От Вулкан Ответить на сообщение
К Вулкан Ответить по почте
Дата 04.05.2015 12:53:26 Найти в дереве
Рубрики 11-19 век; Версия для печати

Русско-английские отношения и соперничество в 1709-1721 годах, часть вторая

Приветствую!

Еще 7 июля 1709 года Россия была все же более объектом европейской политики. На следующий день к вечеру 8-го числа Россия стала империей, и как следствие – из объекта превратилась в субъект. Проще говоря, теперь в Петром и русскими приходилось безусловно считаться.
Уже 22 октября 1709 года был заключен русско-датский договор, русский посол в Дании Долгорукий с триумфом доносил Петру: «Не дал ни человека, ни шиллинга!». Чтобы было понятно – еще в 1706 году Петр обещал датскому королю, что «ежели оный в войну вступит» Дерпт и Нарву, а так же обещал ему 300 тысяч талеров единовременно и по 10 тысяч ежегодно до окончания войны, кроме того - значительное количество материалов для флота и 10-тысячный пехотный корпус.
Август Сильный разорвал со шведами Альтранштедтские кондиции и сильно захотел возобновить русско-саксонский союз, умоляя Петра о «скорейшем способствовании» в возвращении ему польской короны.
Но вот Англии Полтавская победа оказалась как удар мешком по голове – как мы уже говорили, на тот момент умами лондонских политиков всецело владела идея баланса сил и политического равновесия. И вот тут, всего лишь за один день, все политическое равновесие полетело в тартарары. Один из британских дипломатов прямо заявил уже в августе 1709 года, что «Англия никогда не потерпит, чтобы шведская корона обессилела и рухнула. Английское влияние должно восстановить прежний баланс между северными державами».
Кроме того, не будем забывать и внутриполитическую ситуацию в Лондоне. В 1704 году тори и виги объединились ради общей цели – победы над Францией и подготовке к объединению с Шотландией. Но в 1708 году в результате шпионского скандала один из лидеров тори Харли (по совместительству кстати руководитель королевской Секретной Службы Северного департамента) был смещен со своего поста, за ним из правительства полетел Генри Сент-Джон (будущий виконт Болингброк), и у власти встали виги – это прежде всего чета Мальборо, а так же поддержавшие их Уолполл и Ньюкасл. Чтобы упрочить свое положение как можно больше – Сара Дженнингс-Черчилль (знаменитая «железная герцогиня», жена герцога Мальборо, и ближайшая подруга королевы Анны) вообще инициировала акт, согласно которому действия нового правительства были бы неподсудны и не обсуждались в Парламенте в течение 7 лет, пока виги не доведут все пункты своей программы до фактического исполнения. В результате оппозиции просто заткнули рот, и тот же Сент-Джон, выпуская оппозиционные листки, неиллюзорно рисковал, в том числе и своей свободой. Поэтому правительство Англии в этот момент чувствовало себя на коне. Но политическая воля не всегда совпадает с военной и экономической потенцией. Антифранцузский союз начал терпеть обидные неудачи. Сражение при Мальплаке, формально выигранное англичанами и их союзниками, стоило британцам и Савойскому 21.000 человек погибшими, что фактически поставило крест на вторжении в северную Францию. 7 мая 1709 года под Гудиной армия маркиза де-Бэ нанесла сокрушительное положение англо-португальской армии графа Гэлуэя. В Испании для антифранцузского альянса начались сложности, которые в 1710 году вылились в череду поражений, и англичане оставили Мадрид и центральные области. Высадка на Сицилию просто провалилась. Крейсерскую войну англичане и голландцы с большим скрипом начали выигрывать, но при этом несли большие потери как в домашних водах, так и на периферии.
Проще говоря, для поддержки Швеции у самих англичан не было ни свободных армий, ни свободных эскадр. В результате пришлось прибегнуть к старому доброму шантажу и поиску тех, кто был бы готов воевать с Россией. Дании английские министры угрожали новым Травендальским договором и присылкой своих кораблей на поддержку шведам, но эти угрозы были быстро и жестко купированы русской дипломатией – посол в Гааге Матвеев заявил от имени царя, что что если державы Великого союза отважатся на какие-либо враждебные акции по отношению к Дании, то «царское величество, будучи в союзе с королем датским, воздаст им от своея стороны взаимно за такое от них зло, ежели это увидит». По сути эта угроза означала приход в Данию русской армии и полную поддержку датскому флоту в Зундах молодого русского флота, пусть и небольшого, но гораздо лучше приспособленного для войны на мелях и в узостях. Пусть воевать эскадра на эскадру мы не умели, но брать галерами на абордаж корабли у нас получалось хорошо, в чем уже успели убедиться шведы.
Кроме того, Петр отлично понимал, что со стороны морских держав все эти угрозы были просто словами, ибо, как мы уже говорили, свободных сил у них не было.
Англичане отступили, и предложили свое посредничество в мирных переговорах со Швецией, взяв за основу предложения Петра Карлу в 1707 году - оставить России тонкую полоску побережья в Ингерманландии, отдав обратно Швеции Ливонию, Карелию и Эстляндию. Естественно, Петр не согласился на таких условиях, ибо, как говорил Акинфий Никитич Демидов, «это же вчерашняя цена была». Более того, эти предложения вызвали известное раздражение у Петра, поскольку «все то, что король шведской во время сия войны потерял, Англия и Голландия без наименьшего труда и убытку Швеции возвратить по генеральному миру обещают». Царь заявил британскому послу Чарльзу Витворту, что он не отказывается от услуг королевы, но желает заключить мир «на условиях, способных обеспечить безопасность и потребности его государства» и добавил, что вступление в Великий союз «ему больше по душе, чем посредничество». Другими словами, Петр издевательски приглашал Англию и Голландию составить компанию России, Польше, Дании и Бранденбургу, чтобы поучаствовать в дележе шведского пирога, и кинуть Швецию, как когда-то морские державы кинули его.
В общем, к началу 1710 году английским дипломатам стало ясно, что русские не только сломали так ими лелеемый баланс сил, но и действуют исходя из своих собственных интересов, и теперь уже Россию использовать в собственных целях стало значительно сложнее. Волчонок вырос, и сполна воспользовался уроком старого волка.

Ром, плеть и содомия - вот и все традиции Королевского флота