От Alex Medvedev Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 31.03.2012 22:28:56 Найти в дереве
Рубрики 1917-1939; Версия для печати

Кровавый угар в Таганроге-1918

Однажды в ходе одного обсуждения о влиянии иностранцев в рядах Красной Гвардии и РККА на установление Советской власти и победе в Гражданской войны, в качестве одного из примеров, якобы прямого участия латышей в революции, в то время как все настоящие русские сидели по домам, был упомянут Таганрог и события января 1918 года. В ходе небольшого исследования этого мифа было установлено, что на самом деле существует целых три мифа, каждый из которых противоречит другим двум. И что самое интересное, как с ловкостью карточного шулера вытаскивается на свет адептами “белой идеи” в целях антисоветской пропаганды какой-то один из них в разных случаях .

1 миф. О невинно убиенных юнкерах.
Краткая суть: Якобы злые большевики точили свои ножи на белых и пушистых юнкерови дождавшись удобного момента подло и предательски напали на ничего не подозревающих, верных присяге и законному правительству, юнкеров, которые не смотря на внезапность нападения успели засесть в здании вокзала и отбивались целых три дня без еды и воды, пока городские власти не умолили их уйти из города, для чего с подлыми революционерами было заключено официальное перемирие, но во время движения по улице их, само собой разумеется, большевики подло расстреляли пулеметами из засады прямо в спину. Над раненными и телами погибших юнкеров большевики жутко надругались.



Вокзал
2 Миф. О героических юнкерах. В первой части повторят первый миф, но в корне противоположная концовка. Доблестные юнкера дождались спасателей в лице отряда полковника Кутепова и захватив всего троих своих погибших гордо ушли из города непобежденными, продемонстрировав тем самым что “торжествующий хам” не способен к воинской доблести в отличии от.

3 Миф. О коварных иностранцах делавших революцию.
Якобы восстание в городе Таганроге подняли не русские люди, которые все как один не поддерживали иностранную советскую власть, а поддерживали только законное правительство казачества (которое после 25 октября объявило о своей полной независимости от России), а злобные латыши, чехи, немцы и китайцы. Мол на Русско-Балтийском заводе якобы эвакуированном из Риги в полном составе со всеми рабочими-латышами в количестве аж до 12 000 человек, при пособничестве немецких военнопленных, также трудившихся на заводе, возникло антирусская банда революционеров, которая дождалась подхода другой нерусской банды, так называемой латышской дивизии, под командованием Сиверса и сговорившись эти две банды устроили несчастным 250 юнкерами полную засаду и свергли законную власть, установив богоборческую большевистскую..

Так как граждане активно пропагандирующие эти три мифа путаются в показаниях и противоречат сами себе на каждом шагу, пришлось предпринять небольшой поиск по белогвардейским источникам (а другим подобные граждане априори не верят, поскольку с их точки зрения чистую правду говорить могут только приверженцы белой идеи, а все прочие лгут, лгут и лгут), с целью попытаться разобраться, а что же сами участники гражданской войны вспоминали о тех событиях, а что напридумывали их ретивые псевдонаследнички.

1 миф.

