Но и ВДВ. И Ачалов и генерал Посников довольно подробно описывают в своих мемуарах, как они выезжали в польшу на рекогносцировку.
Вот, в частности, Постников:
"...В телефонном разговоре С. Л. Соколов проинформировал меня, что на территории сопредельной Польши «Солидарность» под руководством Л. Валенсы приобретает все большую самостоятельность и намеревается [291] потеснить законное руководство ПНР. По поручению министра обороны С. Л.Соколов приказал мне соединения 11-й гвардейской армии привести в повышенную боевую готовность и держать их в таком состоянии до особого распоряжения.
Надо сказать, что в 11-й гвардейской армии 1-я Московская мотострелковая и 1-я танковая дивизии были постоянной готовности, то есть укомплектованы личным составом и техникой полностью; 40-я танковая имела полные экипажи боевых машин, расчеты артиллерии, другие же части были укомплектованы личным составом лишь на 50%; 26-я мотострелковая дивизия была сокращенного состава, то есть техникой и вооружением укомплектована полностью, а личным составом менее чем на 1/3 — главным образом, офицерским составом и механиками-водителями танков. Предстояло без призыва приписного состава подготовить всю технику, вооружение, загрузить боеприпасы и материальные запасы, изучить возможные маршруты выдвижения и быть готовыми к выполнению задач. Понимая, что командирам дивизий будет трудно самостоятельно решать все эти задачи, так как могла потребоваться дополнительная поставка материальных средств с окружных складов и баз, я каждую дивизию укрепил одним из своих заместителей с небольшими группами офицеров. Они быстрее находили понимание у окружных начальников и постоянно информировали меня о положении дел.
В таком «подвешенном» состоянии мы простояли остаток августа и весь сентябрь. Затем последовала команда выгрузить боеприпасы, а войскам заняться повседневной деятельностью. Надо сказать, что обстановка часто менялась, и мы то загружали, то разгружали боеприпасы и материальные средства. В октябре мы получили от Генерального штаба более конкретную задачу и для ее выполнения в будущем провели рекогносцировку по территории Польши. Рекогносцировка проводилась от советско-польской границы до польско-немецкой границы (то есть до рубежа рек Нейсе и Одер). На рекогносцировку привлекли командующих и начальников родов войск округа и армий, командиров соединений и инженеров 11-й гвардейской армии. Шли двумя маршрутами: один маршрут по Балтийскому побережью через Эльблонг на Штеттин, другой — севернее Варшавы до Одера.
Всю работу на территории суверенного государства мы согласовали через наш Генштаб с Министерством обороны Польской Народной Республики. На советско-польской границе нас встречала группа [292] офицеров Войска Польского во главе с вице-министром и моим хорошим другом генералом брони Антони Ясиньски. Они предложили нам свою помощь в качестве проводников и переводчиков на весь период работы. Но так как среди наших офицеров было несколько человек, ранее служивших на территории Польши (в том числе и я), а также знающих польский язык, то мы, поблагодарив польских друзей, от помощи вежливо отказались.
В ходе нашей работы мы внимательно изучали состояние дорог, грузоподъемность мостов, порядок преодоления рек Висла, Одер и других. Определяли возможные пункты управления и связи, места отдыха войск и ряд других вопросов...".
