Как-то поспорили мы с другом - есть ли в Литве литовцы? Друг утверждал, что Литву уже постигла участь Пруссии и последние литовцы погибли в послевоенных сражениях, растворились в эмиграции или умерли в Сибири. А то, что осталось - всего лишь по-литовски говорящие русские, у которых нет ничего общего с литовской застенчивостью, любовью к родному краю, с чувством гармонии, с чувством 'стыда'. Они слушают дешевую русскую музыку, пьют дешевую русскую водку и матерятся, как последние мужики.
Начал спорить, что знаю немало замечательных русских, которые иногда бывают даже большими патриотами, чем сами литовцы. Друг согласился и добавил, что мы говорим не о русских, а о тех, кто себя называет литовцами. Поэтому я предложил, что может более точный, вежливый термин - говорящие по-литовски монголы? Или 'ястребки' (помощники регулярных войск СССР, воевавшие с послевоенными 'лесными братьями' - прим. перев.)? Вон, как популярна литература 'ястребков' - постоянно выпускаются несколько изданий, вымывая последние остатки литовского самосознания.
Мутировавший, 'ястребковый' (монгольский) вариант литовца этими красивыми особенностями не отличается - это несчастливый, часто спившийся, склонный винить всех и вся, только не себя. Хамство, эгоизм - свойства этого мутанта. Это человек, непонимающий, что главное на этом свете - понять себя, освободиться от комплексов, страхов и стать хорошим человеком, заботящимся о других... Свою женщину он также часто воспринимает как машину для утоления желаний, т.е. превращает ее в проститутку, сам, таким образом, становясь проститутом.
Друг говорит, что популярная монгольская матерная фраза 'е.. мать' есть ни что иное, как военная команда воинов-насильников Чингисхана, которой мужчинам порабощенных стран приказывали насиловать своих матерей. Так оккупанты быстрее всего ломали мировоззрение скромного человека, и он становился рабом, манкуртом. Об этом писал и Ч. Айтматов в романе 'И дольше века длится день'.