Итак, первый миф легко установим откуда ноги у него растут. Это известная агитка белой пропаганды:
АКТ РАССЛЕДОВАНИЯ
по делу о злодеяниях, учиненных большевиками в городе Таганроге за время с 20 января по 17 апреля 1918 года
В ночь на 18 января 1918 года в городе Таганроге началось выступление большевиков, состоявших из проникших в город частей Красной армии Сиверса, нескольких тысяч местных рабочих, по преимуществу латышей и преступного элемента города, поголовно примкнувшего к большевикам.
Для подавления этого мятежа выступили офицеры, юнкера и ученики-добровольцы. Четыре дня на улицах города шли то ожесточенные бои, то перестрелка; наконец, добровольцы 20 января отошли к казенному винному складу, бывшему предметом особых вожделений большевиков.
Это был последний их оплот. Горсть людей, численностью не более 250 человек, подавленная количеством большевистских сил, с иссякшим запасом патронов, не могла более сопротивляться, тем более, что винный склад был подожжен.
20 января юнкера заключили перемирие и сдались большевикам с условием беспрепятственного выпуска их из города, однако это условие большевиками соблюдено не было, и с этого дня началось проявление "исключительной по своей жестокости"60 расправы со сдавшимися.
Офицеров, юнкеров и вообще всех выступавших с ними и сочувствовавших им большевики ловили по городу и или тут же на улицах расстреливали, или отправляли на один из заводов, где их ожидала та же участь.
Целые дни и ночи по городу производились повальные обыски; искали везде где только могли так называемых "контрреволюционеров".
Не были пощажены раненые и больные. Большевики врывались в лазареты и, найдя там раненого офицера или юнкера, выволакивали его на улицу и зачастую тут же расстреливали его. Но смерти противника им было мало. Над умирающими и трупами еще всячески глумились. Один из большевиков - Шевченко, догнав у полотна железной дороги близ казенного винного склада раненного в ногу офицера или юнкера, ударом приклада винтовки сбил его с ног, после чего начал топтать ногами, а когда тот перестал двигаться, то помочился ему в лицо и еще несколько раз ударил его. Ужасной смертью погиб штабс-капитан, адъютант начальника школы прапорщиков: его, тяжело раненного, большевистские сестры милосердия взяли за руки и за ноги и, раскачав, ударили головой о каменную стену.
Большинство арестованных "контрреволюционеров" отвозилось на металлургический, кожевенный и, главным образом, Балтийский заводы. Там они убивались, причем "большевиками была проявлена такая жестокость, которая возмущала даже сочувствовавших им рабочих, заявивших им по этому поводу протест".
На металлургическом заводе красногвардейцы бросили в пылающую доменную печь до 50 человек юнкеров и офицеров, предварительно связав им ноги и руки, в полусогнутом положении. Впоследствии останки этих несчастных были найдены в шлаковых отбросах на заводе.
Около перечисленных заводов производились массовые расстрелы и убийства арестованных, причем тела некоторых из них обезображивались до неузнаваемости.
Убитых оставляли подолгу валяться на месте расстрела и не позволяли родственникам убирать тела своих близких, оставляя их на съедение собакам и свиньям, которые таскали их по степи.
По изгнании большевиков из Таганрогского округа полицией, в присутствии лиц прокурорского надзора, с 10 по 22 мая 1918 года, было совершено вырытие трупов погибших, причем был произведен медико-полицейский осмотр и освидетельствование трупов, о чем были составлены соответствующие протоколы.
Всего было обнаружено около 100 трупов, из которых 51 вырыто из могил.
Однако эти люди были далеко не все убитые большевиками, так как многие из них были, как сказано выше, сожжены почти бесследно, многие же остались не зарытыми, а затем некоторые ямы, в которых были зарыты убитые, не были найдены, так как оказались совершенно сравненными с землей.
Большинство вырытых трупов принадлежало офицерам и юнкерам. Среди них, между прочим, оказались также несколько трупов учеников-добровольцев, мальчиков в возрасте 15--16 лет, одного рабочего, бывшего полицмейстера города Таганрога Жужнева, и наконец, бывшего командующего армией генерала от кавалерии Ренненкампфа, которого большевики, продержав месяц под арестом и неоднократно предлагая ему командование их армиями, после категорического его отказа расстреляли в ночь на 1 апреля по приказанию своего "главковерха" Антонова.

-----------------------------------

[48K]


Красногвардейцы Таганрога
-----------------------------------
А теперь почитаем что пишут в своих воспоминаниях участники тех событий со стороны белых. Например Павлов В.Е. Марковцы в боях и походах за Россию в освободительной войне 1917-1920 годов. В двух книгах. Париж, 1962 г., 1964 г.:


