|
|
От
|
Владимир
|
|
|
К
|
Anytime
|
|
|
Дата
|
08.01.2001 19:41:00
|
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
|
Ишачки ...
У меня на диске текст остался но без картинок.
Если интересно сравнение F-14 c Миг-31 есть у KRoNа в сравнениях. Не всё совподает с реальным но забавно.
По поводу самолётов то лучше всё сразу.
Составные пикировщики
А.Н.Медведь Д.Б.Хазанов
СОСТАВНЫЕ ПИКИРОВЩИКИ
"Наша авиация... бомбила крупнейший железнодорожный мост Черноводы на реке Дунай
и корабли противника в Констанце. Мост разрушен."
Вечернее сообщение Совинформбюро от 11.8.1941 г.
В 30-е годы в Советском Союзе под руководством инженера Владимира Сергеевича
Вахмистрова велись работы по созданию летающих авианосцев. Задачи которые
ставились перед "составными самолетами" время от времени изменялись. Основным
предназначением разработанной и отлаженной системы "звено СПБ" являлось
нанесение ударов с пикирования по важным малоразмерным целям в тылу противника
до которых не могли "дотянуться" обычные пикирующие бомбардировщики с
ограниченной дальностью полета.
"Звено СПБ" представляло собой тяжелый бомбардировщик ТБ-3 4АМ-34РН с
подвешенными под его крылом двумя истребителями И-16 тип 24.
И-16 с бомбами идет к цели
Бомба ФАБ-250 под консолью И-16
И-16 пикирует на цель
довоенный снимок
И-16 тип 5 с подвешенными бомбами в полете под крылом ТБ-3
В районе цели производилась расцепка после чего "ишаки" наносили удар и
возвращались на аэродром "своим ходом". Каждый из истребителей вооружался парой
250-кг бомб самостоятельный взлет И-16 с такой нагрузкой едва ли был возможен.
Основные технические проблемы в конструкции "звена СПБ" удалось решить еще в
конце тридцатых однако к началу войны все работы по "звеньям" были свернуты и
на вооружении советских ВВС они отсутствовали. Несколько самолетов ТБ-3 с
демонтированными установками для подвески истребителей были переданы в состав
авиации Черноморского флота.
Вскоре после немецкого вторжения В.С.Вахмистров работавший у Н.Н.Поликарпова на
заводе №51 обратился к заместителю начальника ВВС ВМФ генерал-майору авиации
Коробкову с предложением об использовании "звеньев СПБ" в боевых действиях над
морем. Мотивировки были следующими:
- точность бомбометания с пикирования значительно выше чем с горизонтального
полета что особенно важно для поражения малоразмерных подвижных целей типа
"корабль"
- авиация флота не располагает достаточным количеством современных двухмоторных
пикирующих бомбардировщиков
- над морем где противодействие зениток носителям-авиаматкам исключается а
вероятность столкновения с истребителями противника снижается устарелость ТБ-3
становится не столь важной
- после отцепки и сбрасывания бомб "ишаки" вполне могут постоять за себя в
воздушном бою.
Аргументы возымели действие. Генерал Коробков обратился за разрешением на
применение "звеньев" к наркому ВМФ адмиралу Н.Ф.Кузнецову и 22 июля получил
"добро". Вахмистров был немедленно командирован в 62-ю авиабригаду ВВС
Черноморского флота где за пару дней сумел восстановить узлы подвески на трех
ТБ-3 и шести И-16. Кроме того на самолетах ТБ-3 по его предложению установили
броню у командира корабля борттехника и кормового стрелка а в проходе между
сиденьями летчиков смонтировали шкворневую установку спарки пулеметов ДА из
которой мог вести огонь правый пилот.
Вахмистров считал что работу по повышению живучести ТБ-3 следует продолжать и с
этой целью рекомендовал заменить пулеметы ШКАС у штурмана и кормового стрелка на
крупнокалиберные БТ доработать топливную систему путем протектирования баков и
подачи в них инертного газа. "Ишаки" на его взгляд практически не нуждались в
переделках.
