Стрелковое оружие; Локальные конфликты; Искусство и творчество;
Снят худ.фильм о военно-техническом сотрудничестве
Рецензия на это кино в нашей газете
Раскидистый калашников
В фильме “Оружейный барон” поровну оригинальности и банальности
Юрий Гладильщиков
Для Ведомостей
02.02.2006, №17 (1544)
добавить отзыв письмо в редакцию только текст
Можно было заранее догадаться, что выходящий у нас сегодня фильм “Оружейный барон” (в оригинале Lord of War) окажется нерядовым. Его постановщик Эндрю Никкол прославился как автор сценария философской сатиры “Шоу Трумана” и режиссер футуристической антиутопии “Гаттака”. Для голливудского итальянца Николаса Кейджа (который тут еще и продюсер) роль американского украинца Юрия Орлова тоже нестандартна. Однако впечатление фильм оставляет двойственное.
С первых секунд “Оружейный барон” изумляет тщательной продуманностью и цветовой выверенностью каждого кадра. По голливудским стандартам фильм про судьбу подпольного магната, поставлявшего оружие во все горячие точки, следовало снимать бесхитростно, разоблачительно и в лоб, тупо притворяясь, будто съемки документальные. Ожидать, что антивоенный (точнее, антиоружейный) фильм получится маньеристским, было нельзя никак. Чего стоит один только законченный мини-фильм на фоне начальных титров — о печальной доле одной конкретной пули, от ее рождения на заводе до транспортировки в Африку, короткой жизни в магазине калашникова, мгновенного звездного выхода в свет после нажатия спускового крючка и смерти в мозгах какого-то малого, в чей лоб пуля и угодила.
Столь же сложно было предположить, что это будет фильм не о негодяе без моральных принципов, а о неправильном выборе профессии. “Оружейный барон” — портрет нормального человека, который просто-напросто понял к тридцати годам, что не желает вести тривиальную жизнь (в данном случае на Брайтон-Бич, куда его украинская семья, прикинувшись еврейской, перебралась еще в глубоко советские годы). Персонажу, этому самому Юрию Орлову в исполнении Кейджа, сочувствуешь уже потому, что весь фильм — иллюстрация к его непрерывному и откровенному внутреннему монологу, попытке объяснить себя и объясниться с миром.
Персонаж по фамилии Орлов понадобился режиссеру Никколу вовсе не в качестве “плохого русского парня”. Он на редкость старательно избегает упоминания России. Ему просто нужен был человек из экс-СССР, в силу корней и связей получивший доступ к оружейным развалам бывшей социалистической империи.
Закончим о плюсах. Фильм занятен информативно. Например, впечатляет факт, что в мире не было ничего прибыльнее калашникова образца 1947 года. Или: “Сегодня на земле один ствол на двенадцать человек, — сообщает Орлов, цинично добавляя: — Вопрос в том, как вооружить одиннадцать оставшихся”. Фильм вообще впечатляет афоризмами. Из Орлова же: “Без меня некоторые страны просто не могли бы начать приличную войну”. По-хорошему смешно и то, что Орлов периодически переходит на русский — жаль, что наш зритель будет лишен этого в прокатном дублированном варианте.
Есть и эффектные сцены. Например, та, когда африканское население за ночь полностью (показано ускоренной съемкой) разбирает-разворовывает на части фюзеляж огромного, севшего в пустынном месте, грузового самолета. Надо заметить, вольно или невольно африканские эпизоды фильма отдают толикой расизма. Но, вероятно, есть сермяжная правда в том, что именно те, кто называет себя сегодня в Африке борцами за свободу, и есть типичные дикари — только с калашниковыми.
На том перейдем к минусам. Ляпов почти нет. Если не считать того, что в 1989-м, еще до развала СССР, у персонажа Кейджа имеется украинский паспорт. Зато в 1992-м, уже после развала, дядя персонажа, продажный украинский генерал, почему-то появляется в кадре на фоне портрета Ленина и звучащего нынешнего гимна России. (В скобках заметим, что играющий дядю Евгений Лазарев, чья роль сводится к тому, что он, кретин-солдафон-матерщинник, смело и громко произносящий слова на “х” и “б”, — одно из самых печальных впечатлений от фильма. Право, некоторые из наших народных, особенно уехавших, в голливудском кино, как пионеры, на все и всегда готовы. В России они, особенно при новых нормальных гонорарах, явно были бы разборчивее в выборе ролей.)
Еще хуже — ходы-банальности, многие из которых будут, впрочем, казаться развесистой клюквой только нашей аудитории. Чего стоит звуковой ряд фильма: упомянутый гимн СССР, “Эй, ухнем”, “Очи черные” и — ну, догадайтесь! — “Лебединое озеро”.
Хуже всего, как ни странно, в конечном счете срабатывает именно художественность фильма. “Оружейный барон” оказывается слишком придуманным, литературным — или, если хотите, театральным. И скатывается в идейную банальность. Жизнь неизбежно накажет и героя, и всех, кто имел с ним антигуманное дело. Дядя-генерал — непременно алкоголик, которого конкуренты — тоже штамп — взрывают в машине (небольшой секрет для сюжета — можно и раскрыть). Брат героя — непременно наркоман. Жена — непременно модель, причем — опять штамп — восстающая против мужа, когда узнает о том, что весь достаток семьи замешен на крови. Короче, смысл фильма в том, что вторая, подпольная, жизнь Орлова начинает подминать под себя и губить ту первую, частную, во имя которой и была затеяна. По мне, это прямолинейно. И, право, в финале “Оружейного барона” хочется посмотреть что-то менее артистическое — тупо документальную картину о том, кто же на самом деле те люди, которые продолжают продавать оружие в горячие точки, причем — для полноты бизнеса — обеим проливающим кровь сторонам
