"К изданию готовится книга Юрия Лужкова и Игоря Титова "Курильский синдром", посвященная истории территориального спора между Россией и Японией. Книга написана в популярном стиле и изобилует большим количеством интересных иллюстраций и редких карт. Как известно, столичный мэр с 1998 года является председателем общественной организации "Российский комитет XXI века", а с 2003 года по предложению Владимира Путина он возглавил российскую часть российско-японского Совета мудрецов..."Насколько интересна наша работа - судить читателю", - говорит во вступительном слове Юрий Лужков.
Сегодня "РГ" приводит выдержки из книги, посвященные некоторым аспектам Русско-японской войны 1904-1905 гг. и японской интервенции на Дальнем Востоке:
"...Размах подрывной работы Акаси был, по мнению самих японцев, настолько велик, что именно он оказался той искрой, из которой возгорелось пламя первой русской революции, целью которой было ослабление России как противника и порождение в ней смуты, приближающей победу Японии в войне.
Получив на подрывную работу 1 млн иен - астрономическую по тем временам сумму, - Акаси снабжал русских революционеров деньгами и даже поставлял им из-за границы оружие. Русские марксисты Г.В. Плеханов и Ю.О. Мартов категорически отказались сотрудничать с японской разведкой. А вот В.И. Ленин, как считают некоторые российские и японские историки, встречался с Акаси и получал от него деньги на подрывную работу.
У этой версии, конечно, есть оппоненты. Но, видимо, не случайно Владимир Ильич в своих работах называл войну между Россией и Японией войной между "прогрессивной, вырвавшейся вперед Азией" (читай - Японией) и отсталой, реакционной Европой" (т.е. Россией). Он называл ее "революционной миссией", которую выполняет избавившаяся от абсолютизма японская буржуазия. Другими словами, Ленин хотел, чтобы Россия потерпела поражение в войне с Японией. Эти слова Ильича для нас сейчас звучат как чистой воды мракобесие...
...
...За годы интервенции японцы вывезли около 680 тыс. кубометров леса, почти 240 тыс. тонн угля, было угнано свыше 2 тыс. железнодорожных вагонов и захвачено более 200 судов. Все лучшие рыболовные участки на тихоокеанском побережье оказались в руках японских компаний...
Из вывезенной в 1918 году из Казани в Омск части российского золотого запаса Япония присвоила более 43 тонн золота. Общие убытки от оккупации Дальнего Востока составили около 30 млн рублей.
Как ни странно, такое положение, похоже, не очень-то беспокоило большевиков. И самым "невозмутимым" среди них был сам Ленин. Его вовсе не огорчало присутствие на территории России японского корпуса. Именно он, "гениальный стратег и тактик революции", предложил создать на Дальнем Востоке буферное буржуазно-демократическое государство. Какое совпадение! Удивительно, а ведь японцы, начиная интервенцию, планировали то же самое. Вообще довольно занятны высказывания вождя мирового пролетариата и о границах Дальневосточной республики. Он писал - так, между прочим, - что эта граница не обязательно должна совпадать с границами Российской империи, имея в виду права других государств на российскую территорию.
Впрочем, жизнь Дальневосточной Республики оказалась странно короткой. Созданная 6 апреля 1920 года, она просуществовала всего лишь до 15 ноября 1922 года. Согласитесь, для государства это совсем мало. А ленинская мысль вовсе не отводила ему такую уж короткую жизнь. О кратковременном характере ДВР и о том, что от этой идеи надо в скором времени отказаться, он не говорил - это точно.
Но вспомним, что к ноябрю 1922 года Ленина у руля государства уже не было. В марте 1922 года у него случился первый инсульт, и он практически безвыездно находился на лечении в Горках. И не смог, как это было в феврале 1920 года, "бешено изругать противников буферного государства" и "погрозить им партийным судом".
На ум приходит что-то уж совсем крамольное. А не был ли Ильич единственным лидером большевиков, кто считал, что "противники буферного государства обязаны прекратить свою оппозицию под угрозой строгого наказания".
В ленинских работах, может быть, за исключением одной фразы в публичном выступлении перед рабочими, вы не найдете ни призыва дать решительный отпор японским интервентам, ни справедливого негодования по поводу оккупации российских территорий японскими войсками. Вот какую телеграмму направил Ленин Владивостокскому Совету через два дня после высадки японцев в Приморье в апреле 1918 года: "Не делайте себе иллюзий: японцы, наверное, будут наступать. Это неизбежно. Больше внимания уделяйте отходу, отступлению..." И даже через два года Ленин был категорически против продвижения Красной Армии на восток до столкновения с японскими войсками, 19 февраля 1920 года в телеграмме Л.Д. Троцкому и Реввоенсовету 5-й армии, дислоцированной на Дальнем Востоке, он потребовал: "Ни шагу на восток далее, все силы напрячь для ускоренного движения войск и паровозов на запад в Россию". Заметьте, с Дальнего Востока - в Россию!
Ленин резко выступал против активизации партизанского движения на Дальнем Востоке, которое, объединяя в своих рядах более 20 тыс. бойцов, конечно же, доставляло много хлопот японскому корпусу. "Как огня надо бояться партизанщины, своеволия отдельных отрядов, непослушания центральной власти", - писал Ленин. Когда же Тряпицын в письме Ильичу стал отстаивать необходимость отпора японскому экспедиционному корпусу, полагая, что Красная Армия могла бы ликвидировать японские войска, оставшиеся в Сибири", Ленин ехидно пригрозил: "Не махайте (орфография сохранена. - Прим. автора) картонным мечом". Одним словом, по указанию Ленина все местные органы власти должны были воздерживаться от конфликта с японскими войсками, а Красной Армии категорически запрещалось вступать с ними в боестолкновения.
Вы не найдете в ленинских статьях и выступлениях и слова протеста против занятия японскими войсками северного Сахалина. Известно, однако, что заявление наркома иностранных дел Г.В. Чичерина по этому поводу он все-таки правил, правда, в сторону смягчения текста. Давая в июне 1920 года интервью корреспондентам газет "Осака Асахи" и "Осака Майнити", он и слова не проронил об этой проблеме. Ильич, странное дело, упустил случай воззвать к братской помощи японского пролетариата. Поругал за глаза американцев и задал несколько вопросов о воспитании детей в Японии. И все! О Сахалине - ни слова...".