В июле 1941 г. единственным подразделением имевшим довоенный опыт полетов на
самолетах И-16 в составе "звеньев" являлась 2-я авиаэскадрилья специального
назначения 32-го истребительного авиаполка (иап) ВВС Черноморского флота. Ее
командиром был капитан Арсений Васильевич Шубиков. Опытный летчик участник боев
над Сарагосой и Гвадалахарой Шубиков носил на груди два боевых ордена что в те
годы считалось редкостью.
Чернаводский мост
С первого дня войны нарком ВМФ поставил ВВС Черноморского флота задачу “ударами
с воздуха уничтожать нефтебаки мастерские корабли и железнодорожные депо в
Констанце и Сулине... а также береговые объекты противника на Дунае...” Врага
следовало лишить прежде всего нефти этой “крови войны”. Вечером 28 июня
советские самолеты-разведчики впервые появились в районе Чернавод. Сквозь
разрывы в кучевой облачности фотоаппараты зафиксировали скопление
железнодорожных эшелонов с войсками и техникой двигающиеся на восток. Начальник
штаба ВВС полковник Рухле распорядился организовать систематическое наблюдение
за станцией Чернаводы с задачей “выявлять все перемещения неприятельских войск в
направлении фронта”. А 30 июня 1941 г. командующий ВВС ЧФ генерал-майор
В.А.Русаков получил прямое указание от адмирала Н.Ф.Кузнецова о первоочередном
“уничтожении объектов нефтепромыслов в Плоешти и Черноводского моста через
Дунай”.
Важное военно-стратегическое значение Чернаводского (современная транскрипция в
годы войны писали Черноводский - прим. авт.) моста объяснялось следующими
причинами. "Двухэтажный" (железнодорожный и автомобильный) мост построенный в
1927 г. располагался в 60 км западнее Констанцы и являлся одним из крупнейших
мостовых сооружений тогдашней Европы. Достаточно сказать что общая длина его
пролетов достигала 750 м а высота моста в наивысшей точке - 75 м над уровнем
реки. С запада к мосту примыкала эстакада почти километровой длины. Через
Чернаводский мост проходила ветка железнодорожного сообщения между основными
центрами Румынии и всем румынским побережьем а под нижним настилом моста был
проложен трубопровод Плоешти-Констанца (три нитки по одной из которых тек
первосортный бензин приводивший в движение танки вермахта и самолеты
люфтваффе).
Роль румынской нефти для Германии затеявшей войну на два фронта трудно было
переоценить. Еще с осени 1940 г. в Бухаресте начала работу германская
авиационная миссия которую возглавил генерал В.Спайдель (24 июня 1941 г. его
сменил генерал Б.Герхардт). Задачей миссии была координация усилий румын и
немцев по совместному прикрытию с воздуха нефтедобывающих районов. С началом
боевых действий в составе германского 4-го воздушного флота сформировали 40-й
воздушный округ под командованием генерала Г.Р.Манна. Активные средства ПВО
округа были представлены несколькими зенитными артиллерийскими полками (частично
- румынскими) а также истребителями Bf109F-4 (по состоянию на 22 июня в районе
Плоешти-Констанца базировались штаб эскадры JG52 и группа III/JG52 во главе с
майором Блуменсаатом).
Интересно отметить что именно III/JG52 оказалась едва ли не первой в люфтваффе
группой получившей на вооружение “Фридрихи” новейшей модификации. Вероятно это
было сделано не случайно. Лишь в самом конце июля когда фронт по мнению
немцев отодвинулся достаточно далеко на восток вместо них на румынские
аэродромы приземлились Bf109E из I(J)/LG2 под командованием знаменитого аса
капитана Г.Илефельда. Этой группе требовался отдых и пополнение после
ожесточенных боев а полнокровная III/JG52 отправилась на Украину.
Советские бомбардировщики впервые “почтили своим вниманием” Констанцу поздним
вечером 22 июня 1941 г. (3 ДБ-3 и 6 СБ) а в течение следующих суток город и
порт бомбили 73 наших самолета. 24 июня в налете принимали участие 18 ДБ-3 и 18
СБ. На нефтяные терминалы нефтегородок и аэродром было сброшено 12 ФАБ-500 66
ФАБ-250 и 100 ФАБ-100. Советские самолеты вернулись без потерь по сообщениям
экипажей один из вражеских истребителей пытавшийся атаковать их “ушел с дымом
в сторону моря”. Недооценив способность противника к сопротивлению командование
ВВС флота во второй половине дня предприняло еще один налет на Констанцу. На
этот раз группа из 32 СБ и ДБ-3 была перехвачена вражескими истребителями в
30-40 км от цели и понесла тяжелые потери. Обратно не вернулись 10 машин 9 из
них сбили германские истребители. Советские “ястребки” из-за большой удаленности
объектов ударов не могли прикрывать свои бомбардировщики.