13 января прошло совершенно спокойно, но в ночь на 14 января красные подняли восстание в Таганроге.
Оставшаяся там рота юнкеров, занимавшая взводом (до 50 человек) с пулеметом вокзал, другим взводом – спиртной завод и полуротой, с которой был полковник Мастыко, Балтийский завод, оказалась окруженной по частям и потерявшей связь с полковником Кутеповым. О соединении разбросанной роты не приходилось думать: красные засели в зданиях вокруг юнкеров, своим огнем желая задушить их сопротивление. Единственная попытка прямой атакой овладеть вокзалом кончилась для красных неудачно. Свою атаку они начали с того, что пустили на вокзал полным ходом паровоз. Железнодорожные линии здесь упирались в главный перрон вокзала. Разлетевшийся паровоз с шумом и грохотом врезался в перрон, испуская пар, огонь и густое облако пыли, но последовавшая немедленно атака была отбита юнкерами.
Полковник Кутепов, узнав о восстании в городе, снял с позиции у станции Неклиновка 1-ю офицерскую роту и направил ее в Таганрог. Рота легко прорвала кольцо красных и соединилась на вокзале с взводом юнкеров, уже потерявших 5 человек убитыми и около 10 ранеными. Развить свое наступление далее в город рота не решилась: ей пришлось бы преодолевать огонь красных, массой засевших в ближайших зданиях. К тому же наступила ночь.
Непрерывная стрельба. Красные стреляют по окнам вокзала. В городе пожар. Это ими подожжено здание спиртового завода, в котором был взвод юнкеров. Взвод прекратил свое сопротивление, погибнув в огне и под штыками красных.
15 января не внесло никаких изменений в положении окруженных частей. Атаковать красных стоило бы больших потерь. На вокзале ухудшило положение отсутствие воды: красные закрыли водопровод, но пока выручал вскочивший на перрон паровоз, в котором был вода, достать которую можно было с большим риском.
К концу дня для обеих групп – на Балтийском заводе и на вокзале, стало очевидным, что оставаться на местах им бессмысленно, соединиться невозможно, а потому оставалось одно: пробиться и выйти из города по кратчайшим для каждой направлениям.
16 января. За несколько часов до рассвета полковник Мастыко вывел свою полуроту юнкеров с завода в северо-восточном направлении. Сразу же ей пришлось вступить в бой: пробиваться и отбиваться на флангах и с тыла. Юнкера бились отчаянно, унося с собой своих раненых. Упал тяжело раненым полковник Мастыко. Его хотят нести, но он приказывает оставить его и пробиваться. Юнкера в нерешительности мнутся около своего начальника, умоляют… Сыпятся пули красных. Мгновенье: полковник Мастыко застрелился и только тогда они отошли от него. Вынести его и своих тяжело раненых юнкера уже не могли. Они пробились, но в половинном числе. Красные не преследовали.
Отряд, стоявший на вокзале, также выступил до рассвета, взяв с собой убитых и раненых. Но красные не оказали ему серьезного сопротивления, так как в это время с севера по железной дороге подъехал взвод 2-й офицерской роты, посланной для установления связи. Красные расступились. Связь была установлена, но Таганрог уже оказался оставленным.
Утром этого дня на станции Бессергеновка высадился прибывший из Ростова Юнкерский батальон и направился в Таганрог для поддержки Школы прапорщиков. Но, встретив пробившуюся ее группу, остановился. Ему теперь дана задача: прикрывать железную дорогу на Ростов, единственный путь связи отряда полковника Кутепова с тылом. Такая же задача легла и на Школу прапорщиков, оставшейся в составе одной роты, стоящей до сего времени на охране железной дороги и остатков в 40-50 человек другой роты.

----------------------------------------------------

Итак, из этого описания боев видно, что никакого перемирия не заключалось. Сцены расстрела беззащитных юнкеров на улице города навеяны автору агитки скорее всего Фенимором Купером (“Последний из могикан”). Мало того все якобы сожженные в доменной печи пленные юнкера, на самом деле оказываются погибшими в ходе боя и пожара на спиртовом заводе и еще небольшая часть погибла во время прорыва из города.

Впрочем попиариться на выдумке с доменной печью оказались еще желающие господа:
“Отряд «Белого Дьявола» сотника Грекова формировался в начале января 1918 г. в Ростове. По другим сведениям начало его организации относится к началу ноября 1917 г. на станции Иловайской. Отряд первоначально состоял из одних кубанских казаков, возвращавшихся на Кубань с Западного фронта. Действовал он совершенно самостоятельно, но в конце декабря вошел в подчинение Донскому командованию и по его распоряжению производил налеты на ж.-д. станции в Донецком бассейне, где накапливались большевистские эшелоны, а также в сторону Киева и Харькова. «Белым Дьяволом» он был прозван большевиками за его неуловимость и исключительную храбрость. Ко времени, когда на Ростовском направлении появились части Добровольческой Армии, отряд имел свыше 150 штыков и сабель и состоял уже исключительно из донцов, имея отличную боевую репутацию.
При восстании большевиков в Таганроге 18.1.1918 г. красная гвардия захватила в плен вместе с добровольцами больше десятка партизан отряда «Белого Дьявола» и проявила в отношении их исключительную жестокость: у партизан были связаны руки и ноги и в полусогнутом положении они были брошены живыми в пылающую доменную печь Балтийского завода.
Источник: Орган общеказачьей мысли журнал «Родимый край» № 50. Январь-Февраль 1964 г. Издатель: Донское Войсковое Объединение.“

Видимо некоторым проигравшим и эмигрировавшим шибко досадно было, что о них никто не слышал ни тогда, ни спустя 50 лет, вот решил придумать себе звучную кличку и приписаться к горящим в домне юнкерам.

