|
|
От
|
И.Пыхалов
|
|
|
К
|
А.Погорилый
|
|
|
Дата
|
30.06.2006 03:29:04
|
|
|
Рубрики
|
WWII;
|
|
Знаковость этой ситуации вот в чём
>Каминский к этому времени был давно мертв. По советскому законодательству в отношении мертвых судебное разбирательство может производиться лишь в целях реабилитации. То есть осуждение мертвого невозможно.
>А реабилитация 1955 года за административную высылку 1937 года наверняка была по формальным признакам, без рассмотрения дел по существу. "Всех в этом списке".
Начиная с хрущёвских времён «реабилитаторы» постоянно бьют себя пятками в грудь, дескать, мы реабилитируем только хороших людей. Например:
«— Хочу задать вам вопрос как председателю Комиссии при президенте России по реабилитации жертв политических репрессий. Сравнительно недавно — едва ли не за месяц до своей смерти — сын Берии Серго подал прошение о реабилитации своего отца. Вы рассматривали это заявление?
— Здесь имеют место два положения. Говоря строго юридически, и Берия, и Ежов, и Ягода, и Абакумов должны быть — и это страшно даже произнести — реабилитированы. Потому что они расстреляны за то, чего они не делали: ни шпионами нескольких разведок, ни диверсантами и тому подобное они не были. Но это — палачи, убившие миллионы людей! Значит, их надо судить заново и как бы заново расстреливать. Но пока я жив, пока остаюсь председателем названной комиссии, я не только не буду ставить этот вопрос, но и обсуждать его. У нас осталось ещё около 400 тысяч нерассмотренных дел по реабилитации невинных людей, осуждённых по приказам Берии и иже с ним. Я понимаю сыновние чувства уже покойного Серго Берии, но я должен считаться с чувствами детей и родственников миллионов безвинно убитых людей!» (Александр Яковлев, политолог: «Я говорил Горбачёву — будет путч. А он мне не верил» // Невское время. 18 августа 2001 г. №147(2508). С.3).
То есть выходит, что Берия — злодей, не подлежащий реабилитации даже за те «преступления», которых он заведомо не совершал. А бригадефюрер СС Бронислав Каминский — другое дело, «невинная жертва незаконных репрессий». Подобная «социальная близость» реабилитаторов и реабилитируемых весьма показательна.