По румынским данным результаты налетов советской авиации на Констанцу 23 июня
оказались чувствительными. Взлетели на воздух немецкий склад боеприпасов и
румынский склад морских мин загорелись бензиновые цистерны и пакгаузы с
хлопком. Прямое попадание в здание почты и телеграфа надолго вывело из строя
проводную связь. Погибли 48 человек в основном это были немецкие солдаты.
Спустя два дня ВВС ЧФ обеспечивали набеговую операцию флота на Констанцу (при
этом погибли лидер “Москва” и 9 СБ из 40-го бап) а всего за первый месяц войны
на важнейший румынский порт было совершено 25 бомбардировочных налетов с
участием 191 самолета. С середины июля флотские ДБ-3 вместе с однотипными
машинами из состава 4-го авиакорпуса ВВС КА начали регулярные ночные налеты на
нефтеперерабатывающие объекты Румынии. Так 13 июля в результате удара шестерки
ДБ-3 по Плоешти возник гигантский пожар на нефтеперегонном заводе “Униреа”
продолжавшийся трое суток. Налеты советской авиации могли бы быть еще более
результативными если бы не большой процент отказов взрывателей. Как утверждают
румынские источники по этой причине “множество русских авиабомб не взорвалось”.
После освоения поступивших на флот пикировщиков Пе-2 1 августа 1941 г. они
впервые приняли участие в ударе по Констанце. Группу из 6 машин 40-го бап повел
на задание командир эскадрильи майор И.И.Морковкин. Подойдя к цели на высоте
4500 м “пешки” поочередно отбомбились по кораблям в базе. В результате по
докладам экипажей были потоплены транспорт и буксир. Немецкие истребители вновь
оказали упорное противодействие но сбить ни одного из Пе-2 не смогли. Впрочем
все самолеты группы Морковкина после посадки на аэродроме Кача нуждались в
ремонте а в одной из “пешек” насчитали более 80 пробоин.
Следует заметить что к началу августа румыно-немецкая система ПВО района
Констанца-Плоешти серьезно усилилась. Противнику удалось наладить четкое
взаимодействие между истребителями и зенитной артиллерией на вероятных
направлениях подхода советских бомбардировщиков в 50-100 км от побережья в
светлое время суток непрерывно барражировали дозорные He111. Постоянное
дежурство на аэродроме в кабинах “мессершмиттов” несли немецкие
летчики-истребители. И хотя в опубликованных после войны воспоминаниях
высокопоставленных германских чиновников из военно-воздушной миссии в Румынии (в
частности у генерала фон Вальдау) подчеркивается относительно невысокая
эффективность “ударов русских по нефтяным месторождениям и разработкам в районе
Констанцы и Плоешти” диссонансом к этому звучит директива Гитлера в которой
перед группой армий “Юг” в качестве важнейшей задачи в начале августа ставился
“захват Крымского полуострова являющегося авиабазой для налетов на нефтяные
объекты Румынии”.
Несмотря на ожесточенное противодействие авиационные налеты на румынские
нефтяные поля продолжались Что же касается Чернаводского моста то первые
попытки разрушить его силами 63-й авиабригады ВВС ЧФ не дали положительных
результатов. И неудивительно ведь бомбометание по узким целям подобным мосту
с горизонтального полета (а иначе СБ и ДБ-3 бомбить и не могли) как правило
малоэффективно. Воздушное пространство в районе моста было объявлено немцами
зоной запрещенной для полетов. Немецкие и румынские зенитчики получили приказ
открывать огонь по любому самолету приближающемуся к мосту в связи с чем на
боевом курсе наши самолеты всегда подвергались ожесточенному обстрелу.