Теперь рассмотрим тезис “невинно убиенных”, который у нас широко пропагандирует РПЦ вообще и архимандрит Никон в частности: “– Бесспорно, – считает архимандрит Никон, – юнкеров, студентов, гимназистов и всех, кто погиб с 17 по 22 января 1918 года, – всех их должно отнести к числу принявших мученическую кончину – они не были повинны ни в каких преступлениях. А лишь честно исполняли свой долг перед Родиной.”

Так в чем видит долг перед родиной поп Никон? Читаем его творчество:
“В ночь с 17 на 18 января анархист-коммунист Н. Ткаченко и с ним около 30 человек проникли по крышам сараев в подворье дома хлеботорговца Жеребцова по ул. Николаевской, 70 (ныне ул. Фрунзе), где под охраной команды увечных воинов находился склад оружия «разошедшегося по домам» Запасного Заамурского кавалерийского полка. Ткаченко с анархистами вырезали караул, нагрузили оружием прибывший с Русско-Балтийского завода автомобиль, отправили его обратно на завод. Через некоторое время озабоченный задержкой автомобиля, который должен был вернуться за новой партией оружия, Ткаченко стал звонить из дома Жеребцова на завод и торопить товарищей с отправкой машины. По-видимому, он был к тому времени уже изрядно пьян, т.к. не понял, что отвечал ему не «товарищ с Руссо-Балта», а офицер команды юнкеров, занимавших телефонную станцию. В дом Жеребцова был послан наряд, который взял 12 анархистов и транспортировал их в гостиницу «Европейская». Причем, как свидетельствует советский автор Г. Пономаренко , Ткаченко и еще четверо по дороге так и не пришли в себя. По версии Пономаренко — они были оглушены. По сохраненным устным преданием воспоминаниям современников — пьяны. Во всяком случае, трудно представить себе, чтобы отряд хорошо вооруженных анархистов, «пошедших на дело», мог быть «в одну минуту оглушен и связан» без единого выстрела. Взятые на месте преступления убийцы караульных инвалидов были приговорены военно-полевым судом к расстрелу и расстреляны в ту же ночь во дворе гостиницы. Этот расстрел советская литература именует «зверской расправой».”

Заметим, как мастерски передергивает карты шулер в рясе. “Не понял кто говорит по телефону” (неудивительная вещь при качестве тогдашней связи) -- автоматически вывод: был пьян.
Вырезали якобы каких-то инвалидов-охранников (причем выдающий себя за историка поп, даже не знает значения термин инвалид в данный исторический период и ничтоже сумяшись объявляет их калеками) -- ни слова, кто их туда поставил, сколько их было, убивали ли их вообще, никаких доказательств, но зато пародия на военно-полевой суд, когда практически самозваный полевой командир за пару часов сам судил, сам приговорил, а юнкера не дрогнув рукой расстреляли 12 человек -- это они долг перед Родиной так исполняли.
Неудивительно, что после этого всеобщая забастовка перешла во всеобщее восстание.

Впрочем о действиях “невинно убиенных” есть и другие свидетельства:

“Оставшийся, после распыления Донской армии, на ст.Ряженное броневик, вследствие отсутствия горючего, был отправлен в г. Таганрог и поступил в распоряжение Третьей Киевской школы прапорщиков, с которой в первые два дня восстания и принимал участие в рассеянии восставших.
К вечеру второго дня шофер автомобиля исчез (!??), и он остался стоять у ворот Европейской гостиницы, где была размещена школа. Ночью среди юнкеров нашелся знающий автомобильное дело человек, который пытался завести мотор, что, однако, не удалось сделать, так как бежавший шофер снял и унес с собой распределитель. После этого, машина с помощью каната была втянута во двор гостиницы, разоружена, а впоследствии, при попытке юнкеров пробиться из города (что не удалось: пробилось и вышло из города всего одиннадцать юнкеров при одном офицере, остальные погибли), там и оставлена.
При занятии города немцами найдено было около двухсот трупов, которые и были с воинскими почестями погребены на местном кладбище“
ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА № 86/87 Декабрь 1968 г.

