «Старшего Претендента» - Джеймса Стюарта, сына свергнутого Вильгельмом Якова II. Однако обязательным условием Харли – реалист до мозга костей – поставил переход Джеймса в протестантство. Харли был циником, он считал, что религия – это «опиум для народа», и задача власть предержащих использовать ее, чтобы управлять этим самым народом. В конце концов, когда-то один французский король уже заявил, что «Париж стоит мессы», неужели не стоит отказа от мессы Лондон?

Пока эти вопросы келейоно обсуждались в кулуарах, 3 июля 1710 года русский посол Куракин от имени царя подписал русско-ганноверскую союзную конвенцию, в которой Ганновер присоединялся к Дании, России, Польше и Пруссии, а его союзники обещали поддержать притязания ганноверцев на Бремен и Вёрден (Шлезвиг-Гольштиния), принадлежавшие тогда Швеции.

В феврале 1710 года Швеция обратилась к морским державам с просьбой ввести свои эскадры в Балтику, поскольку Дания высадила войска в Сконии, но поскольку вопрос с наследником трона пока оставался не решенным, Харли и Болингброк дипломатично шведам отказали.

При этом весь 1709-1710 годы на Петра как из мешка изобилия сыпались победы – взяты Рига, Ревель, Аренсбург, Кексольм, Выборг, Ниеншанц, приведены к покорности вся Эстляндия, Ливония и Карелия, и стало это возможно именно благодаря дипломатическим действиям царя. Дело в том, что Англия и Голландия считали, что после победы под Полтавой Петр сосредоточит свои основные военные усилия в Польше и Германии, и вовсю добивались нейтралитета имперских и околоимперских земель. Петровская дипломатия воевала за каждое герцогство и курфюршество, а потом медленно отступала, виги и тори поздравляли друг друга с очередной дипломатической победой, а русские методично, крепость за крепостью присоединяли к себе Прибалтику. Когда оглянулись назад – ужаснулись – оказывается все эти дипломатические баталии были просто пылью в глазах, ибо русская армия и молодой русский флот (про флот – это к осаде Выборга относится, если что) выполнили программу-минимум и твердо встали на побережье Балтийского моря.

Таким образом в английских интеллектуальных кругах создавалось впечатление, что их многомудрых и многоопытных дипломатов переиграл только что слезший с пальмы царь папуасов. Но если царь папуасов лучше разбирается в дипломатии, то кто же тогда сами англичане? В общем, по гордости сынов Туманного Альбиона это било очень сильно.

Ром, плеть и содомия - вот и все традиции Королевского флота