Внезапности достигнуть никак не удавалось. В начале августа командование ВВС
Черноморского флота решило нанести еще один удар по Чернаводскому мосту и
выделило для этого группу в составе пяти дальних бомбардировщиков ДБ-3Ф из 2-го
мтап и шестерки пикировщиков Пе-2 из 40-го бап. Кроме того в состав группы
включили три "звена СПБ".
Еще 26 июля боевая эффективность "звеньев" была проверена при бомбардировке
Констанцы. Одна пара И-16 успешно атаковала нефтегородок а другая - плавучий
док. После сброса бомб "ишаки" были перехвачены парой Bf109 но воздушный бой
оказался безрезультатным. Немцам удалось сбить только летающую лодку МБР-2
выделенную для поиска и спасения экипажей советских самолетов которые
участвовали в ударе по румынскому порту.
Важным обстоятельством выявившимся при анализе результатов налета для
полковника В.Н.Калмыкова на которого было возложено руководство всей операцией
стала необходимость увеличения запаса топлива у истребителей И-16. С учетом
возможного воздушного боя в районе цели для возвращения из района Чернавод
истребителям И-16 требовалось еще примерно по сотне литров бензина. Иначе мог
повториться эпизод с вынужденной посадкой одного из “СПБ” не долетевшего всего
30 км до одесского аэродрома. С этой целью техники 32-го иап под руководством
военинженера 3 ранга П.Телепнева подготовили для "ишаков" подвесные
подфюзеляжные баки емкостью по 93 литра (под крылом на штатных держателях
самолеты несли бомбы). Бензин из подвесных баков вырабатывался в первую очередь
после чего они сбрасывались.
Ранним утром 10 августа три тяжелых бомбардировщика с подвешенными под крыльями
И-16 вылетели с аэродрома Евпатория и направились к устью Дуная. Головной ТБ-3
пилотировал старший лейтенант С.Гаврилов в кабинах истребителей находились
капитан А.Шубиков и лейтенант Б.Литвинчук. Второе звено - командир авиаматки
майор Е.Разенко в "ишаках" старший лейтенант Б.Филимонов и лейтенант
И.Каспаров. Третье звено из-за неисправности самолета ТБ-3 вернулось на свой
аэродром не выполнив задания. В 5 ч. 10 мин. на траверзе Георгиевского гирла в
15 км от берега под крылом носителей поочередно зажглись желтые и зеленые
лампочки световой сигнализации что означало "приготовиться" и "отцепка". Четыре
истребителя отделились от тяжелых бомбардировщиков-авиаматок и со снижением
направились к цели.
В отчете немецкой военно-воздушной миссии в Румынии дальнейшие события
описывались следующим образом: "10.08.1941 советские самолеты действуя с высоты
от 3000 до 4000 м при безоблачном небе трижды атаковали Чернаводы сбросив
примерно 17 бомб на город. Явной целью удара был мост через Дунай поскольку две
бомбы попали в него слегка повредив силовые балки и опоры и воспламенив
трубопровод. Движение [по мосту] было прервано преимущественно из-за пожара.
Нефтеперерабатывающий завод также получил легкие повреждения". Заметим что в
числе атаковавших мост немцы отметили участие бомбардировщиков СБ и ДБ-3 но ни
словом не обмолвились об истребителях! Между тем именно они добились
наибольшего успеха.
Первыми на цель вышли ДБ-3Ф но ни одна из сброшенных ими ФАБ-500 в мост не
попала. В 5 ч. 35 мин. настала очередь "ишаков". Они атаковали поочередно
пикируя с высоты 1800 до 300 м и не обращая внимание на огонь зениток. Каждый
сбросил по две ФАБ-250 взрыватели которых устанавливались на 0 1-секундное
замедление. Взрывы происходили столь близко что все самолеты "поймали" осколки
собственных бомб. В обостренном восприятии охотников размеры нанесенного
противнику ущерба оказались сильно преувеличенными. Участник удара Борис
Литвинчук позднее вспоминал: "Рушится в воду громада центрального пролета и
горит вокруг все даже вода. Ее зажгла плавающая нефть. Уничтожили и
перекачивающую станцию расположенную на берегу".