Заметим, что автор повторяет здесь агитку про почти поголовно уничтоженных юнкеров, а к вопросу кого хоронили немцы вернемся немного попозже. Интересно здесь другое -- “невинно убиенные” оказывается ездили по городу на броневике и расстреливали восставших рабочих и на второй день подобных действий у шофера броневика видимо пришло осознание чего они творят и он ушел от столь своеобразно исполнявших долг перед Родиной.

Далее есть свидетельство одного из тех кто пришел на выручку юнкерам:

В тот же вечер (13 января - АМ) наш эшелон вышел из Таганрога, а вокзал заняли красные...
Однако через несколько дней суждено мне было опять попасть на тот же вокзал в Таганрог, и опять вместе с Мартыновским. Чтобы прорваться к станции, ротм.Крицкий, командовавший тогда нашим взводом, послал Мартыновского и меня к погруженному на железнодорожную платформу бронированному автомобилю. Нас положили на эту платформу за тюками сена. Задание было - простреливать мертвое пространство бронеавтомобиля.
Платформа тронулась в путь под непрерывным вражеским обстрелом. Сено, которое нас прикрывало, как известно, проницаемо более, чем стенки броневика... Тем не менее, мы благополучно "простреливали мертвое пространство", не обратившись сами в мертвые тела... Думаю, не требуется комментариев, чтобы понять, почему наша "экскурсия" по таганрогским железнодорожным путям осталась в памяти на всю жизнь.
ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА. № 30 Maрт 1964 г.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ Л.П.СУКАЧЕВА.

Так что хорошо видно из этих воспоминаний, что “перемирие” выдумка белого агитпропа, как и последующие события сочиненные в духе Фенимора Купера.



Миф 3. О латышской дивизии и латышских рабочих
-------------------------------------------------------------------

Долгополов А:
“С северо-запада двигалась армия Сиверса (бывшего прапорщика), состоявшая из:
3-го Курземского и 6-го Тукумского латышских стрелковых полков;
двух Интернациональных бригад, в которые входили военнопленные немцы и мадьяры, китайцы, латыши и балтийские матросы;
отрядов петроградских рабочих;
кавалерии - 1000 сабель;
двух бронепоездов - 10 тяжелых и 32 легких орудия.
10.000 вооруженных рабочих присоединились к Сиверсу после захвата Таганрога.
С севера двигалась Воронежская армия - 10.000 красных казаков Подтелкова.
С востока - Царицынская армия; с юга - 39-ая пехотная дивизия, бросившая Кавказский фронт, с отрядами Кубанских большевиков и черноморских матросов.
Прекрасно снаряженные, одетые и вооруженные, с массой орудий, пулеметов и бронепоездов, красные двигались со всех сторон на Ростов, многочисленные местные большевики которого делали нападения на небольшие патрули и часовых добровольцев, охранявших город.”
ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА № 16 ЯНВАРЬ 1963 г.
------------------------------------
Цитирую здесь именно этого мемуариста, поскольку он довольно типично демонстрирует обычный прием в описании боев гражданской войны с обоих сторон. Противник усиленно демонизируется и ему приписывается немереная численность, под давлением которой отходят доблестные, но малочисленные и плохо вооруженные войска.

Начнем с так называемой армии Сиверса.

Сам Рудольф Сиверс вопреки настойчивых обзываний со стороны своих белых противников был вовсе не латыш, а немец по национальности. Его отряд принимал участие в революционных событиях в Петрограде и состоял преимущественно из питерских рабочих, матросов, солдат и пр. Наличие среди них латышей неустановленно, но количество их скорее следовое. По советским данным отряд Сиверса был направлен на юг для борьбы с Калединым и численность его составляла 1165 штыков, 95 сабель, 14 пулеметов, 6 орудий (Какурин Н.Е., Вацетис И.И. Гражданская война. 1918–1921)

