Еще худлит - "Батальоны просят огня"
— Немедленно начинать эвакуацию раненых, — вполголоса сказал Борис. — В деревню. Разыскать хоть одного из жителей — и по два, по три человека в хату. Запомните, что за жизнь раненых отвечаете головой. Мы вернемся.
— Что? Прорываться? Когда? — спросил удивленно санитар-старшина, бросая цигарку под ноги.
— Пока нет. Но потом — возможно. Ходячих пока не эвакуируйте. Пришлю вам двух человек на помощь. Бульбанюка как зеницу ока берегите.
— И трех часов не вытянет, товарищ капитан. Грудь и живот. Осколки.
— Ермаков! — вдруг ясным голосом позвал майор Бульбанюк и открыл глаза; в туманной мерцающей глубине их, борясь с болью, мелькнуло что-то решенное, незнакомое. — Ермаков... ты вот что... подари мне свой пистолет. Мой немцы покорежили. Ты себе... найдешь. И вынь из галифе мой билет. Сохрани...
Борис, не ответив, достал из его кармана теплый, влажный, пахнущий потом и кровью партбилет, долго смотрел Бульбанюку в лицо.
Борис молчал: майору было ясно положение батальона, и теперь никакого смысла не было скрывать истинные обстоятельства, и он не хотел делать этого. Стиснув зубы, Борис вынул свой пистолет из кобуры и протянул его старшине.
— Положите в сумку майора, — сказал он, представив себя на секунду в положении Бульбанюка и не мучаясь тем, что делал.