Шестерке Пе-2 завершавшей удар по мосту пришлось труднее всех. Зенитные орудия
среднего и малого калибра вели плотный огонь появились в небе и четыре немецких
истребителя. Все же "пешки" добились одного попадания в мост бомбой ФАБ-250 и
сумели вернуться на свой аэродром без потерь. В немецком отчете атака Пе-2 также
осталась "незамеченной" зато все повреждения моста приписывались семерке
“СБ-2” якобы бомбившей объект с высоты 500 м. На самом деле бомбардировщики СБ
участия в ударе не принимали.
Четверка Шубикова благополучно приземлилась на аэродроме под Одессой и
готовилась к перелету в Евпаторию когда в небе показались немецкие
бомбардировщики летевшие бомбить город. Пришлось подняться в воздух и отогнать
вражеские самолеты а затем повторно дозаправившись возвратиться на базу в
Крыму.
Фотоконтроль результатов налета расставил точки над "и": мост действительно
получил повреждения возник пожар но румыны быстро сумели его ликвидировать.
Обрушенный пролет на снимках не наблюдался. Движение по мосту румыны сумели
восстановить к вечеру того же дня поэтому в вечернем сообщении Совинформбюро от
11 августа 1941 г. желаемое выдавалось за действительное.
Повторный удар
Вероятно доклад о разрушении моста поступил "наверх" немедленно после
возвращения своих самолетов и был сделан на основании сообщений экипажей
участвовавших в нанесении удара. Ситуация для командующего ВВС Черноморского
флота генерала Русакова складывалась пренеприятная поэтому повторный налет
спланировали как можно скорее на 13 августа не обращая внимания на
"сомнительное" число. На этот раз для бомбежки моста выделялись только "звенья
СПБ" продемонстрировавшие наивысшую точность бомбометания.
Старт с аэродрома Евпатория был дан в 3 ч. 30 мин. Авиаматки ТБ-3 пилотировали
старшие лейтенанты С.Гаврилов Огнев и лейтенант Трушин в кабинах И-16 на
опасное задание отправились капитан А.Шубиков старший лейтенант Б.Филимонов и
лейтенанты П.Данилин И.Каспаров С.Кузьменко и Д.Скрынник. В 5 ч. 40 мин. в
пятнадцати километрах от берега была произведена расцепка а спустя десять минут
"ишаки" попарно спикировали на цель с высоты 1800 м. На этот раз результат был
что надо. Экипажи отметили пять прямых попаданий бомбами ФАБ-250 в мост и один
взрыв в 30-40 м от него. По уточненным данным и фотоснимкам удалось установить
что в результате бомбометания была полностью разрушена одна 140-метровая ферма
моста и вновь перебит нефтепровод.
Практически на всем маршруте самостоятельного полета истребителей к цели
зенитные установки вели огонь однако повреждений советские самолеты не
получили. Обстреляв расчеты зениток на выходе из пикирования "ишаки" ушли от
моста с набором высоты 1500 м и в 7 ч. 05 мин. произвели посадку на одесском
аэродроме. После дозаправки истребители в тот же день вернулись на свой аэродром
в Евпаторию.
Спустя несколько часов после успешной атаки моста диктор Левитан зачитал
следующие строки: "Как уже отмечалось в вечернем сообщении Советского Информбюро
от 11 августа советские летчики разрушили румынский железнодорожный мост...
около станции Черновода... Операцией по разрушению Черноводского моста руководил
дважды орденоносец тов. Шубиков. К румынскому побережью группа советских
самолетов подошла на большой высоте несколькими эшелонами. От берега моря до
моста оставалось около 60 км... Подразделения разошлись по звеньям и поочередно
идя вдоль моста начали сбрасывать бомбы на мост с пикирования. Зенитные
установки охранявшие мост открыли огонь. Но в это время звено советских
самолетов на бреющем полете обрушилось на румынских артиллеристов. Одна батарея
замолчала. Через две минуты открыла огонь вторая батарея. Но и ее на втором
заходе звено наших самолетов вывело из строя... Мост разрушен. Советские летчики
блестяще выполнили боевое задание".
Информационная война как видим касалась и тактики применения авиации. В
сообщении его составители ни словом не обмолвились о летающих авианосцах зато
красочно описали вымышленные подробности о "нескольких эшелонах"
бомбардировщиков и способе подавления вражеских зениток. Рассмотрев контрольные
фотоснимки генерал Русаков был вполне удовлетворен: на этот раз мост
действительно оказался разрушен и разрушен надолго. В то же день указом
Президиума Верховного Совета СССР капитан Шубиков был награжден орденом Ленина
первым на флоте с начала войны.