3-й Курземский и 6-й Тукумский латышские стрелковые полки были из числа шести латышских полков (4-й Видземский, 5-й Земгальский, 7-й Баусский, 8-й Валмиерский) XII армии, воевавших на Рижском фронте с октября 1915 года. В ноябре 1917 года на выборах в в Учредительное собрание за большевиков проголосовало 53.8% XII армии и в частности 95,6% за большевиков в шести латышских полках.
Но есть одно “Но”. 6-й Тукумский полк численностью 2600 человек в январе-феврале 1918 года был в Петрограде. А 3-й Курземский был послан из Петрограда на юг только 24 января 1918 года Т.е. оба они физическине не могли участвовать в наступлении Сиверса на Таганрог.
(все данные из Ю. Сречинский. БОЛЬШЕВИЗМ И ЛАТЫШИ)

Перейдем к другому тезису озвученным, в частности, попом Никоном, который звучит так:
“Самым крупным предприятием в городе был «Русско-балтийский» механический завод, эвакуированный из Риги в 1915 г. и укомплектованный в основном рабочими-латышами. Численность их была свыше 12 000, и, «они быстро заняли руководящее место в основной рабочей массе».
То обстоятельство, что на Таганрог наступали полки латышских стрелков, а в городе их ожидали тысячи рабочих-латышей, которые, как и их сородичи из армии Сиверса, не любили русских и ненавидели историческую Россию — является по сути дела ключом к пониманию феномена «вооруженного восстания таганрогских рабочих».

Как видим с заявой про латышские полки, якобы наступавшие на Таганрог не подтвердилось, теперь разберем заяву про 12000 латышей-рабочих в Таганроге.

Начнем с того, что Рига до Первой мировой войны, вовсе не была латышским городом, как считают некоторые невежественные приверженцы “белой идеи”. Латыши составляли в 1913 году менее 40% населения города. Большинство же населения Риги оставляли немцы. Точно так же обстояло дело и с Русско-Балтийским заводом -- большинство работающих там были вовсе не латыши, а опять же немцы. Средняя численность же работающих на одном предприятии в городе составляла 238 человек. Нет, конечно на таком гиганте индустрии как Русско-Балтийский завод работало намного больше -- целых 3800 человек. Но даже если предположить, что с началом войны численность рабочих выросла в несколько раз, то тут возникает второй факт о котором то ли не знают, то ли намеренно умалчивают некоторые православные -- при эвакуации Русско-Балтийского завода, было проведено разделение по производствам и разные цеха поехали в разные города. Авиационные в Москву, вагоностроительные в Тверь, сельскохозяйственных машин в Таганрог и т.д. Благодаря этому можно смело утверждать, что ни о каких 12000 латышах в Таганроге и речи быть не может. Да и вообще, даже предполагать что в городок с численностью населения 70 000 можно спокойно подселить минимум 30 000 эвакуированных латышских рабочих с семьями выглядит мягко говоря безумно, Безотносительно прочих фактов. Но любителей белых агиток такие несуразицы не смущают. Им же главное доказать, что нерусские революцию делали, а для этого при численности собственных таганрогских рабочих в 6000 нужен минимум двухкратный перевес, вот и сочинил поп фантазию про 12 000 латышей.


Итак напоследок осталось рассмотреть кого же хоронили немцы после оккупации Таганрога. А то как-то странно: немцы пришли -- хоронят, белые пришли -- опять хоронят. Скалывается такое впечатление что закапывали на бис.

