«…Шел 1970 год.
В результате реорганизации предприятия все работы по рентгеновской тематике были сосредоточены в одном отделении под руководством Михаила Семеновича Тарасова. Сюда же из СНИИП была переведена небольшая лаборатория Александра Ивановича Тихонюка, которая до этого конкурировала с нами. Интересна история ее перевода. Некая инициативная группа ученых предложила развивать новое направление приборов, основанных на автоэлектронной эмиссии. Создав сверхтонкие острия с радиусами закругления в ангстремы, можно получить очень высокие напряженности электрического поля. Считалось, что на их основе можно сделать высокоэффективные автоэмиссионные катоды. Это позволяло вдохнуть новую жизнь в целый ряд сильноточных электровакуумных приборов для радиолокации, создавать малогабаритные линейные ускорители, принципиально новые безнакальные радиолампы, а также рентгенотехнику. Втайне надеялись, в конечном счете, даже потеснить бурно развивавшиеся сильноточные полупроводниковые приборы. В верхах прошло совещание по рассмотрению этой проблемы, однако задуманный инициаторами сценарий не удался, в значительной мере внимание руководства сосредоточилось на применении рентгеновского излучения для военных целей. Было признано целесообразным сконцентрировать все работы по рентгеновской тематике в одном месте. На этом совещании Аркадий Адамович, как всегда, блестяще выступил, всех победил и доказал, что сосредотачивать работы по военной рентгенотехнике нужно только во ВНИИА. После этого лаборатория А.И.Тихонюка, занимавшаяся прикладными рентгеновскими задачами, была переведена во ВНИИА. Одновременно был составлен обширный план НИОКР в интересах Минобороны.
Первой нашей совместной с А.И.Тихонюком работой была разработка рентгеновского взрывателя для зенитной ракеты ПВО. Ракета была уже передана в серийное производство, но каждый раз, как только проводились контрольно-серийные испытания, возникали сомнения в работоспособности нашей боевой части. Дело в том, что в качестве взрывателя на этой ракете использовался радиолокационный датчик, срабатывающий при пролете ракеты мимо цели на минимальном расстоянии от нее. Однако при контрольно-серийных испытаниях, проходящих в относительно благоприятных, по сравнению с боевыми, условиях, ракета попадала точно в цель без промаха, а взрыватель не срабатывал. Контрольно-серийные испытания квалифицировались как неуспешные. В связи с этим Евгений Васильевич Ефанов, выдающийся начальник проектного отдела (КО-1), и выдвинул предложение поставить на ракету рентгеновский датчик, срабатывающий до соударения ракеты с целью. КО-1 подготовил ТЗ на разработку, мы с энтузиазмом взялись за дело, достали в Ленинграде «живую» серийную ракету, сделали опытный образец рентгеновского взрывателя, разместили его в ракете. Но при попустительстве ракетчиков мы действовали как слон в посудной лавке: для обеспечения надежной работы рентгеновских излучателей и приемников сделали окна в корпусе ракеты, надстроили обтекатели, передвинули некоторые блоки и т.д. Ведущие сотрудники фирмы П.Д.Грушина вначале с такой компоновкой согласились. Были успешно проведены летные испытания доработанной ракеты с новым взрывателем, однако, когда Петр Дмитриевич Грушин увидел, во что мы превратили его ракету, он категорически заявил, что не позволит портить свое красивое изделие. Е.В.Ефанов с ним согласился, сделав дополнительную расчетную оценку несрабатывания существующего радиовзрывателя, чтобы подтвердить малую вероятность такого явления. Нас поблагодарили, но работы по рентгеновской локации практически прекратили. А проблемы с проведением контрольно-серийных испытаний так и продолжались вплоть до снятия с вооружения этой ракеты и ЯБП…».