Три недели спустя 4 сентября 1941 г. советские воздушные разведчики вновь
побывали над Чернаводами. Результаты разведки свидетельствовали: “мост в
Чернаводах будет закрыт для движения железнодорожных составов на 2 месяца”.
Новый начальник штаба ВВС генерал Ворожейкин на полях разведсводки поставил
задачу “вести разведку ... моста с целью дальнейшего поддержания его
разрушений”. Но в связи с отступлением наших войск и потерей Евпатории это
указание осталось лишь благим пожеланием.
Что же дальше?
Успех придает силы и порождает надежды. Инженер Вахмистров в своем письме
генералу Коробкову датированном 13 августа 1941 г. предложил расширить
масштабы боевого использования "звеньев" и с этой целью довести количество
авиаматок ТБ-3 до десяти а численность подвесных истребителей - до сорока
единиц. Он писал: "Звено СПБ" должно дать значительный эффект при операциях
против танковых колонн. В этих случаях на меньших расстояниях один ТБ-3 может
обслуживать 3-4 пары самолетов И-16 поднимая их на высоту 400-500 м пару за
парой..." Кроме того Вахмистров предлагал использовать "звено" в системе ПВО
флота с целью увеличения продолжительности дежурства истребителей в воздухе.
Но генерал Коробков предварительно изучивший вопрос о возможности получения
нескольких ТБ-3 из состава ВВС КА и получивший недвусмысленный отказ в своем
докладе наркому ВМФ не рекомендовал наращивать группировку "звеньев": "ВВС ВМФ
имеют 12 самолетов ТБ-3 4АМ-34РН из коих 5 самолетов уже оборудованы подвесками
инж. Вахмистрова. Оставшиеся 7 самолетов считаю более целесообразным
использовать в качестве транспортных.
На получение хотя бы 10 самолетов ТБ-3 4АМ-34РН от ВВС КА рассчитывать нельзя
так как эти самолеты сняты с производства еще в 1937 г. и выпущены были в весьма
ограниченном количестве (около 150 шт.)".
Помимо этого Коробков указал на слабость бронирования и оборонительного
вооружения ТБ-3 а также на изношенность парка старых четырехмоторных
бомбардировщиков.
Адмирал Кузнецов не согласился с такой оценкой перспектив "звена" и приказал
разработать проект постановления СНК СССР с тем чтобы "сверху" заставить ВВС КА
расстаться с десятком ТБ-3 4АМ-34РН и двумя десятками И-16 тип 24. Одновременно
возникла другая идея: разработать новый вариант звена в котором носителем
выступал бы вполне современный тяжелый бомбардировщик ТБ-7 а под крылом его
размещались истребители ЛаГГ-3 или МиГ-3.
По неясной причине постановление СНК осталось только в проекте зато новый
вариант "звена" казалось становился реальностью. 9 сентября 1941 г. генерал
Коробков обратился с письмом к руководству завода №124 производившему самолеты
ТБ-7: "Для доклада Наркому ВМФ об использовании самолета ТБ-7 4М-40 (или
4АМ-35А) в комплексном звене с 2-мя истребителями МиГ-3 или ЛаГГ-3 по системе
инженера Вахмистрова В.С. прошу Вас в возможно короткий срок на основе
предварительной проработки такого применения самолетов ТБ-7 сообщить следующее:
1). Возможна ли конструктивно с учетом габаритных размеров и данных прочности
самолета ТБ-7 подвеска под крыло двух истребителей типа МиГ-3 или ЛаГГ-3
имеющих кроме обычного вооружения по две бомбы ФАБ-250. Какие основные переделки
на ТБ-7 повлечет подвеска истребителей.
2). Ориентировочно ЛТД звена ТБ-7 2 Миг-3 или ТБ-7 2 Лагг-3...
3). Ваше согласие на переоборудование самолетов ТБ-7 в текущем году".