Среди меуаров первопоходников (как они сами себя именовали) встретилось вот такое воспоминание:
“После освобождения Ростова Добровольцами и Донцами Адольф вступил в отряд полковника Семилетова, участвовал в боях под Таганрогом, заболел тифом и был оставлен в Новочеркасске на частной квартире при уходе армий в Кубанский поход.
Поправившись, скрывался в склепах на кладбище, не желал подвергать опасности людей, выходивших его.
На кладбище нашли приют несколько добровольцев, оставленных в городе; из них запомнился Борис Бирбучук (турецкого происхождения), капитан Георгий Бейнард, георгиевский кавалер, бывший командир пулеметной команды 1-й Юнкерской Сводной роты и другие.
Оставаться на кладбище было опасно, и Адольф, с помощью доброжелателей достав одежду реалиста и документы, добрался до Ростова.
Подойдя к своему дому, был удивлен, найдя стоявших постоем на их дворе и в конюшнях солдат, говорящих по-немецки.
Родные были обрадованы, увидев сына живым, и объяснили ему, что у них расквартированы бывшие немецкие военнопленные, служившие в советских войсках, поддавшись на обещания большевиков, что их отпустят домой, если они помогут освободить Дон от Добровольческой Армии, стоявшей на стороне союзников. Ведут они себя прилично, никого не трогают, ничего не берут без спроса, вежливы и слушаются своих старших - унтер-офицеров; офицеров среди них нет. У ворот и у дома, стоят их часовые и никого из грабителей не пускают.
Из расспросов Адольф выяснил, что одна из советских армий, окружавших зарождающуюся Добровольческую армию, была армия Сиверса, бывшего прапорщика, наступавшая с севера, и состояла из двух латышских стрелковых полков, отряда Петроградских рабочих, кавалерии, артиллерии, бронепоездов и двух Интернациональных бригад, в состав которых входили: военнопленные немцы и мадьяры, китайцы, балтийские матросы и другие мелкие отряды.
Семья отправила Адольфа на хутор, за город: многие рабочие и соседи знали, что Адольф офицер, и была опасность, что кто-либо донесет в Чека.
В апреле 1918 года германская армия генерала фонАрнима заняла Ростов. Адольф свободно жил у себя дома. Часть их дома, службы, конюшни были заняты частями германской армии. В доме жило несколько германских офицеров. С одним из них, подполковником Бопп, Адольф познакомился и много говорил ему о борьбе Белых с Красными.
На 4-й день Пасхи в конце апреля 1918 года Бопп предложил Адольфу прокалиться на автомобиле к Таганрогу, с обещанием показать ему интересное зрелище.
Адольф был удивлен, когда он увидел в автомобиле знакомого офицера А.Сампсонова, полковника Смоленского и его адъютанта.
Подъезжая к Таганрогу, автомобиль свернул к морю на зеленеющие поля.
Большое количество германских солдат были заняты рытьем ряда параллельных окопов. На вопросы русских офицеров, зачем здесь роются окопы в таком порядке, немецкий офицер обещал объяснить все позже. Автомобиль остановился на значительном расстоянии от окопов.
Русские с большим любопытством наблюдали, как тысячи немецких солдат, рывших окопы, по команде выстроились у свеже вырытых окопов. Видно было, что одеты они были разнообразно - часть в немецкой форме, часть в русской, все сильно поношенное и без оружия.
Какие-то другие германские части, одетые с иголочки, в шлемах, в полном вооружении, с пулеметами впереди, выстроились против них. Так как автомобиль стоял довольно далеко, доносились лишь отрывки приказа, который читал подполковник Бопп: "...по приказу Командующего Армией... согласно приговора военно-полевого суда... служившие в советских войсках... приговариваются к расстрелу - за измену..."
Десятки пулеметов открыли огонь, через несколько минут гора кровавых тел заполнила окопы...
Необычайное, чудовищное зрелище так потрясло Адольфа, что ему стало плохо...
По команде солдаты занялись укладыванием трупов в окопы и засыпанием землей...
Когда все было засыпано и утрамбовано, германские части стройными рядами замаршировали в город.
По дороге обратно в Ростов Бопп объяснил, что германское командование не хотело проникновения красной заразы в их армию, а служба во враждебной армии во время войны считается изменой и наказывается смертью. И взял он русских офицеров с собой только для того, чтобы русские знали, как германское командование наказало служивших у большевиков.
Выяснилось, что при отступлении красных из Таганрога и Ростова большая часть бывших немецких военнопленных, около 2000, остались в этих городах.
До сих пор этот эпизод не был описан в русской мемуарной литературе Гражданской войны.
В 1918 году ходили смутные слухи, что немцы расстреляли несколько тысяч большевиков около Таганрога, но ничего фактического не было известно.
Интересно выяснить, существует ли описание этого события в немецкой военной литературе?
Воспоминания эти вкратце были записаны по памяти десятки лет спустя после этого события и возможны пропуски и неточности.
Всех, знающих что-либо дополнительно об этой истории, покорнейше просим сообщить в редакцию.
А.Долгополов.
ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА № 63-64 Дек.1966 - Янв. 1967 г.

Насчет 2000 пленных немцев сомнительно, но вот сотню-другую вполне могли расстрелять и похоронить немцы, а уж от ужаса у свидетеля численность могла и увеличиться на порядок.

Вывод -- ни один из трех мифов не выдерживает даже минимальной проверки по белогвардейским же источникам.