Около месяца понадобилось главному конструктору И.Ф.Незвалю и его ОКБ для
подготовки ответа. Вероятно в сентябре 1941 г. завод был всерьез заинтересован
в расширении "рынков сбыта" своей машины репутация которой была серьезно
подорвана многократными снятиями с производства и скандальными результатами
налета на Берлин в ночь на 11 августа 1941 г. Выполнив прикидочные расчеты
Незваль в своем письме от 2 октября сообщил их результаты:
"1). По своим габаритам и прочности ТБ-7 допускает возможность подвески 2-х
МиГ-3 [необходимыми материалами по ЛаГГ-3 ОКБ не располагало - прим. авт.] с
двумя ФАБ-250. При этом конструктивные изменения в крыле ТБ-7 помимо установки
двух спецбалок будут заключаться в усилении двух нервюр крыла в местах подвески
истребителей путем замены существующих раскосов и их креплений между лонжеронами
на более мощные"...
Далее он приводил ориентировочные данные составного самолета. Максимальный
полетный вес всей системы по прочности колес ТБ-7 не мог превышать 33500 кг. С
двумя истребителями (6200 кг) и четырьмя ФАБ-250 (1000 кг) носитель мог быть
заправлен максимально 4600...6000 кг топлива (первая цифра для варианта с
дизелями М-40 вторая для варианта с карбюраторными моторами АМ-35А).
Максимальная скорость 405...420 км/ч достигалась на высоте 6000 м при работе
всех шести моторов на номинальном режиме дальность полета могла составить
1320...1450 км а его продолжительность - 4 5...5 часов. При отцепке
истребителей на середине пути боевой радиус звена достигал 850...950 км. Для
взлета не требовалось каких-то особых аэродромов: длина разбега по расчетам не
превышала 500...520 м.
Таким образом вариант составного звена из ТБ-7 и двух "МиГов" оказался вполне
перспективным. Однако дальше прикидок дело не пошло. Начав "во здравие" Незваль
закончил свой ответ вполне "заупокойной" фразой:
"3). В связи с наличием на заводе других работ указанное переоборудование в
текущем году выполнено быть не может".
В начале следующего 1942 г. бомбардировщик ТБ-7 был снят с производства.
Потеряв почти все базы в Крыму авиация Черноморского флота вынуждена была
действовать с единственного севастопольского и с кавказских аэродромов. Ситуация
осложнилась настолько что флоту было уже не до экспериментов со "звеньями". К
тому же массовое производство двухмоторных бомбардировщиков Пе-2 отчасти сняло
проблему поражения малоразмерных целей с пикирования. Идея составного самолета в
очередной раз умерла чтобы снова возродиться но уже в новом обличье.
Что же касается капитана Шубикова и его товарищей разбомбивших Чернаводский
мост то у большинства из них судьбы оказались трагическими. “Звенья СПБ” еще
несколько раз (не менее пяти) поднимались в воздух для нанесения ударов по
колоннам немецких войск и важным объектам в ближайшем тылу противника. На
сухопутном фронте устаревшие авиаматки ТБ-3 вместе с подвешенными СПБ каждую
минуту рисковали стать жертвами вражеских истребителей. Самому же Шубикову чаще
приходилось вылетать в роли “обычного” истребителя прикрывавшего действия
коллег. 2 октября 1941 г. в районе Перекопа группа “ишаков” во главе с капитаном
Шубиковым вступила в бой с немецкими истребителями. Противник на этот раз
оказался многочисленным и особо опасным.
Во-первых район патрулировался “мессершмиттами” из III/JG77. Для оберлейтенанта
Лассе одержанная личная победа была 41-й по счету а для оберлейтенанта Уббена -
40-й. По докладам пилотов из эскадры JG77 в тот день в районе Перекопа
советская авиация лишилась еще трех истребителей (во всех случаях правда
указаны машины типа МиГ-3 и И-153) в то время как сами они признали потерю лишь
одного Bf109E-7 фельдфебеля К.Амельна.Во-вторых сбитые И-16 в этот же день (и
примерно в указанном районе) были заявлены летчиками штабного звена JG51 и
вылетавшим вместе с ними на задание генералом-инспектором истребительной авиации
В.Мельдерсом. Чья именно очередь оказалась фатальной для нашего героя - кто
знает?... Трижды орденоносец капитан Шубиков 2 октября 1941 г. на свой аэродром
не вернулся.
С уважением Владимир